Изображение леопарда, во многом подобное оставленному безвестными этрусскими мастерами, встречается и в гораздо более позднее время, спустя столетия. Заглавная буква Р из Остромирова Евангелия и других книг сохранила сходство с изображением на каменном рельефе. Поразительно похож этрусский леопард — и изгибом туловища и поворотом своей звериной морды — на леопарда, выцарапанного на отделочном растворе в Успенском соборе Киево-Печерской лавры. Этот собор заложен, согласно летописным свидетельствам, в 1073 году. В аркосолии его южной стены и обнаружен рисунок леопарда. Отличие его от этрусского состоит в том, что зверь в соборе приподнялся на задние лапы, сохраняя, однако, характерный изгиб корпуса.

Идея этрусско-славянской близости высказана в прошлом веке. Доказательства этой идеи оказались, к сожалению, недостаточными или несостоятельными (что отмечено этрускологами, например, А. И. Немировским).

В статье «Этруски-росены» Н. Я. Марр сближал корень самоназвания этрусков с этнонимом «Русь». Задолго до него А. Д. Чертков в известном обзоре «О языке пеласгов, населявших Италию, и сравнение его с древнеславянским» (М., 1855), а также Е. Классен исходили из той же посылки. Н. А. Державин в книге «Происхождение русского народа» (М., 1944) повторил идею образования этнонима. А. П. Знойко, позднейший автор, утверждает, что интересующий нас этноним одного корня с глаголом «орати» — пахать. Одновременно он привел параллели этрусского и славянского: Сатре — Стрибог и скриниум — скрини (сундуки для хранения одежды). Первая параллель выше возведена непосредственно к малоазийскому региону и дополнена. Вторая параллель, как представляется, имеет прямое отношение к латинскому, более позднему влиянию, и может быть в свете сказанного выше отнесена к Черняховскому периоду (слово передано скорее всего фракийцами-легионерами, переселившимися на Днепр).

Н. З. Суслопаров (см. очерк И. А. Белоконя «Утро творения» в журнале «Москва», 1982, № 3) установил интересный факт: в I тысячелетии до нашей эры на Днепре жили племена, родственные по языку литовцам. Этот факт не только не противоречит развитой мной идее переселения фракийцев на север, но и может служить дополнительным аргументом в ее пользу.

В статье автора этих строк «Тропой Трояновой» (сб. «Дорогами тысячелетий», кн. I, М., 1987) и в более ранних работах за основу взята идея А. Д. Черткова, но исключен весь его материал, оказавшийся ошибочным (ни А. Чертков, ни Е. Классен не были историками или лингвистами). Лишь связанные славяно-этрусские параллели подтверждают друг друга. Удалось также установить, что в «Слове о полку Игореве» есть древнейший слой, относящийся к периоду Троянской войны (в связи с тем, что этруски и родственные им племена — выходцы из Малой Азии), а этноним «Русь» обязан своим происхождением древнему слову «леопард» (рос-рус). В той же работе я имел в виду памятники Черняховской культуры, которые в прошлом веке вообще не были известны.

Сравнительно недавно Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов выдвинули теорию о прародине индоевропейцев, располагавшейся в V тысячелетии до нашей эры в юго-восточной части Малой Азии и частично в Северной Месопотамии (Гамкрелидзе Т. В., Иванов В. В., Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. Т. I — II. Тбилиси, 1984). Направление поиска в этой работе, в общем, подтверждает сказанное мной о малоазийской прародине сынов леопарда.

Можно ли выделить именно то племя, которое пришло на Днепр? В «Повести временных лет» названы поляне, но это пока не имеет отношения к делу, ведь сказано же древним автором, что славяне прозвались от тех мест, где они поселились, придя с Дуная.

