В глубине его глаз вспыхнули озорные огоньки.

– А я докажу тебе, что прав я. Она хотела попросить объяснений, но Джек нагнулся и приник к ее губам.

Если ей и раньше было тяжело противостоять обаянию Джека Девона, то теперь, после такого нежного поцелуя, это стало совершенно невозможно.

Напрасно он поцеловал ее. Но несколько месяцев вынужденного воздержания вкупе с ее нежным и прекрасным лицом, так доверчиво обращенным к нему, сломили его волю.

Неужели эта женщина действительно не сознает, насколько неотразима?

Тот подонок, ее бывший муж, совершенно подорвал в ней веру в людей, она теперь не сможет доверять ни одному мужчине.

Джек уступил своему желанию, почувствовав под своими губами ее полные страсти и желания губы, их неповторимый вкус. А потом его руки легли ей на талию, и он, собрав волю в кулак, отодвинул ее от себя. Он сделал это прежде, чем она смогла ответить ему на поцелуй, прежде, чем обоим стало очевидно, что это не просто поцелуй, подтверждающий ее женскую притягательность.

Но вдруг она сама поцеловала его в ответ.

И этот доверчивый поцелуй тут же затмил все его серьезные мысли. Они выветрились из его головы в то мгновение, когда ее рот приоткрылся навстречу ему. В такой ситуации ни один мужчина на его месте не смог бы устоять, тем более рядом с такой женщиной, как Эмили. Она крепко обвила руками его талию и тем самым ясно выразила свое желание... ее губы хранили вкус вина, тепло и желание. Ему было так хорошо с ней. Ласковое прикосновение рук, ощущаемое сквозь тонкую ткань рубашки, было совершенно неземным. Он даже представить себе такого не мог.

Черт побери, он безумно хочет ее. И хочется, чтобы все произошло именно здесь, среди зачарованного зимнего пейзажа, в нескольких шагах от озера Тахо. При мысли о том, что ее длинные стройные ноги переплетутся с его ногами, что они будут лежать на скомканных от страсти простынях, его рука непроизвольно потянулась к воротнику ее блузки.

Почувствовав нежную кожу под своими пальцами, Джек не сумел сдержать стон и поцеловал ее еще крепче, его пальцы скользнули ниже, и он нащупал верхнюю пуговицу ее блузки.

Эта небольшая заминка тут же вернула Джека к реальности.

Она же его коллега и дочь босса. А он собирается затащить ее в постель.

Если он расстегнет первую пуговицу, а затем и все остальные, тогда его ничто не остановит и он отнесет ее по лестнице наверх в спальню.

Предприняв титанические усилия, Джек вызвал в воображении свой рабочий кабинет, вспомнил все, чего сумел достичь тяжелым трудом и что в один миг потеряет, если тотчас не остановится. Он тяжело вздохнул, сделал шаг назад и усмехнулся, словно все происшедшее выглядело случайностью.

– Ну что, убедилась в собственной притягательности? И уж если я не удержался и поцеловал тебя, можешь себе представить, что творится в душе у Рэндэлла Веллингбая.

Эмили от удивления широко распахнула глаза, а он намеренно отвел взгляд от ее губ, которые стали ярко-розовыми... Ему так хотелось позвать ее наверх, в спальню, но вместо этого он произнес:

– Не стоит его недооценивать. Там, где дело касается тебя, у него есть скрытые мотивы.

– Скажи мне, – с легкой хрипотцой и придыханием начала она, и ему стало ясно, что ее так же сильно тянет к нему, как и его к ней. – Вы с Квентином Костадором вели дела точно так же?

– Вот уж нельзя сказать про Квентина, что он привлекателен. – Он с облегчением засмеялся, благодарный, что она дала ему способ ретироваться.

Джек оперся о кухонную стойку, стараясь выглядеть невозмутимым и чувствуя, что у него не получается. Да и как можно сохранить спокойствие после такого поцелуя!

– Мне просто хочется, чтобы ты поверила моей интуиции. Если Рэндэлл завтра с утра опять подойдет к нашему стенду, пожалуй, мне лучше самому поговорить с ним. Тогда станет ясно, насколько его заинтересовало наше программное обеспечение.

Продолжая улыбаться, Эмили с досадой прикусила нижнюю губу.

