Глаза Джулианы засветились надеждой.

– Сколько ты будешь еще достраивать?

– Не знаю. Наступает весна, надо сеять. Пройдет не меньше десяти месяцев…

– Я не могу ждать так долго! – воскликнула Джулиана, с размаху опускаясь на стул.

– Господи, но почему? – Джон почти кричал, сердито сверкая глазами, – неужели тебе с нами так плохо? Мы делаем все, что в наших силах, чтобы тебе было здесь хорошо.

– О, дорогой, – она просительно посмотрела на него, – если бы дело было только во мне, я бы никогда не ушла от вас с Молли. Но у меня Натан… – женщина помедлила, и глубоко вздохнув, собираясь с духом, выложила то, что давно ее мучило, – к сентябрю у меня будет еще один ребенок.

Воцарилась напряженная тишина. Молли затаила дыхание. Брат недоверчиво посмотрел на сестру. Джулиана нервно теребила платье, не глядя им в глаза.

Тяжело вздохнув, мужчина как будто про себя пробормотал:

– Опять от Сэйта Магрудера, конечно.

Джулиана молча кивнула, по лицу текли слезы.

– Я убью этого негодяя, – мрачно заявил Джон, сжимая и разжимая кулаки.

Но тут увидел, какими глазами смотрит на него сестра, и положил ей на плечо руку.

– Не совсем, конечно.

– Джон, прости, – Джулиана обхватила его руками. – Если Сэйт узнает, что я жива, он будет здесь. Он любит меня.

Джон погладил ее белокурые волосы, но все еще мрачно сказал:

– Я надеюсь, дорогая. Но охотники не очень любят жить в семье. Они больше привыкли к лесу.

– Из него получится хороший семьянин, – с уверенностью ответила Джулиана, – если он, конечно, узнает о нас, – печально добавила она, обернулась и посмотрела на Молли.

– Присмотри, пожалуйста, за ребенком, пока я сбегаю в деревню и расспрошу, где есть пустой дом.

Когда за Джулианой закрылась дверь, мужчина усмехнулся:

– Ничего она не найдет.

– А я не удивлюсь, если найдет. Она настроена решительно, – предположила Молли.

Казалось, маленькая лошадка разделяла настроение Джулианы. Она молча и упорно пробиралась по каменистой дороге к почте. Джулиана привязала ее к качающейся от ветхости привязи. Из открытой двери доносился гул женских голосов. Джулиана улыбнулась. «Если кто и знает, где пустует дом, так это они».

Когда она только возвратилась в деревню, то беспокоилась, как женщины воспримут ее сына, который был так похож на отца. Но, оказалось, что это мало их удивило. Она часто слышала их разговоры:

– Магрудер бы очень гордился сыном, если бы увидел его.

Прошла молва, что охотник не знает о том, что Джулиана с сыном остались живы.

Все вполне дружелюбно отнеслись к тому, кто отец ребенка. Молли объяснила ей, что охотника здесь любили и уважали. Хотя Джон высказал предположение, что это была больше боязнь его широкого ножа, которым он очень умело пользовался.

– Джон, ты знаешь, что это неправда, – ругала его Молли, – они им искренне восхищались и поэтому считают мальчика младшим Магрудером, а Джулиану его женщиной.

Джулиана краснела от удовольствия, слыша такое в свой адрес. И сейчас она вполне раскованно вошла в помещение и приветливо поздоровалась. Ей дружно ответили все, кроме одной.

Бывшая служанка, Бесси Оутс, стояла, облокотившись на прилавок, с ненавистью во взгляде. Джулиана заволновалась. Сегодня она впервые видела ее так близко с тех пор, как возвратилась в деревню. И поняла, что та что-то замышляет против нее. Обе женщины молча со взаимной неприязнью изучали друг друга. Полные губы Бесси растянулись в кривую улыбку.

– Ну что, мисс Гордыня и мисс Чертовка, упала с пьедестала?

– О? – мягко и довольно угрожающе произнесла Джулиана, подходя к ней, – для меня новость, что я находилась так высоко. Но если ты так считаешь, то, может быть, скажешь, почему я оттуда упала, по твоему мнению?

– А я думала, ты знаешь, – голос Бесси стал почти вкрадчивым, она осмотрелась.

