Иден была не в силах вымолвить ни слова и лишь пристально смотрела на него, не подозревая, что глаза выдают ее чувства. Впереди еще долгий путь, подумал Рейф, но он должен его пройти.

– Вы полностью поправились, – сказал хирург, изучая рентгеновские снимки ноги Иден. – Раздробленные части кости срослись, но металлические штыри, которые их соединяют, останутся. Вижу, что шрамы немного побледнели.

Иден не видела особого улучшения в багровых рубцах, тянущихся по всей длине голени, но, видя искреннюю радость доктора, не стала жаловаться. Правда заключалась в том, что ей посчастливилось остаться в живых, а, встретившись с многочисленными жертвами взрывов, многие из которых потеряли конечности, она поняла, что несколько шрамов – это сущие пустяки.

– Можете пройти за ширму и одеться. Придете ко мне через полгода. – Доктор Хиллер нахмурился, услышав, как медсестра в приемной воскликнула:

– Вы не можете войти!

– Вы только посмотрите, – услышала Иден голос хирурга. – Боже мой! Рафаэль Сантини, что вы здесь делаете?

Хороший вопрос, подумала Иден, быстро натягивая джинсы.

– Иден, где ты?

Когда она вышла из-за ширмы и увидела его после двух недель разлуки, у нее внутри все затрепетало.

– Я одевалась, – спокойно ответила она. Рейф глубоко вдохнул; его ноздри раздувались, когда он перевел взгляд на доктора.

– Ты хочешь сказать, что раздевалась перед ним? – Черные глаза метали молнии, руки были сжаты в кулаки, и доктор Хиллер попятился к стене.

– Уверяю вас, при этом присутствовала медсестра, – нервно пролепетал он.

– Доктор Хиллер – хирург, который оперировал мою ногу, – пояснила Иден, сердито посмотрев на Рейфа. – Какое право ты имел врываться сюда? Как ты узнал, где я?

Бросив еще один испепеляющий взгляд на хирурга, Рейф вывел ее из кабинета.

– Твой друг подсказал мне, что ты на приеме у врача. Я знал, что Бруно и его семья уже вернулись в Милан, но надеялся увидеть тебя в Дауэр-Хаусе.

Их появление вызвало большой ажиотаж среди пациентов, ожидающих своей очереди.

– Может, перестанешь на меня орать? Ты должен был вернуться только завтра вечером, но даже если бы я знала, что ты приедешь раньше, все равно не смогла бы отменить прием.

– Что с тобой? – Его черные глаза изучали Иден с головы до ног, не обращая внимания на любопытных зрителей.

– Со мной все в порядке, если не считать того, что мне очень стыдно перед доктором за твое поведение.

Рейф пробормотал какое-то итальянское ругательство.

– Почему ты здесь? Зачем тебе понадобился хирург? Что у тебя с ногой? – произнес он с преувеличенным терпением, словно разговаривая со слабоумной.

Я так по нему скучала, призналась себе Иден.

– Я повредила ногу, когда работала в Африке, – объяснила она, но Рейф по-прежнему стоял посреди холла, преграждая всем путь к выходу. – Со мной произошел несчастный случай, – добавила она, и он нахмурился.

– Ты попала в аварию?

– Нет. – Немного помедлив, Иден продолжила: – Я наступила на фугас… то есть не совсем на него, иначе бы меня сейчас здесь не было, но что-то взорвалось рядом, и я… я чуть не потеряла ногу. Но сейчас полностью поправилась, – поспешно закончила она. Рейф посмотрел на нее так, будто сам был готов взорваться.

– Почему ты не сказала мне о ранении? – прорычал он.

Иден пожала плечами, раздосадованная тем, что ее так трогает его беспокойство.

– Мое благополучие тебя не касается. Ты ясно дал мне это понять четыре года назад.

Рейф что-то пробурчал себе под нос.

– Ты могла умереть.

– Но не умерла. Я здесь, и со мной все в порядке, так что можешь успокоиться.

Как он мог успокоиться? Когда" Рейф представил себе, как она лежит на земле, истекая кровью, его пронзило чувство вины. Он проклинал себя за то, что его не было с Иден. Если бы он поверил ей, а не Джанни, то она не отправилась бы в Африку и не была бы тяжело ранена. Но Джанни его брат, родная плоть и кровь. Почему он солгал? Это не имело смысла.

