Он отскочил к лесу, под ближайшее дерево, так, чтобы ствол защищал спину. Однако не успели разбойники подбежать, как загудели копыта, и из кустов и мглы выдвинулся огромный конь, покрытый попоной в красно–золотые шашечки, расположенные по диагонали. Конь нес наездника в полном вооружении, снежно–белом плаще и шлеме с клювообразным решетчатым забралом. Прежде чем бандиты успели остыть, рыцарь уже рубил мечом налево и направо. Кровь лилась фонтанами. Зрелище было изумительное.

Однако Геральту некогда было любоваться роскошными картинками, у него у самого на шее сидели двое — разбойник в вишневой куртке и черный нильфгаардец. Разбойника, который приоткрылся при выпаде, он хлобыстнул по морде. Нильфгаардец, увидев, как у напарника вылетели зубы, взял, как говорится, ноги в руки и скрылся в тумане.

Геральта чуть было не истоптал конь в клетчатой попоне, бегущий без седока.

Он немедленно кинулся к тому месту, откуда доносились крики, ругань и грохот.

Три бандита стащили рыцаря в белом плаще с седла и теперь пытались прикончить. Один, расставив ноги на ширину плеч, дубасил топором, второй рубил мечом, третий, маленький и рыжий, зайцем скакал вокруг, поджидая возможности отыскать незащищенное место, в которое можно было бы всадить рогатину. Поваленный на землю рыцарь что–то нечленораздельно гудел внутри шлема и отбивал удары щитом, который держал обеими руками. После каждого удара топора щит опускался все ниже. Было ясно: еще один–два таких удара — и рыцарские внутренности полезут из всех щелей лат.

Геральт тремя прыжками пробился внутрь клубка дерущихся, ткнул в шею подпрыгивающего рыжика с рогатиной, широко хлестнул по брюху бандюгу, орудующего топором. Рыцарь, несмотря на явно мешающие ему латы, изловчился и треснул третьего разбойника по колену краем щита, потом трижды съездил по лицу так, что кровь забрызгала щит. Кое–как поднялся на колени и принялся шарить по папоротникам в поисках меча, гудя при этом не хуже гигантского жестяного трутня. Вдруг увидел Геральта и замер.

— В чьих же я руках? — прогудел он из глубин шлема.

— Ни в чьих. Все, кто здесь лежит, — это и мои враги.

— Ага… — Рыцарь пытался поднять забрало, но металл был погнут и шарниры заблокировало. — Слово чести! Стократно благодарю за помощь.

— Что вы, что вы? Как можно? Ведь именно вы пришли на помощь мне.

— Серьезно? И когда же?

«Он ничего не видел, — подумал Геральт. — Он меня даже не заметил сквозь дырки в своем железном горшке».

— Как ваше имя? — спросил рыцарь.

— Геральт. Из Ривии.

— Ваш герб?

— Сейчас не время для геральдики, милсдарь рыцарь.

— Слово чести, вы правы, мужественный кавалер Геральт. — Рыцарь наконец отыскал свой меч и встал. Его погнутый щит, как и попона лошади, был украшен красно–золотыми шашечками. По полям щит обрамляли попеременно расположенные буквы А и Г.

— Это не мой родовой герб, — загудел он, поясняя. — Это инициалы моей сюзеренки, княгини госпожи Анны–Генриетты. Меня зовут Рыцарем Шахматной Доски… Я — странствующий рыцарь. Имени своего и герба я не могу открывать. Я дал рыцарский обет. Слово чести, еще раз благодарю за помощь, кавалер.

— Полная взаимность. Полнейшая, Рыцарь без имени и герба!

Один из поваленных бандитов застонал и зашебуршился в листве. Шашечно–шахматный рыцарь подскочил и мощным тычком пригвоздил его к земле. Разбойник задергал руками и ногами как приколотый булавкой паук.

— Поспешим, — сказал рыцарь. — Банда все еще здесь свирепствует. Слово чести, еще не время отдыхать!

— Верно, — согласился Геральт. — Банда буйствует в лесу, убивает пилигримов и друидов. Мои друзья в опасности…

— Простите, — перебил рыцарь. — Я отвлекусь на минуточку.

Другой разбойник еще подавал признаки жизни. И тоже был с размаху пригвожден, а задранными кверху ногами выкручивал такие кренделя, что у него даже сапоги слетели.

— Слово чести. — Шашечный рыцарь вытер меч куском меха. — Тяжко этим сволочам расставаться с жизнью! Не удивляйтесь, кавалер, что я раненых добиваю. Слово чести, давно так не поступал. Но эти мерзавцы приходят в себя так быстро, что порядочный человек только позавидовать может. С тех пор, как с одной такой шельмой мне довелось иметь дело три раза подряд, я взял за правило приканчивать их тщательнее. В смысле — так, чтобы уж наглухо.

