— Если хотите, я смогу пойти с вами в страну людей. Расходиться нам еще рано, как видно. Впереди нас всех ждут ответы на вопросы, которые нам не дают покоя.

— Или гибель, — отвернувшись, глухо пробормотал Могвид.

Елена, окаменев, стояла посередине улицы, глядя туда, где еще секунду назад был ее брат. Теперь на этом месте оставались лишь ровные, покрытые сажей булыжники. Город лежал для нее в развалинах, способность понимать ушла вместе с потерей Джоаха. Она даже не вздрогнула, когда ее коснулся однорукий человек с мечом:

— Прости меня, — вздохнул он, кладя единственную руку ей на плечо и заговорив с трудно скрываемой яростью. — Я не подозревал, что он обладает такой силой. Но не бойся. Я выслежу его и освобожу твоего брата.

К ним подошла и маленькая женщина, перед этим спрятавшая девушку под опрокинутой повозкой.

— Кто был этот в плаще, Эррил? Ты узнал его?

— Некто из моего прошлого, — пробормотал Эррил. — Некто, кого я надеялся никогда уже более не встретить.

— Кто?

— Сейчас это не имеет значения. Город возбужден, и лучше всего нам удрать из этой проклятой долины. — Вокруг них действительно стала снова потихоньку собираться толпа, распуганная дьявольским нападением. С близлежащих улиц раздались призывы к оружию.

— А как быть с девочкой? — осторожно спросила женщина.

Елена так и не отрывала глаз от мостовой.

— Брат… Мой брат… — шептали ее запекшиеся губы.

— Надо переправить малышку куда-нибудь в безопасное место. А уж потом я начну думать, где искать мага и мальчишку.

К ним подошел огромный горец и тоже посмотрел на пустоту мостовой, на какие-то мгновения закрыв от взгляда девушки место, где стоял брат. Что-то оказалось нарушенным, и в глазах у нее потемнело. От падения ее спасла только вовремя подставленная рука человека с мечом.

— Эррил, детскому сердцу не выдержать такого, — прошептала женщина. — Надо отнести ее в тепло и подальше отсюда.

— Узнай у нее, остался ли в живых еще кто-нибудь из ее семьи, — тихо ответил Эррил, наклоняясь над бесчувственной девочкой.

Но слово «семья» разорвало черную пелену, окружавшую несчастную Елену, и перед ее глазами промелькнули окровавленные останки тети Филы, валявшиеся неподалеку, как груда тряпья. Что-то дрогнуло в груди, и на щеках девушки показались теплые слезы, через несколько секунд перешедшие в отчаянные рыдания. В ушах Елены вновь зазвучали последние слова тетки, и она с трудом повернула лицо к человеку с мечом:

— У меня… у меня есть дядя… Она сказала, чтобы… я к нему…

Женщина встала перед ней на колени:

— Кто сказал это тебе, дитя мое?

— Где этот твой дядя? — перебил Эррил.

Елена вяло махнула рукой на северную часть города.

— Ты сможешь довести нас туда?

Она кивнула.

— Посмотрите-ка, что я тут нашел! — раздался у них над головами громовой голос Горца, и Елена увидела, как человек-гора залез за бочку для сбора воды и вытащил оттуда хрупкого мужчину в роскошной форме местного гарнизона.

— Кто это?

Елена знала, что ответить на этот вопрос, она видела это тонкое лицо с подстриженными усиками и черными глазами.

— Это один из тех, кто… убил мою семью! Он был с тем стариком!

Это действительно был Рокингем.

Эррил долго разглядывал дрожащего человека, беспокойно оглядывающегося, видимо, в надежде на помощь. Но Крал уже намотал на кулак его плащ, а другой недвусмысленно сжимал топор. Эррил тоже узнал в нем человека, говорившего с магом.

— Кто ты? — потребовал он.

— Я… Я начальник гарнизона, — Рокингем старался говорить с угрозой, но слова его были пронизаны страхом, а глаза не могли оторваться от обезглавленного остова скалтума. — И вы поступите правильно, если отпустите меня.

— Эта девочка говорит, что ты в заговоре с магом. Это правда?

— Нет, она лжет.

Эррил кивнул на горца. Проверить слова гарнизонного начальника было нетрудно.

— Испытай его, — коротко бросил Эррил.

