– ребенок до года отстает больше чем на два месяца от своих сверстников по любому из психомоторных показателей;

– приучение к чистоте вызывает упорное сопротивление; к трем годам ребенок все еще регулярно писает или какает в штанишки;

– к двум годам речь ребенка состоит всего из нескольких слов; в три года ребенок не говорит предложениями;

– упрямство ребенка носит особенно «злостный» характер, доставляет серьезные неудобства и даже приносит прямой вред самому ребенку или окружающим;

– ребенок чрезмерно агрессивен, регулярно бьет детей, животных или родителей. На увещевания не реагирует;

– у ребенка много страхов, он не спит по ночам, просыпается с криком, не остается один даже в светлой комнате;

– ребенок часто болеет простудными заболеваниями, имеет целый букет функциональных расстройств;

– внимательность ребенка, на ваш взгляд, оставляет желать много лучшего. Он чрезмерно расторможен, беспрестанно отвлекается, ничего не доделывает до конца;

– вам кажется, что другие дети намного умнее (или глупее) вашего ребенка. Может быть, он умственно отсталый (или вундеркинд)?

– учебные проблемы младшего школьника не спешат уменьшаться после усиленных занятий с ним;

– у вашего ребенка нет ни друзей, ни постоянных приятелей;

– в средней школе у ребенка нет абсолютно никаких увлечений или они меняются по несколько раз за месяц;

– постоянно происходят конфликты между ребенком и кем-то из членов семьи;

– вы абсолютно перестали понимать, что происходит с вашим сыном или дочерью. Его (ее) душа для вас – «черный ящик»;

– в школе все жалуются на вашего ребенка. Вам кажется, что они несправедливы;

– ребенок часто уходит из дома и вы не знаете, где и с кем он проводит время;

– ребенок совершил один или больше поступков, которые принято называть асоциальными;

– ваш подросток совершенно запустил учебу. Похоже, его это совершенно не волнует;

– ваш сын или дочь неоднократно утверждали, что жизнь – нестоящая штука, или в пылу ссоры с вами угрожали покончить с собой;

– отношения между членами семьи настолько сложны и запутанны, что вы понимаете: это не может не отразиться на психике ребенка.

Иногда (в последние годы все чаще, так как психологическая грамотность населения медленно, но неуклонно растет) ко мне приходят родители, которые просто хотят побольше узнать о своем ребенке, о том, как правильно строить свои отношения с ним, как развивать его интеллект и эмоциональность. С такими родителями мы говорим и о ближайших возрастных кризисах, которые предстоят их ребенку, и о его личностных особенностях, и о том, к чему это может привести в дальнейшем, а также о том, как наиболее продуктивно использовать сильные стороны личности и интеллекта ребенка. Такое «профилактическое» направление работы представляется мне особенно перспективным, потому что известно, что любую проблему легче предупредить, чем потом с ней бороться.

Предлагаемая вам книга построена по очень простому принципу. В каждой главе обсуждается одна из проблем, типичных для определенного возраста (например, детские страхи или подростковый кризис). Начало и конец главы посвящены реальному случаю из практики автора. В начале – завязка, в конце – анализ проблемы конкретного ребенка или семьи, методы терапии, окончание истории. Середина главы посвящена научно-популярному изложению всего, что связано с данной проблемой. Опять же, с опорой на многочисленные примеры.

При написании книги автор очень старался быть честным и не особенно занудным. Что получилось – судить вам!

