Шерри включила магнитофон. Рядом сидел Уайли и выражал свой энтузиазм тем, что одобрительно качал головой. Ник сидел за своим столом и все это время подбрасывал игральные кости.
– Ну и?.. – спросил он, когда пленка кончилась.
Уайли вскочил:
– Я же говорил, Нола вас ненавидит! Разве это по ее голосу не слышно?
– Меня толпы народа терпеть не могут, – напомнил ему Ник.
– Но это мотив! – воскликнул Уайли.
– Она надо мной смеялась, – заметил Ник, снова подбросив кости – выпала семерка. – Вот это «йе-йе-йе» что означает? Шутка какая-то, что ли, которой я не знаю?
Лица его служащих обратились в камень. Наконец стоявший у стола Сэмми прокашлялся и сказал:
– Видите ли, Ник, когда вы волнуетесь, вы всегда говорите «йе-йе-йе».
Ник смутился. Валентайн готов был биться об заклад: Ник понятия не имеет о том, что сказал ему глава его собственной службы безопасности. Да, не стоит говорить королю, что он – голый.
Ник с надеждой глянул на Уайли.
Тот, словно попугай, повторил:
– «Йе-йе-йе».
– Какого черта ты это долдонишь? – побагровел Ник.
Уайли по-идиотски ухмыльнулся:
– Ну, когда вы чем-то озабочены, вы всегда повторяете «йе-йе-йе».
– Я не говорю «йе-йе-йе»! – в сердцах воскликнул Ник. – Я никогда не говорю «йе-йе-йе»! Чушь собачья! Я просто, как каждый нормальный человек, говорю «да». И прекратите нести эту околесицу, понятно?
– Конечно, Ник, – в один голос ответили Уайли и Сэмми.
– Так, на чем мы остановились? Ах, да, запись… Дорогуша, я надеялся, у тебя получится что-нибудь поинтереснее.
Уайли подтолкнул Шерри локтем:
– Повтори Нику то, что ты мне сегодня утром рассказывала.
Шерри сложила руки на коленках – ну просто примерная ученица! – и, глядя прямо перед собой, принялась излагать:
– Видите ли, мы с Нолой одно время снимали вместе комнату. Это было сразу после того, как вы с ней расстались. И она тогда не раз говорила, что поломает вам всю музыку.
Лицо Ника сразу посерьезнело:
– Она действительно так говорила?
– Она мечтала вас разорить.
– Ну что я такого ей сделал, кроме того, что дал работу, позаботился о ней? С чего это вдруг она так меня возненавидела?
– Вы ей душу сломали.
– Что?!
Шерри с торжественным видом кивнула:
– Она даже хотела пойти к психоаналитику, но у нее не было денег, и она изливала все, что у нее накопилось, мне. И все твердила, что когда-нибудь непременно вам отомстит. По полной.
– Значит, она еще тогда свою месть задумала?
– Да. Она говорила, что в системе безопасности казино есть дыра, и когда она поймет, как ее использовать, она заставит вас заплатить.
– Нола действительно такое говорила?
Шерри снова кивнула своей белокурой головкой. Ник повернулся и взглянул на Сэмми:
– Какая еще такая дыра?
– Понятия не имею, о чем она таком говорит, – ответил Сэмми.
Ник снова обратился к Шерри:
– Так какая дыра?
– Вот этого она мне никогда не рассказывала, – пояснила Шерри. – Но вот что я знаю: вы как-то завели ее на мостки, и пока вы ее там, гм… Пока вы там с ней занимались любовью, она смотрела вниз и поняла, в чем проблема. Она собиралась вам об этом рассказать, но на следующий день вы дали ей отставку.
– А ты не допускаешь, что она просто так болтала? – спросил обеспокоенный этой информацией Сэмми.
– Ну нет, на Нолу это не похоже, – возразила Шерри.
– Но все это случилось десять лет назад! – воскликнул Ник. – Время лечит раны, и все такое прочее… С чего вдруг она сейчас про это вспомнила?
– Полгода назад с Нолой что-то произошло, и она вернулась к этой мысли, – пояснила Шерри. – Она поссорилась с парнем, и у нее началась настоящая депрессия. Стала пропускать работу, спала все дни напролет. Как-то раз я к ней заскочила и нашла у нее дома буклет общества «Хемлок».[20] Она подумывала о самоубийстве.
