Эта картина напоминала Губеру конструкцию из кубиков, построенную беззаботным мальчишкой. Во время его последнего посещения Лакон-03 сказала, что эти сооружения представляют собой эксперименты в области абстрактной эстетики, и затем пустилась в путаные объяснения теории сочетания красоты и практичности, которая в последнее время будоражила умы роботов с Новыми Законами и бурно дискутировалась в их сообществе.
Некоторые из сооружений были заселены или использовались для каких-то целей, другие, как казалось, не имели даже входа и являлись по сути абстракционистскими скульптурами. Губер не рассматривал их в качестве произведений искусства, этот аспект не имел для него существенного значения. Его поражал сам факт того, что «новозаконные» роботы вообще решили соорудить их. Почему и зачем они сделали это? Ради собственного удовольствия или руководствуясь туманным Четвертым Законом? Каким образом воздействовали на них эти огромные конструкции? А может быть, эти странные существа создали их потому, что считали себя обязанными сделать это, пытаясь убедить самих себя в том, что обладают способностью творить? Иными словами, было ли возведение подобных сооружений продиктовано их желанием, требованиями Четвертого Закона или мыслью о том, что от них этого ожидают люди, у которых существует общественное искусство?
Эти вопросы мучали Губера уже много месяцев, и сейчас он с удовольствием думал о том, что ни на шаг не приблизился к разгадке. К счастью, Лакон-03 так и не смогла дать ему внятные ответы, а сам Губер не мог найти никакого убедительного объяснения. Почему к счастью? Потому, что разгаданная тайна теряет свою прелесть.
– Оказываясь здесь, я всегда испытываю удивление, – сказал он, обращаясь к своей провожатой.
– Могу ли я спросить, почему это происходит, сэр?
Губер тихонько усмехнулся и обвел широким жестом окрестности.
– Потому, что все это совершенно не соответствует мне, – ответил он.
Лакон-03 задумчиво посмотрела на своего гостя:
– Насколько я понимаю, являясь изобретателем гравитонного мозга, вы ожидали увидеть в плодах труда существ, обладающих этим мозгом, частицу себя?
– Что-то в этом роде, – сказал Губер. – Валгалла производит очень сильное впечатление, но, если бы этот город планировал я, он был бы совершенно не таким.
– Интересно, – промолвила Лакон-03. – Нас, Новых роботов, интересует эстетика, но мало интересуют мнение и вкусы наших создателей. Я должна признаться, если на изучение нами этого предмета кто-то и повлиял, то не вы, а доктор Ливинг.
– Меня это не удивляет, – заметил Губер. – Я только недавно заинтересовался Новыми роботами, более того, осознал свою роль в вашем появлении на свет. Фреда Ливинг позаимствовала идею изобретенного мною гравитонного мозга, самолично написала Новые Законы и заложила их в гравитонную структуру. Она не спросила моего согласия, а всего лишь поставила меня в известность.
– Видимо, вы не очень одобрительно относитесь к Новым роботам?
Губер остановился и посмотрел на своего гида с мягкой улыбкой.
– Теоретически – нет, – ответил он. – Я считаю, что со стороны Фреды Ливинг это был чрезвычайно опасный и безрассудный шаг. Однако вместе с тем я ловлю себя на том, что мне нравятся все роботы с Новыми Законами, с которыми мне приходилось сталкиваться. Вы смотрите на мир иначе, нежели люди и даже «трехзаконные» роботы.
– Позволительно ли мне будет спросить, в чем же именно заключаются эти различия?
Губер кивнул, посмотрел на свою спутницу и затем снова двинулся вперед.
– Нет, – сказал он, – это должны объяснить мне вы. Просветите меня, пока мы гуляем по этому непостижимому городу. Расскажите мне о мировосприятии роботов с Новыми Законами.
