— Тише. — Он прижал палец к ее губам, словно то, что она сказала, причиняло ему боль. — Для меня ночи тоже были долгими.

Ей показалось, что он целовал ее, но тут она провалилась в темноту.

Когда Джулии проснулась, она некоторое время не могла понять, где реальность, а где фантазия. Она ощущала губы Рико на своих губах. Или это была только иллюзия, порожденная одиночеством?

Она зевнула и потянулась, чувствуя себя отдохнувшей. Женщина лет пятидесяти, в строгом костюме, заглянула внутрь.

— Я Галена, секретарь синьора Форцы, — сказала она. — Я принесла вам кофе.

Женщина выглядела несколько странно среди этой помпезной роскоши, и Джулии спросила:

— Вы давно работаете на синьора Форцу?

— Нет, только два года. Раньше я работала с его дедом.

— Вы знали Артуро Форцу? — быстро спросила Джулии.

— Si, много лет, — пылко сказала Галена. — Он был великим человеком.

Джулии знала, что многие люди испытывают преклонение перед властью, даже если она жестока. Наверно, Галена тоже относилась к ним.

— Расскажите мне о нем, — начала она. Она чувствовала, что Артуро был одним из ключей, который поможет ей понять Рико.

Секретарша вышла и вернулась с большой папкой.

— Это моя, — сказала она. — Я собирала все, имеющее отношение к нему.

В папке было полно вырезок из газет. Джули, с любопытством пролистала ее. Все, что она увидела, только подтвердило ее представление об Артуро Форце как о безжалостном, холодном, расчетливом человеке.

Наконец она обнаружила вырезку из журнала, посвященную его смерти. В ней описывалась смерть человека, сравнимого с титанами античности, с великими римскими императорами.

Он происходил из рода, который однажды правил миром, и гордость за это жила в нем. По-своему его финансовая империя была так же могущественна, как великая Римская империя, созданная тысячи лет назад. Его власть распространялась на много стран и охватывала множество жизней.

Затем автор статьи обратился к Рико, единственному наследнику, называя его «бунтарем», наследником миллионной банковской империи, не интересующимся банками. У него были пакеты акций кинокомпаний, и его часто видели со старлетками. Женщины приходили и уходили. Никто надолго не удерживал его интерес. Он путешествовал, участвовал в разных проектах, всегда добивался прибыли и шел дальше.

Создавалась картина неудовлетворенного, постоянно ищущего чего-то большего мужчины, страдающего из-за утраты того, чего нельзя было описать словами.

Джули внезапно поняла, что она единственная знала, что утратил Рико. У него не было ребенка, который мог бы обнять его за шею и заснуть у него на груди. У нее был Гарри, он восполнил ей разлуку с Рико. Могла ли она винить Рико в том, что он стал таким?

Она вдруг решила рассказать ему о Гарри и попросить Кассии привезти ребенка в Италию. Может, если он увидит своего сына, его сердце смягчится.

Прошлого не вернуть. Но будущее можно изменить.

К ее разочарованию, Рико не появился после обеда. Но когда Джули закончила репетицию, менеджер вложил ей в руку записку. В ней было только: «Девять тридцать сегодня вечером. Мы поедем в центр. Рико».

Теперь она уже привыкла к его кратким приказам, они уже не оскорбляли ее так, как вначале. Воспоминание о поцелуе волновало ее весь день. Она хотела увидеть его снова. И в этой записке она увидела что-то от того мальчика, которым он когда-то был, который любил устраивать ей сюрпризы.

Вечером она много времени уделила своему внешнему виду, выбрала длинное платье из белого шелка и изящные серебряные украшения. Она оделась так, чтобы выглядеть элегантно, но не шикарно, как он одевалась для выступлений. Сегодня она будет просто женщиной, наслаждающейся компанией мужчины.

Он ждал ее в фойе. На нем был смокинг и галстук-бабочка. Он улыбнулся и поцеловал ей руку. Джули показалось, что она увидела теплоту в его глазах.

Она вышли из отеля, и Джули увидела, что их ждет не лимузин, а carozza, экипаж с лошадью, неотъемлемая часть экзотики Рима.

— Специально для вас — улыбнулся Рико ее восторгу.