С уважением, Екатерина Мурашова

Рассказывает молодая мама по имени Галя:

– Я просто не знаю, как себя вести. До двух лет мы жили спокойно. Она все понимала. Я скажу – она сделает. А теперь… Я говорю: подними игрушку, а она еще и другую на пол бросит. Я говорю: нельзя книги рвать, так она дождется, пока я из комнаты уйду, достанет их из шкафа и порвет в мелкие клочки. Начинаешь наказывать – орет как резаная, на пол кидается. Кухонный стол новый маркером разрисовала – бабушку чуть удар не хватил. У мужа со стола схватила какую-то важную бумагу – скомкала. И ведь знает же, что нельзя. Все равно… На улице тоже… Сначала: не пойду гулять. Потом – не пойду домой. Я уже сама не понимаю, чего ей надо. У невропатолога были, он сказал: здорова. Правда, таблетки какие-то выписал… Муж говорит: ты ее избаловала. А я ее, вроде, и не баловала никогда…

Маленькая Лариса двух с половиной лет – смешливая, общительная, с носом пуговкой и лукавыми серыми глазами. В кабинете лезет во все ящики, стащила на пол все игрушки, украдкой оглядываясь на мать, подбирается к моим ключам.

Я прошу Галю:

– Расскажите, пожалуйста, что у вас в доме можно, а что нельзя…

Галя (нерешительно):

– Ну, то есть как… Как у всех… рисовать нельзя на обоях…

– А где можно?

– В альбоме, у нее есть специальный, но она в нем не рисует почему-то… Ну, посуду нельзя брать из серванта, книги рвать, воду открывать без спросу, брызгаться, на пол лить… Да вы что, думаете, мы ей все запрещаем, что ли?! Да она…

– Нет, нет, я так совершенно не думаю. Продолжайте, пожалуйста.

Галя (задумчиво):

– Ну, нельзя обрывать листья у цветов, кошку мучить, залезать на подоконник, трогать розетки, стучать по мебели… вы знаете, очень трудно все перечислить. А зачем это?

– Видите ли, я попросила вас назвать, что можно и что нельзя в вашем доме. Причем слово можно я поставила на первое место. Вы же перечислили мне только нельзя…

– Все остальное – можно! Это же понятно.

– Это понятно вам, может быть, понятно мне… хотя, впрочем, тоже не очень… А можно ли стучать по стенкам? Рисовать маркером на стеклах?

Галя (несколько растерявшись):

– Стучать по стенам? Н-не знаю…

– Вот и Лариса тоже не знает. Суть ее метаморфозы, которая так вас испугала, заключается в том, что ваша дочь перестала быть простым продолжением вас. Вспомните свою же собственную формулировку: «Я говорила – она делала». Теперь же у нее появились свои собственные потребности, желания и интересы. До недавнего времени ваши мировоззренческие картины совпадали (точнее, Лариса пользовалась вашей), сегодня все обстоит иначе. Вы скажете, что и у новорожденного младенца есть свои потребности, например, иметь сухие пеленки. Это так, но лишь сейчас, после двух лет (для каждого ребенка этот возраст индивидуален), Лариса эти свои желания и потребности осознала, выражаясь научным языком, отрефлексировала. Младенец «знает», что главная его задача – быть вместе с матерью, а удовлетворение всех остальных потребностей целиком и полностью зависит от этого факта. Не так обстоит дело с двухлетним ребенком. У него уже появляются свои собственные, отдельные от матери желания, и одно из них – исследовать окружающий мир. Практически первое, что желает выяснить ребенок относительно этого мира, – что можно и что нельзя. Именно в такой последовательности, ибо о том, что нельзя, как вы справедливо заметили, Лариса уже многое знает. Но до сих пор она принимала все на веру. А теперь проверяет – действительно нельзя? А что будет, если… И что же, в конце концов, можно?!

Галя (нетерпеливо и слегка раздраженно):

– Так что же, я должна ей все позволять?! Это же опасно… и невозможно…

– Разумеется, невозможно. Вероятно, вам просто следует учитывать тот факт, что ваша дочь слегка подросла и вступила в следующую фазу возрастного развития.

– Но как это учитывать? Мне иногда кажется, что она нарочно меня дразнит…

– Совершенно верно. Только не дразнит, а изучает ваши реакции. Родители – первый и самый важный объект для исследования, это так естественно. А насчет того, как учитывать… Какие у вас сейчас есть соображения, в свете вышесказанного?