Я ощутил, что еще чуть-чуть – и моя одежда загорится! Тогда я припустил еще быстрее, хотя, по-моему, это было невозможно. Наверное, я побил мировой рекорд в забеге на стометровку.

Мы забились в самый дальний угол пещеры. Досюда огонь не доставал.

Громодром все не унимался. Стало жарко, как в бане. С кончика моего носа скатилась крупная капля пота.

– Кто-нибудь, затушите эту паяльную лампу! – проворчал Васян.

Ага! Был бы огнетушитель!

Лица покрылись сажей, вся одежда вымокла от пота, а рептилия продолжала извергать пламя.

– Почему он нас сразу не поджарил? – спросил я.

– Живьем хотел слопать, – пояснил Зябба. – Так вкуснее, а если бы пыхнул, то от обеда остались бы одни угли.

Ника пару раз стрельнула в дракона, но болты, не долетая, сгорали в столбе пламени.

– Не трать боеприпас, – велел Зябба. – Бесполезно.

Девчонка нехотя отложила арбалет.

– Как его тогда убить? – спросил я.

– Единственное уязвимое место у драконов – это пузо!

– А глаза? – спросил Васян.

Зябба хмыкнул:

– Ну выбьешь ты ему буркалы, он от этого не сдохнет, а сжечь он тебя и вслепую может. А вот на брюхе кожица тонкая, нежная. Вот туда и нужно стрелы всаживать.

– Ага… попадешь туда! Лапки-то короткие, он брюхо почти по земле волочет.

– Не знаете вы, салаги, как на зеленых драконов охотятся! Рассказать вам историю Ленивого Охотника?

– А то!

– Звали его Бердок Ленивый Охотник. Он был самый знаменитый охотник на зеленых драконов во всем Эорине. Пусть меня кабанчик задерет, если это не так! Вообще-то Бердок и изобрел способ охоты. Толковый был мужик, хоть и бледнопузый. А способ такой. Драконы они ведь обычно беспредельничают днем, ну охотятся там, золотишко воруют. А потом всю ночь дрыхнут без задних лап. За ночь, пока зверюга храпит, охотник вырывает яму поглубже прямо перед входом в драконью пещеру…

– А-а, вот зачем лопаты! – воскликнул Васян. – Понятно, дракон падает в яму, а охотники расстреливают его сверху из арбалетов.

– Чтобы вырыть такую яму, куда поместится эта туша, нам не три лопаты нужны, а минимум экскаватор! – возразил я.

Зябба хоть и не знал, что такое экскаватор, но мои слова одобрил:

– Правильно, пацан, мыслишь. Яма не для дракона, а для охотника. Утром, когда дракон выползает справить малую нужду…

– Культурный дракон! – захохотал Стольник. – В пещере не писает.

– Не перебивай, шибздик, – проворчал орк. – Так вот, когда дракон выползает по нужде, он непременно проползает над ямой, а охотник всаживает ему в брюхо арбалетный болт. А лучше, для верности, несколько болтов. Арбалеты надо брать поубойнее и болты – желательно с мифриловыми наконечниками. Бердок этот так не одну дюжину драконов укокошил. А на их мясе, шкурах и клыках целое состояние сколотил. И все бы хорошо, но потом…

Нашу пещеру сотряс мощный удар. Это Громодром понял, что огнем нас не выкурить, и принялся бить хвостом по камням вокруг входа.

– Ну, что потом-то? – нетерпеливо спросил Васян.

– А потом обленился Бердок вконец и на размерах ямы сэкономил! А дракон отожратый был… В общем, пока дружки Бердока дракона дохлого с ямы оттащили, самого Бердока с ног до головы драконьей кровью залило. В ней и утоп…

Мы, ошарашенные подробностями, молчали.

– Поэтому, когда на дракона охотишься, на размерах ямы не экономь! – назидательно заключил Зябба.

– А много таких драконов в Эорине? – полюбопытствовал я.

– Не очень. Бердок и его ученики большую часть прикончили… Говорят, что ушастики нашли в горах яйцо зеленого дракона. Он вылупился, и теперь эти засранцы его выращивают. И натаскивают, чтобы орков жрал да гномами закусывал.

– Что, правда? – спросил Васян.

– Брехня, конечно! – фыркнул Зябба.

Тем временем Громодрому уже надоело колошматить по камню хвостом, и он решил попробовать протаранить скалу с разбегу.

Скала содрогалась под мощными ударами, с потолка пещеры на нас сыпались мелкие камешки. Но в целом камень оказался прочнее, чем башка рептилии.