– Отлично. Я доверюсь тебе. – Она повернулась к раковине и принялась, искоса поглядывая на него, перекладывать тарелки в посудомоечную машину. – Ты знаешь, я еще не успела поблагодарить тебя – ты здорово помог мне с Тоддом: нам удалось поймать его за руку, когда он залез в мой компьютер, чтобы скачать оттуда информацию для «Эктона», а ведь он пытался свалить всю вину на меня.

– Черт с ним! Он – подонок. А еще имел наглость говорить о тебе недостойные вещи. Джек уже успел позабыть об этом эпизоде.

Она протянула ему полотенце, и он поразился ее хладнокровию. Как она может оставаться спокойной после такого страстного поцелуя, после того жара, который он вызвал в них обоих? Сам Джек сдерживается с трудом.

– Я говорю серьезно, Джек. Я очень доверяю твоим суждениям. Ты хорошо разбираешься в людях. Ведь именно ты почуял неладное, когда Тодд в прошлом месяце зашел в «Винтерсофт», жалуясь, что у него плохо идут дела на новом месте. Я не сразу разобралась в его мотивах, а ведь я была за ним замужем и мы прожили вместе некоторое время.

– Иногда со стороны виднее, – ответил Джек, когда они закончили убирать посуду и наконец вышли из тесной кухни, где вынуждены были находиться так близко друг к другу. – Сегодня я это понял. Ты профессионально разбираешься в своем деле, гораздо лучше многих. Я бы так не преуспел в беседе с Майком Эллиотом, если бы ты не сообщила мне, что «Метрогруп» в прошлом году всего лишь дважды обращалась к нам за помощью. Или то, что у него завтра день рождения. Это была просто гениальная находка.

Он скользнул взглядом по семейным портретам.

– Дает о себе знать твое гарвардское образование, – шутливо произнес Джек, указывая на фото, где она стоит рядом с отцом, одетая в шапочку и мантию Гарварда.

– Ужасное фото, – простонала Эмили, – на нем я снята с длинными волосами. Это было как раз перед тем, как я подстриглась. Тогда у меня еще не было своего стиля. – С этими словами она перевернула фото обратной стороной и уселась на кожаный диван, жестом предложив ему занять кресло.

Эмили решила, что их очень удачно разделяет журнальный столик: не будет возможности соприкоснуться даже случайно. Джека посетила та же мысль, и он с облегчением вздохнул.

Эмили взяла свой портфель, лежавший возле дивана, и достала оттуда папку с материалами по «Метрогруп».

– Так, ты уже побеседовал с Майком Эллиотом. Мне кажется, я видела в списках участников конференции имя Этана Постона. К его мнению тоже прислушаются, когда у них дело дойдет до принятия решений о закупке программного обеспечения. Будет неплохо, если мы сумеем отловить его завтра, просто чтобы удостовериться, что у них с Майком единое мнение по «Винтерсофту».

– Согласен, – произнес Джек, радуясь, что они опять вернулись к делам и он ощутил знакомую почву под ногами. Гораздо лучше беседовать о бизнесе. Хотя он и не мог отвести взгляда от верхней пуговицы, которая как магнит притягивала его. А если бы он ее расстегнул? Чем бы они сейчас занимались? Кожаные диваны стоят прямо возле кухни, всего в нескольких шагах, здесь же и камин...

Он поймал себя на том, что прослушал ее последние слова, обращенные к нему.

– Извини, что ты сказала? – переспросил Джек, отвлекаясь от собственных ощущений. Я задумался о своем разговоре с Майком и отвлекся.

Она недовольно наморщила лоб.

– Я сказала, что, возможно, тебе самому стоит поговорить с Этаном Постоном, нашим очередным потенциальным клиентом. В соответствии с моими записями он – выпускник Амхерста. Поскольку ты тоже учился в Амхерсте, вам есть о чем поговорить.

У Джека внутри все похолодело.

– А откуда ты знаешь, что я был в Амхерсте?

Эмили пожала плечами, не поднимая взгляда.

– Я не помню. Во всяком случае, тебе надо поговорить с Этаном, если уж нам представился такой случай, поскольку...

– Я никогда не упоминал при тебе, что учился в Амхерсте. И в кабинете у меня не висит мой диплом. Я никогда не говорил об этом и с Кармеллой. – Джек нагнулся вперед, положив папку на стеклянную поверхность журнального столика. – Эмили, ты смотрела мое личное дело, не так ли?