Крал кивнул и прислонил топор к бочке, а потом положил ладони прямо на виски Рокингема. Тот попытался выскользнуть, но Крал держал его крепко. Через секунду гигант отдернул ладони от головы человека так, словно обжегся.

— Так он говорит правду или нет?

Горец подул на руку, словно действительно дотронулся до огня.

— Я не могу сказать. Ничего подобного я никогда не чувствовал. Это как… как… — Крал так и не закончил.

— Как что? — не выдержала Нилен.

— Это выглядит так, будто он сотворен из одной только лжи. То, что он сказал — лишь жалкие капли в океане неправды. Я не могу прочитать его, — теперь горец держал Рокингема на расстоянии вытянутой руки, словно сама мысль о прикосновении к нему была отвратительна.

— Так ты думаешь… — над городом тревожно пронесся сигнал горна, оборвав вопрос Эррила.

Ему тотчас ответил хор рожков, тем самым согнав с ближайшей крыши стаю голубей. Рожки слышались со стороны кордегардии. К неудовольствию Эррила, горожане стали высовываться изо всех дверей и окон, город начинал все отчетливее пробуждаться к жизни после гибели скалтума.

— Вероятно, придется воспользоваться твоим советом, Эррил, и уходить отсюда, — неожиданно согласилась Нилен — Здесь больше нечего делать.

Рожки запели еще раз.

— Это идут мои люди, — улыбнулся Рокингем. — Отпустите меня, отдайте девчонку и ступайте с миром.

Крал молча, но чувствительно встряхнул его.

— Я не думаю, что в данной ситуации ты можешь отдавать какие-либо приказания, — усмехнулся Эррил. — Тащи его с нами, Крал.

— Нет! — закричала Елена. — Это же дьявол!

Эррил сурово положил руку ей на голову. Еще не хватало ему бьющегося в истерике ребенка!

— Он может ответить, куда делся твой брат, — как можно мягче пояснил он. — Если мы действительно хотим найти его, этот человек будет нам полезен.

Эррил увидел, как девочка мужественно справилась со страхом и распрямила плечи. В глазах ее блеснула решимость:

— Только не верьте ему! Ни в чем! — горько предупредила она.

— Я не верю вообще никому, — сухо ответил Эррил, почувствовав на мгновение уважение к этому истерзанному ребенку. — Давайте на север, — обернулся он к Нилен и Кралу. — Посмотрим, правда ли можно там найти ее дядю, а заодно и ответы на те вопросы, которых сегодня вдруг обнаружилось так много.

Крал кивнул, привязал топор к поясу и взял Рокингема за руку, приставив к его ребрам нож.

— Чтоб не болтал лишнего, — пояснил он и еще больше нахмурился.

Нилен обняла девочку:

— Пойдем, дитя мое.

И вся компания поспешно направилась к северу, минуя центр пода и пробираясь тихими улочками окраин. Большая часть народа, наоборот, рвалась к центру, и на своем пути они не встретили почти никого.

Бол осмотрел комнату, поглаживая усы над искусанными губами. Он был почти готов, горы книг и рукописей распиханы по всем полкам, шкафам, кладовкам и просто по углам. Он освободил от них даже обеденный стол. Последний раз хозяин этого стола видел его ровную поверхность, наверное, лет десять назад. От некоторых книг остались темные пятна, всюду виднелись капли воска, придавая столу вид больного оспой. Бол вздохнул. И все же это надо было сделать, тем более что никакими горничными он не располагал.

Пробежав рукой по седым волосам, он вдохнул запах супа, готовящегося на плите, и подумал, что у него есть еще несколько минут, чтобы набрать в огороде хороший пучок моркови для второго. Все равно скоро грянут морозы, и морковь пропадет ни за что, ни про что.

Он посмотрел в западное окно, в котором было видно, как медленно опускалось над горами солнце. В горах бушевала гроза и лил дождь. Значит, и здесь ночью будет сыро.

Нет, морковь подождет. Время бежит слишком быстро.

Рука его легла на амулет, висевший на цепочке, сплетенной из прядей волос сестры Филы. Ах, лучше бы она приготовила обед, но такого быть не могло. Судьба между ними двумя выбрала его, а не ее. У Филы были теперь собственные обязанности, а на его долю выпали вещи более земные. А что из этих двух зол худшее или лучшее — это будет видно впереди. Перед ним лежало слишком много дорог, но ни одной обратной — к покою и благополучию.