— О, ты ведь… — Она закусила губу, чтобы не сказать, что когда-то давно он обещал покатать ее по Риму в carozza. Но сейчас был неподходящий момент напоминать ему об этом. Его глаза говорили, что он сам все помнит.

Он помог ей забраться внутрь, и она уселась на кожаное сиденье. Это был легкий экипаж с двумя большими колесами, с запряженной в него черной лошадью. Они тронулись. Они ехали легко по направлению к Виа Венето, и лошадь бежала легко и спокойно, привычная к уличному движению.

— Ты думала, я забыл, не так ли? — спросил Рико. — Я обещал тебе это.

— Я думала, ты предпочтешь не вспоминать, — осторожно сказала Джули.

— Сегодня мы не будем враждовать, — сказал он. — Мы будем думать только о том, что мы друзья, которые встретились после долгой разлуки.

— Это будет прекрасно, — согласилась она.

Но возможно ли быть другом мужчине, который излучал такую сексуальность, что ее тело трепетало рядом с ним?

— Можно стараться забыть, — продолжил он, — но чаще это зависит не от нас.

— Да, — согласилась она.

Смеркалось, и город начинал жить другой жизнью. Яркий свет струился из окон и дверей, тысячами огней вспыхнули уличные кафе. Каждое здание теперь совсем по-другому. Но несмотря на очарование Рима, Джули ни на минуту не забывала, что Рико находится рядом и наблюдает за ней.

Потом они выехали из центра города и остановились перед крошечным рестораном со столиками, стоящими на открытом воздухе. Хозяин уже ждал их проводил на деревянную террасу, с которой открывался вид на весь город.

Стол был накрыт на двоих. Вино охлаждалось. Рико обо всем позаботился, поняла Джули.

— Это я тоже тебе обещал. Мы будем пробовать амброзию вместе с Богами, — воскликнул он. — И Рим будет принадлежать только нам. Я думал именно об этом месте, — сказал он, усаживаясь напротив. — Когда я был мальчиком, я часто убегал сюда. Смотрел отсюда на город и чувствовал себя императором. Что случилось? — спросил он, заметив тень, набежавшую на лицо Джули.

— Ничего, — быстро ответила она.

— Нет, скажи мне.

— Просто я чувствую себя странно, когда ты говоришь о детстве. Это напоминает мне о том, что ты говорил мне раньше…

— Ложь. — Он произнес то слово, которое она боялась произнести.

— Я не имела в виду это, — поспешила она возразить. — Но для меня было шоком обнаружить, что все, что я знала о тебе, было неправдой. Словно ты был не человеком, а призраком.

— Я был таким юным тогда, — сказал он. — Мне и в голову не приходило, что умолчание тоже своего рода ложь.

— Что заставило тебя приехать в Англию и жить так, как ты жил?

Рико ухмыльнулся.

— Я вырос в роскоши и, естественно, взбунтовался. Я думал, что я взрослый, независимый мужчина, отказавшийся от комфорта и живущий на свои собственные средства. Мне казалось благородным работать на гроши. Если бы я не был так молод, я бы понял это. Я сопротивлялся властному Артуро Форце и гордился этим.

— Так ты знал, каким он бал?

— Думаю, да. Разговор с тобой напомнил мне о многих вещах, которые я забыл. Он мог улыбаться и показывать хорошее расположение духа, но при этом всегда был настороже. Он часто говорил мне: «Прежде римляне правили миром с помощью армии. Сегодня есть другие способы борьбы». Если я нуждался в поддержке, то искал ее у нашей кухарки. Ее звали Нона, а я звал ее бабушкой — потому что любил ее. Мне нравилось думать, что она моя настоящая бабушка.

— Так это было правдой?

— Насчет того, как я научился готовить? Да. Я нигде не был так счастлив, как на кухне, рассказывали ей о моих проблемах.

Его глаза затуманились воспоминаниями. Первый раз она увидела его расслабившимся и умиротворенным.

— Конечно, — рассеянно добавил он, — дедушке не нравилось, что я столько времени провожу в компании «прислуги». Это была идея Нонны. «Поезжай куда-нибудь», — посоветовала она мне. И я поехал в Лондон, нашел работу, не требующую специальной подготовки, и чувствовал себя свободным и счастливым. А потом…