– Это вы так пытаетесь выяснить, на кого я разозлилась, что ли? – подозрительно прищурилась, попивая сок.

– И это тоже, – уклонился от прямого ответа Любомирович.

Вот же жук! Решил, что заболтает и я ему всех местных «редисок» заложу. Так это не ко мне! Пусть с Кристиной взаимовыгодные отношения строит.

– А вы напрямую спросить не можете? – опять начала раздражаться неуравновешенная ведьма, то бишь, я.

– А ты ответишь? – приподнял бровь Ромочка.

От этой его мимики я уже была готова на что угодно ответить «да». Но взяла себя в руки и выдала твердое, уверенное:

– Не знаю. Смотря о чем спрашивать.

На меня как-то странно посмотрели, подумали, слегка сдвинув брови, и тоже выдали:

– Вот никак с тобой, Беглая, по-человечески не получается. Я же по-доброму хотел, чтобы ты стеснения не чувствовала, а ты… – закинул ногу на ногу и заявил: – В общем, так, колись, от кого из местных парней тебе так крышу снесло, что высший источник без тренировок открылся?

– Чего? – Нет, я поняла заданный на привычном мне языке вопрос. Только вот что такое высший источник, где он конкретно у меня находится и почему меня не оповестил об открытии. А как же ленточку, там, перерезать, шампанского выпить в честь такого события? Ну да ладно, напутал чего-то директор, с кем не бывает.

А Роман Любомирович сидит и внимательно так на меня смотрит. Аж жарко стало.

Помахала руками, как веером, перед лицом и снова спросила:

– Так чего у меня там открылось?

– У тебя открылся источник высших знаний, способность совмещать ведьмовские и магические способности. Теперь ты и ведьма и маг, – объяснили мне как маленькому ребенку.

Я и отреагировала как маленькая.

– С ума сойти! А такое бывает? Первый раз слышу. И чего мне теперь делать? А давайте мы его обратно закроем, от греха, – выпалила на одном дыхании, преданно глядя в синие глаза директора.

Роман закашлялся, покосился на меня и как-то неуверенно спросил:

– А ты знаешь, как закрывают источник?

– Нет, – помотала головой, – но вы же наверняка знаете! Вот давайте его прямо сейчас и закроем. Я буду послушной и выполню все ваши указания, обещаю!

Директор покраснел, потом побледнел, встал и молча вышел. Потом хлопнула дверь кабинета. Но я все равно услышала, как он ржет в приемной. И чего я такого смешного сказала? Странный он какой-то. Странный, но такой красивый, что я ему эту странность, так уж и быть, прощу.

Роман Любомирович вернулся с очень серьезным выражением на лице, сел рядом со мной и опять заговорил как с ребенком:

– Понимаешь, Сита, чтобы закрыть источник, необходим тот человек, из-за которого он открылся. А закрыть твой было бы неплохо, по крайней мере, до тех пор, пока ты не научишься себя контролировать. Так что подумай, пожалуйста, и честно мне скажи, кто в ближайшие два дня вызвал у тебя самые сильные эмоции. Скорее всего, влюбленность.

– Вы, – ляпнула и сама округлила глаза от неожиданности. Сказали же мне, подумай, а потом уже говори. Но куда там, когда это Сита думала, прежде чем сказать!

Роман принял известие о моих пламенных чувствах к нему довольно спокойно. Только допил коньяк, встал, подошел к бару, налил полный стакан и залпом выпил. Постоял немного спиной ко мне, потом повернулся и спокойным тоном, будто я ему сейчас ни в чем и не признавалась, сказал:

– А знаешь, пусть он будет открытым. Ничего страшного в этом нет. Быстрее контролю научишься.

А я решила, что раз уж погибать, так с музыкой.

– Так в чем проблема? Вот она я, вот вы, тот, из-за кого этот источник откупорился. Так давайте сделаем по-быстрому, что там надо, чтобы его закрыть, и все дела. Я готова. Можете начинать!

Села ровно и глаза закрыла. Сижу, жду. Ничего не происходит. Приоткрыла один глаз, директор стоит возле бара и хлещет коньяк прямо из бутылки.

– Э-э-э, вы чего? А если по-пьяни не сможете? – возмутилась и хотела уже бутылку отобрать.

Но Роман сам поставил почти пустую тару и как-то угрожающе проговорил:

– Уйди, а. А то я тебе сейчас так все закрою… – не договорил и снова схватился за бутылку.