— Понимаю, понимаю.

— Я, видите ли, рыцарь странствующий. Но, слово чести, не странный! О, вот и моя лошадь. Иди сюда, Буцефал!

Лес сделался просторнее и светлее. Основное место в нем стали занимать огромные дубы с раскидистыми, но редкими кронами. Геральт и рыцарь уже издалека почувствовали дым и вонь пожара. А через минуту и увидели.

Горели крытые камышом хаты, из которых состоял весь небольшой поселок. Горели тенты телег. Между телегами валялись трупы — многие в издалека заметных белых друидских одеждах.

Бандиты и нильфгаардцы, придавая себе храбрости ревом и скрываясь за телегами, которые толкали перед собой, атаковали большой, стоящий на сваях дом, привалившийся к стволу гигантского дуба. Дом был сложен из толстых бревен и крыт крутым гонтом, по которому без вреда для дома скатывались забрасываемые бандитами факелы. Осажденный дом защищался и успешно огрызался — на глазах Геральта один из бандитов неосторожно высунулся из–за телеги и рухнул, словно громом пораженный, со стрелой в черепе.

— Твои друзья, — проявил сообразительность шахматно–шашечный рыцарь, — должны быть в этом доме! Слово чести, крепко их осадили! Вперед, поспешим на помощь!

Геральт услышал скрипящие выкрики и приказы, узнал разбойника Соловья с перевязанной харей. Какое–то мгновение видел и полуэльфа Ширру, прячущегося за спины нильфгаардцев в черных плащах.

Неожиданно взревели рога, да так, что листья посыпались с дубов. Загудели копыта боевых коней, заблестели латы и мечи атакующего рыцарства. Бандиты с криками разбежались в разные стороны.

— Клянусь честью! — рявкнул Шахматный Рыцарь, подгоняя коня. — Это мои друзья! Нас опередили! Вперед, чтобы и нам немного хвалы досталось! Бей–убивай!

Пустив Буцефала в галоп, Шахматный Рыцарь налетел на разбегающихся бандитов первым, мгновенно зарубил двоих, остальных разогнал не хуже, чем ястреб воробьев. Двое свернули в сторону подбежавшего Геральта, ведьмак тут же расправился с ними.

А третий выстрелил в него из «Гавриила». Миниатюрные самострелы изобрел и запатентовал некий Гавриил, ремесленник из Вердэна. Рекламировал он их словами: «Защити себя сам. Вокруг тебя махровым цветом цветут бандитизм и насилие. Закон бессилен и неповоротлив. Защити себя сам! Не выходи из дома без карманного самострела марки «Гавриил“. Гавриил — твой защитник. Гавриил защитит тебя и твоих близких».

Распродавались мини–самострелы в рекордных количествах. Вскоре исключительно удобными при нападении «Гавриилами» вооружились все бандиты.

Геральт был ведьмаком, умел уклоняться от стрелы. Но он забыл о больном колене, вольт запоздал на дюйм, листовидный наконечник разорвал ему ухо. Боль ослепила, но всего лишь на мгновение. Бандит не успел натянуть тетиву и «защитить себя сам». Разъяренный Геральт рубанул его по рукам, а потом выпустил из него кишки широким ударом сигилля.

Он даже не успел стереть кровь с уха и шеи, когда на него налетел маленький и шустрый как ласка типус с неестественно пылающим взором, вооруженный кривой зерриканской саблей, которую он крутил с поразительной ловкостью. Он уже парировал два удара Геральта. Отменная сталь клинков звенела, рассыпая искры.

Ласкотипус был быстр и внимателен — моментально заметил, что ведьмак прихрамывает, и тут же начал обходить его и нападать с удобной для себя стороны. Да, он был невероятно быстр, острие саберры прямо–таки выло при взмахах, выполняемых очень опасными перекрестными движениями. Геральту все труднее было уходить от ударов. И он все сильнее припадал на больную ногу, вынужденный опираться на нее.

Неожиданно Ласка пригнулся, прыгнул, проделал ловкий финт и ударил с размаху. От уха. Геральт парировал наискось и отбил. Бандит ловко вывернулся и уже шел согнувшись, чтобы ударить снизу, очень опасно, но тут вдруг выпучил глаза, могуче чихнул и пустил сопли, на мгновение ослабив защиту. Ведьмак молниеносно секанул его по шее. Острие дошло до позвонков.