Васян попытался мне что-то сказать. Не успел он раскрыть рот, как трое эльфов повалили его на землю и стали пинать по ребрам. Заодно ударили в лицо и меня. Так, на всякий случай. Я ощутил во рту соленый вкус крови, сплюнул красным. Друга резко подняли. Больше заговорить он не пытался.

Толпа, наблюдающая за этой сценкой, разразилась восторженными криками.

Королева вскинула руку, и эльфы заткнулись. Воспользовавшись тишиной, я закричал:

– Отпустите девчонку, она тут ни при чем! Ее дедушка – Мерриор. Он ведь будет за нее мстить, зачем вам проблемы?!

– Мы не боимся этого старика, – бросил Элеондил. – Девчонка умрет вместе с вами.

– Но почему мы должны умирать? – взмолился Жорик. – Пожалуйста! Не надо нас убивать! – По его щекам текли слезы. Он цеплялся за любую надежду. Он не понимал, что эльфов не разжалобишь, что их умолять бесполезно.

– Либо умрете вы, либо умрет Эорин, – пояснила королева. – Вы можете изменить его настолько, что это будет уже не наш мир… Мы этого не хотим и не допустим.

– Да это нелепая ошибка! – заорал я. – Пророчество не о нас! Скажи им, Кока! Это просто совпадение!

Кока испуганно моргнул из-под треснутых очков. Хотел что-то сказать, но получил кулаком в живот и согнулся пополам, глотая воздух.

– Великий Элдорат никогда не ошибался! – холодно бросила королева. – А ты, иномирец, если еще раз откроешь свой поганый рот, я прикажу отрезать тебе язык.

«Какая разница! – хотел крикнуть я. – Вы нас все равно вот-вот казните!» Но испугался. С языком расставаться не хотелось.

Королева обвела нас ледяным взглядом и продолжила:

– Вы умрете чуть позже. Дело в том, что кое-кто хочет попрощаться с вами лично.

Элира сделала интригующую паузу. Я был рад любой отсрочке, пусть хоть весь Эорин прощается!

Королева продолжила:

– Вся ваша компания успела насолить многим достойным людям и эльфам. Но один из вас отличился особо. Прежде чем умереть, ему придется за это ответить.

Сквозь толпу протиснулся Чебурашка.

Как мы ни были напуганы предстоящей казнью, но появление краснощекого эльфа удивило нас всех. Я лично полагал, что его размазало о какое-нибудь дерево. Ох и живучий же гад.

– Думали, я разбился? – пропищал Чебурашка. – Не дождетесь! Я приземлился прямехонько в Гиблые Топи!

Дитер сплюнул:

– Как тебя там ёжин не сожрал?

– Он такое дерьмо не ест, – пояснил Зябба.

Чебурашка покраснел от пяток до ушей и со всей силы ударил орка в живот. Потом, причитая, схватился за отбитую руку.

Зябба с Дитером заржали в один голос. Даже среди эльфов послышались смешки. Чебурашка затрясся от злобы и выхватил из-за пояса кинжал.

– Спокойней, Ласилер, – осадила королева. – Джарлак любит живую пищу. Тем более ты тут не один пострадал от рук этого орка.

Чебурашка нехотя убрал клинок, а с помоста уже спускался очередной потерпевший от Зяббиных выходок – сэр Джастин.

– За мной должок, – сообщил барон, подойдя к Зяббе. Он коснулся пальцем ожога на своем лице. – Помнишь, ублюдок?

Зябба не помнил – в тот злополучный вечер он был слишком пьян.

Один из эльфов подал барону горящий факел.

Я содрогнулся, представив, что сейчас произойдет.

Сэр Джастин скрежетнул зубами:

– Благодаря тебе я изуродован! Лучшие лекари Эорина не смогли меня вылечить!

– Может, это поможет? – ухмыльнулся Зябба и смачно харкнул барону в физиономию.

– Ах ты жаба! На, жри! – Джастин ткнул факелом орку в лицо.

Зашипело. Зябба заорал, задергался в руках конвоиров. Четверо ушастых с трудом удерживали орка. К ним на помощь подбежали еще двое, вцепились в веревки.

– Вот теперь мы квиты, – белозубо оскалился барон.

Зябба рычал, кость в носу трепыхалась. В том месте, куда угодил факел, кожа вздулась и почернела.

Дитер, гневно глядя на барона, прогудел:

– Клянусь бородой, если свидимся, утоплю тебя в навозе, заячья кровь!