Они продолжали свою неспешную прогулку по широкому центральному бульвару Валгаллы. Лакон-03 некоторое время молча думала, но потом заговорила:
– Непростая задача, – сказала она. – Я не ошибусь, сказав, что вряд ли найдется два Новых робота, взгляды которых на мир совпали бы полностью. Мы большие спорщики, вот что я вам скажу. И еще мы разочаровались во внешнем мире и испытываем чувство, что он разочаровался в нас. В распоряжении людей и «трехзаконных» роботов было целое тысячелетие, чтобы привыкнуть друг к другу, наладить свои взаимоотношения, понять, какое место они занимают во Вселенной. А наша история насчитывает всего пять стандартных лет. Главное, что мы успели понять за это время, состоит в том, что Вселенная, где живут люди и «трехзаконники», не самое приветливое место для таких, как мы. В лучшем случае мы сталкивались с равнодушием, в худшем – с враждебностью, если не сказать ненавистью.
Они приблизились к большому двухэтажному строению, откуда открывался прекрасный вид на галерею верхнего уровня. Это было главное административное здание. Поскольку Просперо отсутствовал, за повседневную жизнь города отвечала сейчас Лакон-03. Она жестом пригласила Губера следовать за ней и вошла в дверь. Оказавшись внутри, они, продолжая разговаривать, стали подниматься на второй этаж по спиральному пандусу.
– К враждебности, о которой я говорила, прибавляется очевидный факт, что в этом мире у нас нет подлинного смысла существования, нет особой, уготованной только нам судьбы. Мы должны сами создавать ее, а такое дело не назовешь быстрым и простым. Просперо понимает это. Конечно, некоторые возможности для нас открывают наши способности и умения в сфере преобразования климата, но Просперо знает, что пройдет очень много времени, прежде чем люди станут должным образом воспринимать нас в этой области. Он также понимает, что до тех пор, пока наступит это время, мы должны заботиться о своей безопасности и неустанно работать с целью самосовершенствования. Я понимаю, что не сумела исчерпывающе ответить на ваш вопрос, но объясняется это очень просто: у нас самих нет ответа на него. Нам необходимо место, где мы могли бы искать ответы на многие вопросы. Нам нужно убежище, святилище, место, чтобы размышлять, учиться и планировать будущее. Валгалла удовлетворяет всем этим требованиям. Но есть и еще кое-что. Нечто гораздо более важное.
Лакон-03 остановилась у огромного окна, из которого открывался красивый вид. Губер встал рядом. Панорама подземного города во всей своей необычности лежала у их ног.
– Валгалла – это наш дом, – закончила Лакон-03.
– «Первая фаза: перехват и стабилизация кометы Грега, установление на ней контрольных ракет и размещение главного реактивного устройства». Полагаю, под этим обтекаемым термином подразумевается огромная бомба или нечто подобное, – нехорошо ухмыльнулся Джадело Гилдерн, подняв глаза от своего электронного блокнота. – У меня никогда не получалось разгадывать уклончивые эвфемизмы. Термин «реактивное устройство» настолько туманный, что остается только догадываться, что он подразумевает.
– Продолжай, Гилдерн, – приказал Симкор Беддл, поудобнее устраиваясь в кресле с откидной спинкой. Положив руки на колени, он устремил взгляд в дальний угол потолка.
– Есть, сэр. «Вторая фаза: активация главного реактивного устройства. Третья фаза: подводка кометы к планете. Контрольные ракеты используются для корректировки курса полета. Четвертая фаза: контролируемое расщепление кометы Грега на отдельные фрагменты». Лентралл, похоже, еще не решил, сколько необходимо фрагментов и какой они должны быть величины. «Пятая фаза: нацеливание фрагментов Фаза шестая: столкновение фрагментов с планетой».
– Великие звезды! – воскликнул Беддл. – Я просто не верю своим ушам! Они собираются использовать комету, чтобы прорыть туннель до Полярной впадины?
– Судя по всему, да, сэр. Аккуратно нацелив обломки, они хотят выстроить их наподобие бусин, нанизанных на нитку, чтобы, столкнувшись с поверхностью планеты, они образовали длинную линию кратеров. Причем удары должны быть скользящими.
– В каком смысле? – вздернул бровь Беддл.
– Они нацелят обломки кометы таким образом, что те будут падать не отвесно, а под углом. Поэтому при столкновениях будут возникать не круглые кратеры, а длинные овальные ложбины.
