– А вы сами знаете, над чем он работает? – спросил Крэш.

– Нет, сэр. Но, повторяю, если поселенцы и Железноголовые тоже не знают об этом, то к обеду им уже будет известно все до мелочей. Они копают как одержимые.

– Почему бы нам не начать с самого начала? – предложил Крэш.

– Конечно, сэр. Видите ли, на протяжении последнего времени я принимал участие в самых разных операциях, чтобы понять, как работают различные подразделения полиции, узнать, что испытывают в тех или иных случаях мои офицеры…

– И еще для того, чтобы не протирать все время штаны в кабинете, – с улыбкой сказал Крэш. – Когда я был шерифом, то делал то же самое.

Деврей улыбнулся в ответ. Он чувствовал себя гораздо проще, общаясь с Правителем, который когда-то, как и он сейчас, возглавлял полицию.

– Да, сэр. Последней из таких операций являлось скрытное наблюдение за главным входом в Сеттлертаун. Я находился на дежурстве, прихватив своего персонального робота, а также взяв в аренду еще одного робота и аэрокар. Эта работа больше всего напоминает ярмарочное развлечение, когда суешь руку в мешок с безделушками и наугад вытаскиваешь какую-нибудь ерунду. Каждый раз, когда мы засекаем человека, который, по идее, не должен входить в Сеттлертаун, мы проверяем его по электронной картотеке.

– Но сейчас, насколько я понимаю, произошло нечто неожиданное?

– Да, сэр. Роботы засекли человека, который не числится в списках посетителей. Мой робот опознал его, а арендованный не сумел, хотя и являлся моделью, предназначенной для нужд безопасности. Затем я обнаружил, что в идентификационную базу данных моего робота были внесены изменения. Это – копия стандартной базы данных Объединенной полиции Инферно, и, следовательно, изменения были внесены в нее.

– Кто-то заложил в идентификационную базу ОПИ фальшивые данные?

– Да, сэр. И могу добавить, что подлинная информация на этого человека в полицейской базе данных отсутствует. Вот только не знаю, были ли эти данные умышленно стерты теми, кто проник в наши компьютеры, или удалены в результате регулярной чистки базы данных, когда из нее выбрасывается устаревшая информация.

– Понятно. И кем же прикидывается неизвестный?

– Доктором Барснеллом Ардозой из Центра исследований в области преобразования климата. – Жустен вынул из папки два распечатанных цветных изображения. – Это – идентификационная карточка из университета, а это – снимок, сделанный в ходе наружного наблюдения, – проговорил он, поочередно протягивая Правителю фотографии.

Крэш взял снимки и негромко присвистнул:

– Норлан Фил. Поселенец, проходивший по делу об убийстве Грега. Усы немного меняют его, но маскировка, надо признать, не самая изощренная.

Жустен Деврей поглядел на Правителя с нескрываемым восхищением.

– Мне его лицо тоже показалось знакомым, но для того, чтобы вспомнить, кто это такой, мне понадобилось много часов подряд ломать голову и сидеть в архиве.

– Вы все эти годы работали копом, – проговорил Крэш, продолжая рассматривать фотографии Ардозы-Фила. – Расследовали кучу разных дел, общались с сотнями людей. А Фил, хотя я с ним ни разу не встречался, проходил по делу, которое стало последним в моей карьере полицейского. Я до сих пор могу закрыть глаза и вспомнить каждую его страницу. Вы сами-то видели этого типа прежде?

– Нет, сэр, я не присутствовал на его допросе. Хотя, наверное, следовало бы.

– Не порите чушь! – сказал Крэш, но его тон был гораздо более мягким, нежели слова. – Вы тогда принимали участие в расследовании важнейшего дела. А Фила задержали в дальнем конце Большого Залива, за тридевять земель от того места, где вы работали, и он выдал нужную нам информацию практически сразу. Какого же черта вам было торчать на его допросах! На тот случай, если он вдруг всплывет на поверхность пятью годами позже?

– Вы, наверное, правы, и все же сейчас я жалею, что не посмотрел на него тогда.

– Гм-м-м. Ладно, упрямая голова, вернемся к сути. Вы сверялись с записями, а моя память может оказаться вовсе не такой безотказной, как мне хотелось бы. Напомните мне вкратце подноготную нашего общего друга Фила.