– Если с тобой все в порядке, тогда почему ты хромаешь? – спросил он, когда они подошли к выходу.

– У меня немного болит нога, но это нормально, учитывая то, что все утро ее кололи и дергали. Ничего, я отдохну в поезде, – ответила Иден.

Рейф нахмурился.

– Я отвезу тебя в Уэллворс. Неужели ты думала, что я высажу тебя у вокзала?

– Я вообще не думала, что ты сюда приедешь, – сказала она.

Идя по улице, Иден заметила, что прохожие бросают на них любопытные взгляды. Неудивительно – красивый итальянец ростом шесть футов четыре дюйма в черной кожаной куртке и черных джинсах привлекал бы всеобщее внимание, даже если бы не был многократным чемпионом «Формулы-1».

– Послушай, раз уж мы в Лондоне, то могли бы пройтись по магазинам, но, наверное, это плохая идея. У тебя болит нога.

– Уже не болит, но это действительно плохая идея, – твердо произнесла Иден. – Ты привлекаешь к себе слишком много внимания, Рейф, и я не хочу попадаться на глаза папарацци. Они растрезвонят на весь мир, что мы снова вместе, хотя это не так.

Рейф выглядел таким ошеломленным, что она едва сдержала улыбку.

– Так лучше? – надменно спросил он, достав из кармана солнцезащитные очки и надев их.

– Да, теперь тебя не узнать. Ты похож на гангстера.

– Тебе стыдно находиться рядом со мной?

– Конечно, нет, – ответила Иден, – но я не хочу вспоминать о тех днях, когда бульварная пресса называла меня твоей очередной пассией.

– Никто так про тебя не думал, – неистово возразил Рейф, и она рассмеялась.

– Вся команда Сантини знала, что моя работа в качестве твоего пресс-секретаря была лишь прикрытием, но, даже если кто-то и не догадывался, твой отец ясно дал им понять, что я твоя шлюха.

Рейф подошел к своей машине и, вытащив из-под «дворников» уведомление о штрафе за нарушение правил стоянки, засунул его в карман, даже не взглянув.

– Как ты можешь так говорить.

– Твой отец бросил эти слова мне в лицо, – упрямо произнесла Иден.

Рейф сердито посмотрел на нее.

– Я тебе не верю. Ты лжешь.

– Ну вот опять все сначала, – устало пробурчала она. – Я не лгала тебе, Рейф, ни насчет Джанни, ни насчет Фабрицио, но я уже устала оправдываться. Твой отец презирал меня. Он хотел, чтобы ты женился на аристократке. Может, это он заставил Джанни оклеветать меня?

– Зачем? – воскликнул Рейф.

Иден отошла в сторону, ожидая, что сейчас на одной из самых оживленных улиц города разыграется ужасная сцена.

– Возможно, потому что он хотел разлучить нас, – предположила она.

В ответ на это Рейф запрокинул голову и грубо рассмеялся.

– Ему не стоило беспокоиться. Ты поняла, что один Сантини не может тебя удовлетворить, и решила заполучить второго. Мы расстались, потому что я застал тебя в объятиях Джанни.

Больше Иден не могла это выносить. Слезы были готовы хлынуть из глаз, но она не позволит себе расплакаться перед ним.

– Хорошо, ты победил. Думай, что хочешь, Рейф, но нас всегда будет разделять твое недоверие. Теперь я тоже перестану тебе верить.

С этими словами Иден покинула его. К остановке подъехал автобус. Она побежала к нему и успела запрыгнуть внутрь.

– Вам куда, милочка? – Кондуктор терпеливо ждал, пока она вытрет слезы платочком.

– Кингс-Кросс.

– Тогда вы сели не на тот автобус. Этот идет до Марбл-Арч.

Да хоть до Тимбукту, лишь бы подальше от Рейфа, печально подумала она, протянув кондуктору мелочь и уставившись невидящим взором в окно.

– Итак, куда мы едем? Я думал, ты не хочешь, чтобы тебя видели в моем обществе.

Ее глаза расширились от удивления, когда Рейф сел рядом. Одному богу известно, как ему удалось попасть в автобус. Должно быть, бежал за ним до следующей остановки, но на нее это не произвело никакого впечатления.

– Не хочу, – отрезала Иден, – так что убирайся.