Англия, Лондон

1810 год

– Что вас так заворожило в этой бульварной газетенке, старина?

Сэр Ли Дивейн, задавший этот вопрос, пыхнул тонкой сигарой, тяжело опустился в растрескавшееся кожаное кресло и поморщился от ноющей боли в колене, что напомнило ему о его приближающемся семидесятилетии.

В ответ на вопрос своего бывшего начальника Тристрам Уитон неопределенно хмыкнул, однако взгляда от страницы не оторвал. Облаченный в дорогой серый фрак, под которым угадывался мускулистый торс, этот розовощекий седовласый джентльмен походил скорее на Санта-Клауса, чем на высокопоставленного чиновника разведывательной службы министерства иностранных дел.

Наконец он поднял голову, вперил в сэра Ли испытующий взгляд своих светло-голубых глаз и промолвил:

– Лучше прочтите статью сами, она весьма любопытна.

Ли Дивейн развернул шуршащий газетный лист, прочел вслух интригующий заголовок:

– «Опыт распознания крупиц истины в ворохе сплетен», – и, разочарованно вздохнув, произнес: – Меня не интересует этот несусветный бред охотников до сенсаций. А такие издания, как «Глашатай с Гирард-стрит», я вообще не читаю.

– Я тоже, сэр, отношусь к подобным опусам с недоверием – сказал Тристрам Уитон, вытянув ноги, обутые в щегольские штиблеты. – Но эта статейка наделала много шума в свете, и прочитать ее мне порекомендовал известный газетный обозреватель Нортон. Речь в ней идет о скандальном деле Бринкли. Репортеру удалось отделить зерна истины от плевел дезинформации и восстановить довольно-таки правдивую картину подлинных событий. Кстати, напомните мне, пожалуйста, фамилию этого проницательного писаки!

– Дейниол. И как только он умудрился отыскать крупицы правды за паутиной лжи, которую вы мастерски сплели, дружище? – Сэр Ли вновь пыхнул ароматной сигарой. – Уж не завелся ли болтун в вашем ведомстве?

– Сомневаюсь, – ответил Тристрам Уитон. – Этот парень просто пораскинул мозгами и сопоставил разрозненные факты.

Сэр Ли положил газету на стол, откинулся в кресле и сказал, выпустив несколько колец сизого дыма:

– Тогда я не стану это читать. Страсти вокруг этого номера к концу недели улягутся, а светские сплетники найдут себе новую тему для пересудов.

Он подал знак лакею принести ему бокал портвейна и кивнул проходившему мимо лорду Бертону.

Однако лорд к нему не подошел: все члены этого клуба знали, что приближаться к сэру Ли, когда он разговаривает со своим бывшим протеже, можно лишь по его особому приглашению.

Уитон отпил из своего бокала, облизнул губы и сказал:

– Этот Дейниол проявил недюжинные аналитические способности. Пожалуй, надо его завербовать.

– А что вам о нем известно? – спросил сэр Ли. – Вы уверены, что он подойдет для агентурной работы?

Уитон пожевал губами и кивнул:

– Во всяком случае, несомненно одно – Дейниол прекрасно осведомлен в закулисных светских интригах.

– Вы уверены, что вправе рисковать жизнью аристократа? – спросил, вскинув кустистую бровь, сэр Ли. – Не забывайте, что сейчас идет война и ему предстоит выполнять нешуточные поручения, сопряженные с большим риском.

Уитон опустил бокал на стол с такой силой, что даже расплескал немного вина.

– В смертельной схватке с Наполеоном я готов использовать кого угодно, сэр! К тому же вам ли не знать, что любой мой агент постоянно находится под моим неусыпным присмотром. Я постараюсь уберечь его от необдуманных шагов и не стану рисковать его жизнью без крайней необходимости.

Сэр Ли хмыкнул, взял со столика газету, пробежал глазами статью и наконец изрек:

– А написано действительно умно. И кое-что из этого даже может оказаться вам полезным. У этого парня отменный нюх!

Уитон с облегчением вздохнул и с улыбкой ответил:

– Непременно приму к сведению ваш совет, сэр. А этот Дейниол вскоре узнает, чем может обернуться для него тяга к докапыванию до истины. Мы найдем его чуткому репортерскому носу лучшее применение.