– Господи, вот бедная дурочка! – И Ник уставился на Уайли. – Как так получилось, что ты ничего такого в ней не замечал?
– Мне она казалась вполне нормальной, – тупо ответил Уайли.
Ник снова обратился к Шерри:
– И дальше что?
– Она съездила в отпуск в Мексику, – продолжила та, – и вернулась совсем другим человеком. Я спросила у нее, что случилось, а она сказала, что наконец-то нашла способ вам отомстить.
– И каким же образом?
– Нет, сэр, вот об этом она мне не рассказывала. Но потом появился этот тип Фонтэйн, и я начала что-то подозревать. Я имею в виду, ей как раз такой тип всегда нравился, а он к ее столу просто прилип.
– Что это – «такой тип»?
– Темноволосый, латинистого вида, веселый.
– Ноле, значит, такие мужчины нравятся?
– Да, они ее прямо заводят.
– Йе-йе-йе, – пробормотал Ник и повернулся в своем вертящемся кресле к окну. Перед ним расстилалась его империя – ветшающая, выцветающая, как старая голливудская кинопленка. – Если я правильно тебя понял, ты хочешь сказать, что она представляет прямую угрозу мне и всем, кто на меня работает?
Шерри начала было отвечать, но потом замолкла. Губы ее задрожали. Открыв лежавшую на коленях сумочку, она достала сигарету. Уайли с готовностью протянул ей зажигалку. Она глубоко затянулась, успокоилась и произнесла намеренно ровным тоном:
– Я говорю вам лишь следующее: Нола вас ненавидит. Вам, мужчинам, этого не понять. Вы ранили ее в самое сердце. По ее словам, после того, что вы ей сказали, она больше не могла смотреть на себя в зеркало. И вот теперь она нашла способ вам отомстить.
Ник снова резко крутанулся в кресле: он не намерен терпеть нотации от своих служащих! Игральные кости полетели в стену, отскочили и оказались у ног Валентайна. Выпали «змеиные глаза».[21]
– Но за что, за что?! – воскликнул Ник. – Что я такого с ней сделал? Сказал, что у нее плохо пахнет изо рта? Сразу же после того, как кончил, принялся названивать своему букмекеру? Не мучь меня, детка. Что я мог сделать, чтобы заслужить такую ненависть?
– Вы сказали Ноле, что у нее слишком маленькие сиськи, – и Шерри скромно потупилась. – И бросили ее, когда она отказалась сделать импланты.
Ник застонал, его маленькое смуглое личико сморщилось и стало похоже на сушеную черносливину. Он в надежде взглянул на Уайли, но тот отвел взгляд. Сэмми тоже не смотрел в глаза боссу, и Валентайн – но он в это время что-то записывал в блокнот. В полнейшем отчаянии Ник вновь воззрился на Шерри.
– И что теперь? – вопросил он.
Нола вместе со стулом пододвинулась к столу полированного красного дерева – у нее даже коленки о заднюю стенку стукнулись.
– Я знаю, что вы лучший адвокат во всем Лас-Вегасе, – задушевно проговорила она. – Так все кругом и говорят: «Мистер Андерман – лучший из лучших». Раньше я с адвокатами никогда не сталкивалась, но сейчас, после того как меня арестовали, вы были первым, о ком я подумала.
Легендарный адвокат молча смотрел на молодую привлекательную женщину, которая штурмом взяла его кабинет – словно фурия пронеслась мимо охранников и даже не подумала сначала обратиться к секретарше. Обычно Феликс Андерман по субботам в офисе не появлялся – шабат, как-никак, но всю неделю ему пришлось провести в суде, вот он и пришел разобраться с просроченными бумагами. Поначалу он решил было указать ей на дверь, но уж больно симпатичная особа оказалась… Эта юная леди выглядела невиновной, а такое в его практике случалось редко. И он кивнул, давая ей знак продолжать.
– Во всяком случае, мистер Андерман…
– Называйте меня Феликс, – поправил он.
– Да-да, мистер Андерман…
Андерман нахмурился. Ну вот, опять. Он практиковал в Лас-Вегасе тридцать лет, и всегда все звали его Феликсом. А потом, во время разбирательства особо запутанного дела о тройном убийстве, он отрастил бородку, и все – в газетах тут же принялись называть его мистером. И тот факт, что это выводило Андермана из себя, ровным счетом ничего не значит. Он превратился в «мистера» – и точка. Этого ему уже не исправить никогда.