Это продолжалось до самого вечера. Когда совсем стемнело, дракон обиженно взревел и… удалился на ночлег.

Для приличия мы выждали еще с полчаса и отправились на охоту по методу знаменитого Бердока.

Для начала отыскали лопаты, которые побросали, когда убегали от дракона. Потом принялись за работу. Три лопаты вгрызались в землю. А Ника руководила.

Как объяснил Зябба, можно было смело шуметь: храпящего дракона не разбудишь, даже если ему гномьим молотом по башке заехать.

Все это мне напомнило охоту на кабанчика. Тогда тоже всю ночь яму копали. Но сейчас меня грела мысль, что здесь мне не придется быть приманкой.

Только закончили копать, Ника заверещала:

– Чур я в яму полезу! Такое приключение! Всегда мечтала поохотиться на дракона!

Так и знал, что она вызовется в добровольцы. В общем-то мы были не против, даже наоборот. Я туда уж точно лезть не собирался.

Все испортил Зябба:

– Дракон может нагадить, перед тем как подохнуть! Чисто из вредности. Да и кровищей зальет по самое не хочу.

– Что-то я расхотела, – пробормотала Ника.

Орк указал на Васяна:

– Ты полезешь.

– Это еще почему?!

– Ты парень хлипкий, – пояснил Зябба. – Когда дракон издохнет, нам понадобятся крепкие руки, чтобы сдвинуть тушу с ямы. Я точно не полезу, без меня вы эту гору и на палец не сдвинете. Петр немного покрепче будет, так что либо ты, либо дамочка.

– Ника, ты же хотела…

– Я передумала, – отрезала девчонка.

– Я тоже туда лезть не собираюсь! Давай жребий кидать!

– Ника, заготовь две палочки, длинную и короткую, – распорядился я.

– Почему это две?! – возмутился ученик мага. – Ты тоже будешь тянуть, Брынский! Не такой уж ты и здоровый!

Униматься он не собирался, пришлось тянуть жребий.

Ника – длинная, Васян – длинная. Я…

Черт! Ну как всегда!

Придется лезть в эту гребаную траншею!

Зябба скинул в яму три арбалета. Потом тщательно обнюхал меня и сообщил, что запах от гномьего перегара уже выветрился, и дракон меня не учует. М-да, очень на это надеюсь!

– Вот! Возьми и мой арбалет. – Ника протянула свой арбалетик и смущенно улыбнулась. – Авось пригодится…

Я постарался выглядеть спокойным и решительным. Ведь так подобает выглядеть настоящему охотнику на драконов?

Первых лучей солнца я не увидел. Их заслонило драконье брюхо. Он оказался ранней пташкой.

Минутой назад, когда зверь выползал из пещеры, я проклинал Бердока и его метод. Скрежет когтей резал по ушам, в яму сыпались камушки и комья земли.

Наверное, схожие ощущения испытывает солдат, затаившийся в окопе, когда над ним проезжает вражеский танк. Очень неприятные ощущения.

Все мое спокойствие и решимость мигом улетучились. А если что-то пойдет не так?! Если дракон меня заметит? Тогда у него будет вкусный завтрак. А если дракон наступит лапой в яму? Тогда у него на завтрак будет отбивная.

Но все прошло как по маслу. Я молился, чтобы зверюга меня не учуял, и мои мольбы были услышаны. Вот необъятное пузо нависло надо мной. Надо скорее стрелять, пока мочиться не начал!

Однако в последний момент мне даже стало немного жалко тупого зверя. Ведь не в честном бою, а предательски – прямо в ахиллесову пяту.

Но я вспомнил, что эта скотина вчера вытворяла, как чуть не сделала из нас гриль. Да и Жору выручать надо, скряги-гномы нам его просто так не отдадут. Гринпис бы, конечно, такие аргументы не устроили…

– За Жорика! – крикнул я, и выстрелил с двух рук.

Жужжа, взмыли болты, смертоносный мифрил продырявил пузо.

Послышался дикий вопль. Я проворно схватил еще два арбалета и вновь спустил курки. Из пробитого брюха закапала кровища. Дракон продолжал истошно вопить. Ох и живучий гад! Пришлось перезарядить оружие и повторить процедуру иглотерапии. Короткие лапы подкосились, и он рухнул, полностью закрыв отверстие ямы. Стало совсем темно. Кровь уже не капала, а хлестала липкими струями. Меня чуть не стошнило. Хорошо хоть в темноте я не видел этих кровавых потоков.