Два с половиной года спустя…

– Ах, так вот вы где, тетушка Софи! – воскликнула Тесс Лайноус, леди Голдинг, войдя в гостиную Общества содействия процветанию и образованию женщин.

Леди Бракстон оторвала свой взгляд от книги, лежащей раскрытой на письменном столе, и с сияющей улыбкой промолвила:

– Ах, это ты, дорогая Тесс! Какой приятный сюрприз! Ну, как поживаешь?

– Я была у вас дома, тетушка Софи, и ваш дворецкий направил меня сюда! – сказала леди Голдинг и поцеловала леди Бракстон в морщинистую щеку. – Вы прекрасно выглядите!

– Мне наскучило сидеть дома, когда вокруг происходят такие события, – сказала бледная пожилая леди с меланхоличной улыбкой и, заложив лентой страницу, захлопнула книгу.

Прошлой осенью умер от воспаления легких ее супруг, с которым они прожили в браке двадцать пять лет, и с тех пор неутешная вдова пребывала в трауре.

– Мне нравится бывать здесь, – со вздохом добавила она. – Советую и тебе почаще посещать библиотеку, деточка. Ты ведь член общества, не правда ли?

Здесь такие чудесные книги. Они помогут тебе значительно расширить свой кругозор.

Тесс потупилась и принялась теребить в руках перчатки, сожалея, что она не вправе объяснить своей тетушке, что расширяет свой кругозор иным образом, а именно – активно общаясь с другими членами общества по поручению своего куратора из министерства иностранных дел мистера Тристрама Уитона. Вот уже полгода, как она регулярно составляла для него отчеты о проделанной ею разведывательной работе. По мнению Уитона, это общество могло оказаться очагом вольнодумия и профранцузских настроений.

По его настоянию Тесс и вступила в эту организацию. Но вскоре она убедилась, что состоящие в ней дамы – достойные и благонамеренные патриотки, ищущие человеческого общения и новых знаний. Ей трудно было даже представить, что основательницы общества – леди Жанелль Бланкетт, леди Эдвина Дивейн и леди Женевьева Энсли – способны на предательство интересов Англии. Поэтому она не особенно вникала в их личную жизнь.

Тетушка Софи разгладила на коленях свое батистовое голубое платье и спросила:

– Может быть, выпьем чаю?

– С удовольствием! – ответила Тесс.

Отдав распоряжение лакею, тетушка Софи опустилась в кресло, стоящее возле камина, и Тесс подсела на стульчик поближе к ней. В задумчивых серых глазах вдовы светилась печаль, ее губы были поджаты. Взяв ее за руку, Тесс проникновенно спросила:

– У вас, очевидно, был трудный день?

– Я просто чуточку утомилась, – ответила Софи. – Сегодня день рождения моего покойного мужа. Обычно в это время я уже отдавала распоряжения на кухне, готовясь к приему гостей. На стол всегда подавали изысканные блюда: жареного фазана, шоколадный торт, отменный бренди… – В ее глазах сверкнули слезинки, на губах расцвела меланхоличная улыбка.

– А почему бы нам не восстановить эту добрую традицию? – робко спросила Тесс. – Дядюшка Джек обожал всяческие торжества. Надо обязательно устроить праздник в его честь!

– Праздник в память о Джеке? – дрогнувшим голосом переспросила Софи. – Пожалуй, это ему понравилось бы.

– Но только не нужно приглашать чересчур много гостей, – торопливо добавила Тесс. – Особенно Хейдена и кузена Кристофера. Эти обжоры только все испортят. Вдобавок кузен Кристофер имеет обыкновение громко портить воздух. И ничуть этого не стесняется! Разве я не права, тетушка Софи?

– Права, деточка, как это ни ужасно! Однако же в целом твоя идея мне нравится. Надеюсь, ты поможешь мне осуществить ее?

– Конечно, помогу! Хотя лично я вполне могла бы довольствоваться только тортом с шоколадной глазурью и бренди.

– Ах, какая же ты все-таки хитрющая! – Тетушка Софи погрозила племяннице пальцем. – Вечно ты что-нибудь выдумываешь! И непременно добьешься, чтобы все было по-твоему. Иногда я даже завидую твоей энергии, жизнелюбию и самоуверенности. Перед твоим обаянием просто невозможно устоять.