Все женщины оставили дела и внимательно прислушивались к их разговору.

– Ты снова здесь, такая же бессовестная, со своим ублюдком…

– Возьми свои слова назад, – тихо ответила Джулиана, прищурив глаза, – если ты еще раз попробуешь так назвать моего сына, то очень пожалеешь об этом.

– Ха! – выдохнула Бесси, отводя глаза, – пожалуешься Магрудеру?

– Может быть и так. Ему это не понравится.

Джулиана приготовилась отразить следующую атаку. Внутри ее что-то толкало: «Почему не сказать им, что я снова беременна? Все равно скоро всем станет известно. Так я и сделаю», – решила она и начала слегка дрожащим голосом, стараясь держать себя в руках.

– Это касается и второго ребенка, который появится в сентябре.

Женщины изумленно молчали, только Бесси не могла сдержать вырвавшийся возглас.

Все молча на нее смотрели, ожидая реакцию на новость.

Женщина наконец оправилась от шока.

– У тебя совсем нет стыда, Джулиана Адамс, родить еще одного убл… ребенка, не имея даже собственного дома, взвалить такую ношу на шею брата.

Джулиана боролась с желанием отхлестать ее по полному накрашенному лицу, как вдруг она громко и неожиданно рассмеялась. Как это не подумала об этом раньше?

Глядя на Бесси таким взглядом, что женщины попятились, она начала:

– Ты полная дура, Бесси. У моих детей будет свой дом. Они будут жить в доме своего отца, – она выждала, пока позади нее не раздался общий вздох облегчения, и продолжила: – Чтобы до вечера тебя не было в доме Сэйта Магрудера.

Бесси попробовала презрительно засмеяться, но смех застрял у нее в горле.

– Ты… не имеешь права меня выгонять. Сэйт…

– Если ты останешься там, – проговорила Джулиана, не давая сопернице открыть рот, – тебя выбросят оттуда женщины из таверны. Они тебя «очень любят» как знаешь, и с удовольствием сделают это. И чтоб не смела там ничего трогать, кроме своей одежды, – бросила Джулиана через плечо, выходя из комнаты.

Женщины так и остались молча стоять с раскрытыми ртами.

Когда Джулиана вернулась домой, Молли украдкой на нее посмотрела. Того отчаяния, с которым она утром вышла из дома, не было и в помине. По меньшей мере, она выглядела какой-то легкомысленной.

Но каждый раз, когда Молли заводила разговор на интересующую ее тему, Джулиана переводила разговор на другое.

До самого полдника Джулиана молчала. Только когда они стали есть яблочный пирог, кое-что стало проясняться для Молли.

– Немас говорил мне, что Бесси тоже теперь печет и продает пироги, – сказала Джулиана, отправляя в рот последний сладкий кусок.

– Да, – ответила Молли голосом, отражавшим ее антипатию к этой женщине.

– Говорят, они такие ужасные, что застревают в горле.

– Похоже, что она тебе не очень-то нравится, моя невестушка, – у Джулианы сверкнули глаза.

– Да, я не могу ее переносить. И не потому, что она одно время соблазняла Джона. Она вообще очень неприятная и доведет любого. Ты бы видела, как она куражится над бедными шлюхами из таверны.

Джон положил себе на тарелку еще кусок пирога.

– Сейчас она ведет себя вполне прилично. Все знают, что она ищет себе мужа.

– И она его найдет, – Молли поджала губы. – Многие согласятся жениться на ней, хотя бы из-за дома, хотя знают, что она обыкновенная шлюха.

Джон и Молли стали обсуждать характер, и наклонности Бесси Оутс. Джулиана снисходительно улыбалась. Молли уже собралась убирать со стола, когда она начала:

– Если Бесси собирается заполучить мужа, живя в доме Сэйта, она очень ошибается.

Молли с любопытством посмотрела.

– Что ты имеешь в виду?

– Сегодня утром я ходила на почту и сказала Бесси, чтобы к вечеру ее не было в доме. Там буду жить я с детьми.

Женщина выждала, пока до них дойдет сказанное. Она приготовилась отвечать на вопросы и не удивилась, когда Молли начала первой, с сожалением глядя на золовку.

– Ну и что, она согласилась? Нет, дорогая, охотник оставил ей дом, и он будет ее до самой смерти.