Я поняла, что сегодня здесь мне ловить уже нечего, встала, допила свой сок, поставила стакан на столик и пошла к выходу. Но не удержалась, в дверях обернулась и предупредила:

– Я завтра приду, и мы закроем все, что там нужно закрыть.

– Дверь закрой с той стороны! – рявкнул злющий директор.

Я, как послушная девочка, закрыла дверь. Вот только выпитый сок попросился наружу, и пришлось воспользоваться облюбованным блондинкой туалетом.

Сделала то, что, собственно, хотела, и уже потянулась к ручке, чтобы открыть дверь, но услышала шаги и замерла. Директор покопошился и затих. Он что, в кресле спать собрался, что ли? Но, оказывается, Роман изволил кому-то звонить. И подслушивать вроде нехорошо, но, с другой стороны – интересно же. Приложила ухо к двери и прислушалась. А прислушиваться и не надо было.

– Ты куда меня запер? – орал Любомирович. – Сам в этом болоте сиди! Я лучше на этой интриганке назойливой женюсь, чем опять на те же грабли наступать!

Затих ненадолго, видимо, слушая, а потом снова на повышенных тонах:

– Сам ты бабник! Я в ее сторону и не смотрел даже! Сама приперлась! Ну не знал я, понимаешь, не знал, что она дочь министра магии, – опять немного помолчал, потом тише и уже явно спокойнее: – Да, опять. У нее высший источник открылся, попросила закрыть.

Потом директор долго перебрасывался малопонятными фразами со своим собеседником и даже посмеивался.

– Нет, эта вроде не из золотой молодежи, – проговорил неуверенно. – А вообще, кто ее знает. Да и не важно это. Второй раз я на те же грабли наступать не собираюсь! А насчет Лизы – ладно, привози, присмотрю.

Роман Любомирович попрощался с телефоном и утопал в каморку. Вскоре послышался звук включенного телевизора, а я все сидела на унитазе, подперев голову рукой, и думала: «Куда ж ты опять вляпалась, Параська?!»

Досиделась! Дверь резко распахнулась, и передо мной предстал слегка нетрезвый, расстегивающий на ходу ремень директор.

– Мама, – пропищала я.

– Где? – спросил ошарашенный Роман Любомирович, продолжая расстегивать ремень.

– Занято! – взвизгнула, отталкивая Романа и закрывая дверь.

Было тихо минуты две, потом послышались удаляющиеся шаги, и все опять стихло. Я подождала еще где-то с минуту и уже собралась драпать в общагу, когда в дверь деликатно постучали.

– Э-э-э, войдите, – сказала зачем-то.

А он и вошел! Прошел мимо меня, помыл руки и пошел обратно. Проходя мимо, повернулся и спокойным, обыденным тоном произнес:

– Свет выключить не забудь, чудовище.

– А вы? – И вот зачем спрашиваю?

– А я собирался поспать, но, наверное, еще выпью, – прошипел и хлопнул дверью.

Потом протопал к своему логову и опять хлопнул дверью. Ишь какой нервный. А нечего было мне сок наливать!

Ну да ладно, хватит с меня на сегодня директора. И так за один день столько всего произошло. Пойду лучше посплю. Завтра еще Любомировича уговаривать и источник закрывать. Чувствую: на первое уйдет много нервов, а на второе – сил и энергии. Обряд, скорее всего, не из простых, раз директор так не хочет его проводить. И вообще, подозрительно он как-то себя ведет. Что-то с этим закрытием источника не так.

По дороге к общежитию все старалась поймать ускользающую мысль. Вспоминала директорский разговор по телефону. Но мысль была либо очень маленькая, либо слишком скользкая, а, когда дверь в общагу оказалась запертой, она вообще улетучилась, так и не оформившись до конца. Долго и упорно стучалась, но всем было до фонаря.

Это что получается, мне теперь под кустиком ночевать? А ночи в конце августа уже не такие теплые и приветливые, как в середине лета. Подумала о том, куда ходил Роман, когда обнаружил, что туалет занят, продолжила логическую цепочку и пришла к выводу, что вряд ли мне повезет найти поблизости с общагой хоть один непомеченный кустик. Дальше мои гениальные мозги, перебрав все возможные варианты, пришли к выводу, что единственное незапертое помещение на территории Ведунов – это преподавательская. А там, в свою очередь, в приемной глубокоуважаемого Романа Любомировича есть небольшой, но, за неимением лучшего, вполне пригодный для ночевки диван. Обреченно вздохнула и потопала обратно.