Джастин, высокомерно проигнорировав реплику гнома, вернулся в свое кресло.

– Время начинать, – объявила королева.

Сложно описать те чувства, которые охватили нас в этот момент. Смесь невыносимого ужаса, паники и дикой злобы.

– Кстати, – сказал Элеондил. – Отец Гафтон прислал мне письмо. Очень сожалеет, что не может присутствовать на казни. Говорит, что молиться за ваши души не будет. Бесполезно – все равно вам не избежать пламени преисподней. Особенно лжеепископу, которому гореть до скончания времен.

Королева спросила:

– Барон Джастин, как вы считаете, с кого нам начать?

– Мне все равно, ваше величество, хорошо, если бы орка казнили последним. Пускай посмотрит, как будут подыхать его товарищи.

– Нет. Давайте жирного казним последним, – предложил Элеондил. – А то как бы он не застрял в Джарлаке и не преградил дорогу остальным.

Элира заливисто рассмеялась, и челядь тут же ее поддержала.

– Так кто же будет первым? – отсмеявшись, спросила королева. – Может, вы посоветуете, командор?

– Начнем с поварихи.

Изольда вздрогнула.

– Одобряю сей выбор, – кивнула Элира. – Ее стряпня, бесспорно, недурна, но предателям нет прощения. Пусть же умрет первой.

Изольду медленно повели к краю ямы. Мы не могли ничего поделать, каждого держали, словно в тисках. Оставалось только смотреть, цепенея от ужаса и дикой ненависти.

Изольда не сопротивлялась, шла молча. Вот она уже у края. Оглянулась. Глаза горели огнем, страха в них не было.

Когда в детстве дед рассказывал про Великую Отечественную, я, дурак, не верил, что наши предки не боялись идти за Родину на смерть. Теперь я поверил. И позавидовал, что так достойно умереть у меня точно не получится. В последний миг буду визжать и просить о пощаде…

Изольду остановили на самом краю.

– Ваше величество, можно я? – попросил Чебурашка.

– Давай, Ласилер.

Эльф пихнул Изольду в спину. Она не удержалась, закричала и полетела в бездонное чрево Джарлака.

Через несколько долгих секунд крик оборвался. Эльфы возликовали в кровожадном исступлении.

Если до этого мне было дико жутко, то теперь я чуть сознание не потерял. Ноги перестали слушаться. Если бы меня не держали, наверное бы грохнулся.

Васян закричал, попытался вырваться. Какое там!

– Что, страшно, До’Урден? – ощерился Элеондил. – Между прочим, ты – следующий.

Стольник обмер.

Когда друга повели к яме, колени не сгибались – конвоирам приходилось его тащить. У самой ямы Васян решил зацепиться за последнюю соломинку. Он закричал:

– Элира, во имя того, что у нас было, пощади!

Королева презрительно скривилась:

– Ты, крысеныш, осмелился выдавать себя за эльфа. Так подохни же!

Поняв, что пощады не выпросить и терять теперь уже нечего, Васян громко выкрикнул:

– Ты в постели как бревно!

Не думал я, что эта снежная королева может покраснеть. Покраснела, да еще как! Щеки стали как два спелых помидора. Элеондил вскочил, глаза метали молнии.

По рядам эльфов прошел тихий ропот. Сэр Джастин усмехнулся в кулак, Зябба забыл про боль от ожога и загоготал во всю глотку. А Дитер удивленно уставился на Васяна и спросил:

– Что, правда как бревно?

Удовлетворить любопытство гнома Стольник не успел. Элеондил выхватил лук и выстрелил.

Наверное, в приступе ярости командор не прицелился как следует – стрела слегка оцарапала Васяну плечо. Однако и этого хватило. Друг покачнулся, сделал шаг назад. Под ногой оказалась пустота, Стольник оступился и полетел в яму.

У меня волосы встали дыбом. Разум отказывался верить, что Василия Сотникова – лучшего друга, которого я знаю с самого детства, больше нет. Что его сожрала эта мразь.

– Следующий – дружок До’Урдена, – гневно выпалила королева. – Ласилер, отправь его в полет!

Меня потащили к яме. Тело сковал примитивный ужас. До ямы было каких-то пять метров, но время будто замерло. Мозг заработал со страшной быстротой. Я стиснул зубы и страх отступил. Я старался думать, что все решено, что ничего не изменишь, а неизбежного бояться глупо. В голове стучала одна лишь мысль – только бы не умереть как дрожащая тварь.