– Норлан Фил. Поселенец, но к проектам преобразования климата никакого отношения не имел и не имеет. Видимо, воспользовался прорехами в иммиграционном законодательстве и прибыл на Инферно в надежде подзаработать. Он сошелся с бандой контрабандистов, помогая им нелегально вывозить Новых роботов с острова Чистилище, и попался примерно в то же время, когда был убит Грег. Он пошел на сделку с правосудием – сообщил имя рейнджера, который участвовал в заговоре, но в последний момент остался верен присяге и отказался участвовать в покушении. В обмен на эту информацию с Норлана Фила сняли все обвинения и разрешили беспрепятственно убраться с планеты. Кстати, рейнджера звали Эмох Хатвиц, и он был убит в ту же ночь, что и Правитель, находясь на дежурстве. Это убийство напоминало расправу с изменником, и именно оно натолкнуло нас на мысль, что в покушении на Правителя могли быть замешаны банды контрабандистов.

Крэш покачал головой:

– Не зря я попросил вас освежить мою память. Я уже успел забыть, насколько запутанным было то дело. Но Фил должен был покинуть планету. Почему же он этого не сделал?

– Не знаю, сэр. Но тот факт, что ему было предписано убраться с Инферно, объясняет, почему сведений о нем не оказалось в полицейской базе данных. Мы не храним информацию о людях, которые находятся вне планеты. А почему он не улетел? Полагаю, на своей родной планете он тоже не отличался особой честностью, вот и не решился отправиться домой. Может быть, Фил прибыл на Инферно именно потому, что за ним гналась тамошняя полиция, и, вернись он обратно, непременно загремел бы в тюрьму. Обдумав все это, Фил предложил свои услуги поселенцам в качестве внештатного осведомителя. Они взяли его и обязались защищать и поддерживать в обмен на информацию, которую он станет им поставлять.

– Может статься, Синта Меллоу просто заставила его стать агентом, поскольку знала, что у него рыльце в пуху, – добавил Крэш. – Это, конечно, всего лишь предположение, но звучит оно вполне правдоподобно. И все же, что у нас есть на сегодняшний день? Старый контрабандист, который живет под вымышленным именем и вдруг заявился в Сеттлертаун? Маловато. Должно быть что-то еще.

– Да, сэр, это «что-то» имеется. Я оставил Баппера наблюдать за Ардозой и велел не спускать с него глаз, а сам со своим роботом вернулся в штаб-квартиру Объединенной полиции Инферно, желая выяснить, кто же такой этот Ардоза. Он покинул Сеттлертаун вскоре после нашего отъезда, и Баппер довел его прямиком до штаб-квартиры Железноголовых. Там у него состоялась милая беседа с Джадело Гилдерном.

Крэш вздернул брови.

– Ишь ты, ни много ни мало – с самим начальником спецслужбы Железноголовых! Но откуда вам известно, что он говорил с Гилдерном?

– Я как раз хотел об этом рассказать. Сначала робот-привратник его не впускал. Тогда Ар доза кое-что сказал ему, и тот связался с теми, кто находился внутри. Баппер записал и картинку, и разговор с помощью направленного микрофона и камеры. Я просмотрел эту запись, наверно, с дюжину раз. Ардоза, точнее говоря, Фил, сказал следующее: «Послушай, ты, жестянка! Скажи Гилдерну, что пришел Ардоза с новыми сведениями про Лентралла. Он сразу велит меня впустить». Так все и вышло.

– Не очень-то осмотрительное поведение, если ты являешься двойным агентом, – сказал Крэш. – Красоваться перед главными входами в две различные организации, да еще вести подобные разговоры на улице? Безумие!

– Если только Фил не делал это обдуманно, – предположил Жустен. – Он работает на двух хозяев, почему бы ему не обзавестись третьим. Я не исключаю, что он намеренно хотел привлечь наше внимание.

– События развиваются чересчур быстро, и мы можем потратить целое утро, выдвигая различные гипотезы и гадая на кофейной гуще. Интересно, знают ли Меллоу или Гилдерн, что Фил двойной агент?

– Для того чтобы шпионить в пользу Железноголовых, да и поселенцев тоже, нужно иметь крепкие нервы, – сказал Жустен. – Если он способен работать на одних, значит, сумеет работать и на двоих сразу. Не думаю, чтобы Фил стал раскрывать свои карты перед кем-то из хозяев.