– Кто-то, о ком я волнуюсь, очень болен, и в этом виноват ты.

Он чувствовал себя вынужденным ответить. Это не первый раз, когда Бен чувствовал вину за чужой алкоголизм.

– Он единственный, кто может бросить пить, Белла. Я не могу заставить его.

Все в комнате замерли. От ошеломления. Удивленные взгляды всех присутствующих говорили о том, что, по всей видимости, они не знали об алкоголизме Дэйва.

– ЧТО? – взревел Рик. Его взгляд скрестился с Беном. Блин, его Альфа орал. – Дэйв не пьет!

Отрицание. Он видел это раньше в любящих, но Бен знал лучше.

– Рик, это продолжается уже давно.

Глаза Белл сузились. Они пылали яростью.

– Ты учуял запах алкоголя в его дыхании?

– Нет. – Потому что Бен никогда не позволял себе подойти достаточно близко. Он боялся, что стряхнет мужчину, если сделает это. Боже, как Дэйв творить делать с собой такое? А Бену? Лучше держаться подальше.

– Когда ты в последний раз видел Дэйва с алкогольным напитком? – Он открыл рот, чтобы ответить, но Белла остановила Бена. – И я имею в виду, что ты видел его на сто процентов с алкоголем, так чтобы не перепутать колу с ромом – с простой колой, например.

Он понял, что не знал наверняка, кроме ночи празднования спаривания Альфы более чем год назад. Но, как Белл и сказала, было легко спрятать алкоголь в чём-то более безобидном. Черт, его отец был мастером, блядь, он виртуозно скрывал свое пьянство.

– Я не знаю.

– Белл, подожди. Может быть, это поможет, если я объясню ему несколько вещей. – Наконец-то, хотя бы один человек в этой комнате в состоянии всё объяснить. Доктор Говард сделал шаг вперед, кладя руку на плечо Белл. – Если это будет исходить от меня, то Бен поймет всё немного лучше, особенно если он пребывал в заблуждении, что Дэйв алкоголик.

Бен изумленно уставился на врача. У него было неприятное чувство, что его мир начал давать трещины.

– Что происходит?

– Дэвид Мальдональдо не страдает алкоголизмом. На самом деле, его состояние ухудшится, если он станет употреблять ещё и алкогольные продукты.

В Бене всё замерло от ужаса. Состояние.

Состояние?

– Что случилось с моей парой?

Белл рассмеялась зловещим смехом:

– О-о, так теперь он твоя пара.

Бен закрыл глаза. Он заслужил это. Если головные боли Дэйва были вызваны чем-то другим, а не тем, что Бен думал... если всевозможные способы, которыми он отталкивал Дэйва, фактически сделали ему только хуже, как сказал Рик... он заслужил гораздо большее, чем презрение Луны.

– Док?

– Вы знаете, что такое мигрень?

– Мигрень? – Бен нахмурился. Это всё, что было с Дэйвом? – Это ужасные головные боли.

Доктор вздохнул.

– Да. Так думают большинство людей, и, в большинстве случаев, они правы. – Он присел на край стола Рика, положив руки по обе стороны от тела. Его светлые волосы поблескивали в свете, льющимся из окна за его спиной, создавая ореол. – Мигрень намного чаще встречается у женщин, чем у мужчин, и люди, которые не страдают от них, думают, что это просто головная боль. Иногда такие люди даже неправильно диагностируют проблему и полагают, что головные боли прекратятся, когда на самом деле это мигрени. Это самый распространенный вариант. Дэйв страдает более глубокой формой.

Бен жестом указал на пустой стул напротив стола Рика, с облегчением опустился на него, когда Альфа кивнул в знак согласия. Либо сидеть на стуле, либо опуститься на пол.

– Я чувствовал, тоже что и Дэйв, и это было больше, чем «просто» головные боли.

– Дэвид страдает от необыкновенно страшной мигрени, такого вида, что услышав об этом, я удивляюсь, что кто-то может жить с подобным. Если её не лечить, то всё может привести к гораздо более серьезным проблемам.

Бен почувствовал, как кровь отлила от его лица. Он чувствовал мигрень, ощутив боль Дэйва.

– Вы сказали, что я сделал ему ещё хуже.

Джейми кивнул:

– Да. Стресс является одним из триггеров[1] Дэйва.