Остается найти племя с корнем «рос», «рус». Но не всякое имя тут подойдет. Эта народность должна будет выстоять в жестокой борьбе с аварами, готами, тюрками, гуннами и другими захватчиками. Причем выстоять вскоре после переселения, так сказать, на взлете, не успев ни освоиться, ни наладить хозяйство. Второе качество: у этого племени или народности должен проявиться вскоре дух организации, который приведет к образованию крупнейшего государства — Киевской Руси. Это может быть и прошлый опыт.

Можно ли, право, отыскать такое племя или народность?

Да, можно.

Это одрисы (odrysae). Звучало это так: «одрюсы» или «одрусы».

У одрисов было государство. Они потеряли его на крутом изломе истории, примерно в то же время, когда лишенные земельных участков этруски-росены окончательно вымерли.

Сказанное выше о фракийцах, об их культуре, обычаях, языке относится прежде всего к одрисам, к той их части, которая не была эллинизирована. Это самое многочисленное племя во Фракии. Одрисы — пахари, они жили сначала на юге Фракии, но постепенно заняли обширные территории. Многие из них оказались в городах-полисах на побережье Черного моря, особенно усилился поток переселенцев после присоединения Фракии к Риму.

Правильнее говорить о племенном союзе одрисов, в который входили, вероятней всего, не только сыны леопарда (а таких племен, как уже отмечено было множество), но и балты, а также отдельные кельтские племена.

Союз этот был основой государства одрисов. Собственно, провинция Фракия территориально почти совпадает с государством одрисов.

Первое одрисское государство сложилось в V веке до нашей эры. «Фракийские племена, издавна жившие независимо друг от друга, — пишет Т. В. Блаватская, — были объединены царями племени одрисов и образовали могущественное царство» (Западнопонтийские города в VII — I веках до нашей эры. АН СССР, М., 1952).

В цитируемой книге со ссылкой на Ксенофонта отмечено, что любимым занятием фракийской знати был конный спорт. Конные состязания у фракийцев, и одрисов в особенности, упоминаются в древних источниках не однажды. Типична для раннеклассового общества идеология знати: достойным уважения считалось также военное дело. Геродот сообщает, что аристократия отделяла себя от простого народа, с пренебрежением относилась ко всякого рода ремеслам и земледелию.

В первой половине V века до нашей эры сложилась монархия одрисского царя Тереса, которая объединила большинство фракийских племен, не разрушая их социальных отношений. У фракийских племен, живших в горных и труднодоступных районах, отмечает Т. В. Блаватская, сохранились устои первобытнообщинного строя во всей его полноте в течение длительного времени.

Терес — историческая личность, правда о нем известно не так уж много. Дочь свою он выдал замуж за скифского царя Ариапейфа (Геродот, IV). В своей политике Терес ориентировался на Элладу.

Образование сильного одрисского царства положило предел военным конфликтам. Скифы не могли одолеть одрисов. Был заключен союз. Близ Пловдива в кургане обнаружен золотой перстень одного из одрисских правителей, на котором выгравировано имя владельца: Скифодок. Это свидетельство мира и родства фракийских династов со скифами.

Выдающейся личностью был преемник Тереса Ситалк. Его деятельность описана Фукидидом, Ситалк взимал дань не только с фракийцев, но и с эллинских городов, он создал государственную казну своего царства, наладил выпуск полноценной монеты. Афины поспешили задобрить одрисского царя.

Племянник Ситалка Севт чеканил серебряную монету со своим именем и изображением всадника. Конные воины составляли основу фракийского войска. Фукидид (II) сообщает, что войско Ситалка насчитывало не менее 15 тысяч человек, из них одну треть составляла конница. Большинство конников — одрисы и геты. Ситалк был на стороне Афин в Пелопонесской войне.

При Ситалке и Севте государство одрисов, выросшее из союза фракийцев, объединило большинство племен. То была эпоха наивысшего подъема его могущества. Междоусобицы членов царствующего рода после смерти Севта привели к расколу и раздроблению: южное побережье Фракии находилось под властью Севта II, а внутренние области подчинились Медоку.