Триггеры. Как будто Бен стрелял в него.

– Какие ещё другие триггеры Дэйва могли вызвать мигрень?

– Нитраты натрия, кажется, одни из главных виновников. Хот-доги, полуфабрикаты, красное вино... все они содержат нитраты натрия. Дэйв не может их есть, он рискует заболеть.

Бен кивнул. Он проследит, что бы Дэйв никогда не касался, блядь, хот-догов, пока он жив.

– Что еще?

– Мы не уверены. Даже устранение большинства нитратов натрия из его диеты, кажется, не уменьшило серьезности мигрени. Общие триггеры могут быть управляемыми вещами, такие как снижение уровня стресса, избегание определенных продуктов: таких как алкоголь и заменитель сахара. Или они не поддаются контролю: как погодные изменения. С тяжестью мигрени Дэйва максимум, на что мы можем надеяться – это уменьшить их частоту и интенсивность, с которой они появляются. Всё, что я точно знаю: у Дэйва намного больше стресса, чем он показывает.

Бен почувствовал, что его пронзили прямо в душу.

– Это означает, что он сейчас в больнице по моей вине. – Он сделал больше, чем доставил стресс Бете. Он, по сути, направил пистолет на голову Дэйва и нажал на этот особый курок.

– Прямо в точку, – проворчал Рик.

Бен принял это. Он закрыл глаза, через него прошла боль от того, что он заставил своего суженого страдать.

– Это продолжается с пятнадцати лет? – Когда доктор снова кивнул, Бен почти застонал, чёрт возьми, как раненый зверь. – Когда я могу его увидеть? – У него много решений. Бену будет поделом, если Дэйв не захочет разговаривать с ним. Он обрабатывал мужчину как дерьмо, по неправильным причинам, когда он должен был пытаться помочь ему в его страданиях.

Чёрт побери. Память об его отце снова испортила что-то, что, как предполагалось, должно было быть хорошим. Как Бен мог быть настолько глупым?

– Дэйв не хочет, чтобы вы появлялись в больнице, и я согласен с ним. – Бен принял слова врача. Он должен ждать до тех пор, пока Дэйв не вернется, чтобы начать вносить изменения. – Вы можете непреднамеренно добавить ему стресса. Сейчас я посадил его на транквилизаторы, болеутоляющие средства и анти-тошноты, и мы контролируем его из-за повышенного риска развития инсульта. Он получает все это внутривенно.

Слава Богу, он сидел, потому что его так трясло, что ноги, возможно, не удержали бы его.

– Что вы имеете в виду, говоря инсульт? – Его голос дрожал. Святой чёрт, это было намного серьезнее, чем говорили Рик и Белл.

– Официальный диагноз Дэйва – мигренозный статус[2]. Кровеносные сосуды в его мозге расширены, что увеличивает риск удара.

Бен опустил голову между колен. Он мог бы быть в больнице у своей пары через две секунды.

– У нас все под контролем, но мне нужно, чтобы его лечению не мешали. Дэйв спокоен, боль становится управляемой и он в сознании.

– Вы уверены, что мне не стоит его видеть? – Если что-нибудь случится с Дэйвом (что-нибудь ещё, проворчала его совесть), Бен никогда себя не простит.

– Он специально просил, чтобы вы держались подальше. – Бен поморщился, его волк завыл в отчаянье. – Я сожалею, но вы двое не соединены. Насколько я понимаю, вы уже несколько раз отказывались от спаривания.

– Мой отец был алкоголиком. Прогнившим. Я думал... – Мужчина вздохнул. – Неважно, что я думал. Я должен был знать.

– А ты бы спросил. – Рик сидел за письменным столом, ярость исчезла с его лица, сменившись беспокойством. Рик один из немногих, кто знал о детстве Бена. Одним из первых официальных приказов Рика в роли Альфы стало объявление Уолтера Мэлоуна как Изгоя.

Бен уже чувствовал успокаивающий аромат исходящий от Рика, означающий, что Альфа начал прощать его. Кстати, Белла изучающее смотрела на него, Бен знал, что ему придется многое объяснить Луне и остальным лидерам Стаи. Как он объяснит им тот аде, через который отец провёл его? На его теле было несколько шрамов, но на душе их было много больше.