В холмах все были бедняками, но жили весело. Кто-нибудь, всегда приносил кувшин-другой «горной молнии», и к утру обязательно случалась добрая старая потасовка. Иногда она перерастала в настоящую и парни хватались за ножи. В основном дело сводилось к шуткам и подначкам у колодца в перерыве между танцами. Все, что нам было нужно, — это скрипач. А когда его не было, мы сами танцевали и пели, например «Привет, Сьюзан Браун» или «Зеленый кофе растет на высоких дубах».

Когда взошла луна, я взял винчестер и вышел понюхать ветер. Подойдя к воротам, прислушался. Было тихо-тихо. Лишь шелестела высокая трава. Потом вдруг что-то показалось. Я лег и приложил ухо к земле.

Всадники на тропе! Я проверил запор на воротах, затем исчез в черной тени дома.

Вскоре они подъехали. Их было много. Остановились у ворот, громко заспорили.

Вдруг скрипнула половица, и я повернул голову. Там стояла Эм Тэлон с тяжелой «Шарпс-50». Она сказала:

— Логан, иди в дом. Эти люди не от Фланнера,

— Откуда вы знаете? Она не ответила на вопрос.

— По-моему, явился Голландец Бранненбург по твою голову.

Мы услышали, как загремели запертые ворота. Эм подняла винтовку и пустила пулю в их сторону. Кто-то выругался.

— Иди спать, Логан, — сказала Эм. — Я старая женщина, но управлюсь быстро. Тебе в последние дни здорово досталось.

— Это моя драка, — начал было я.

— Нет, не твоя. Ты много делаешь для меня. Я знала Голландца, когда он только-только здесь появился. В то время он не мнил себя великим, как сейчас. Человек чувствует себя королем равно столько, сколько ему позволяют. Оставь его мне.

Эм Тэлон не та женщина, с которой можно спорить. Поэтому решил ее послушаться и пошел спать. Кроме того, я знал, что они, скорее всего, будут ждать утра. Одно дело повесить бродягу, а нападать на ранчо с такой репутацией, как у «МТ», — совсем другое.

Впервые за долгое время я крепко проспал всю ночь и проснулся, только когда сквозь ставни уже било солнце. Открыв глаза, прислушался. Было тихо. Я встал, надел шляпу и оделся. То, что увидел в зеркале, имело жалкий вид, однако я наточил бритву на кожаном поясе и побрился.

Кто-то постучал в дверь. Это была Пеннивелл.

— Идите скорей, — сказала она. — Там беда. Я набросил на бедра оружейный пояс, подтянул пряжку, сбросил кожаную петлю с револьвера и вышел в гостиную.

— В чем дело?

Пеннивелл кивнула головой на дверь и приложила палец к губам.

Через открытую дверь увидел на крыльце Эм Тэлон и подъезжавших всадников. Затем услышал ее голос:

— Голландец Бранненбург, чего ради ты сюда приехал? Ты никогда умом не отличался, а теперь и подавно. Ты что это себе позволяешь? Въезжаешь, как к себе домой, и охотишься за моими людьми?

— Мне нужен этот Логан, миссис Тэлон, и нужен сейчас же.

— Зачем он тебе?

— Он подлый вор. Его надо повесить.

— Что он украл? Твоих лошадей? Бранненбург заколебался:

— Он заодно с теми, кто украл у меня лошадей. Мы шли по следу двух воров и наткнулись на него, он…

— Когда у тебя украли лошадей?

— Дней десять назад, и…

— Логан работает у меня несколько недель и не уезжал с ранчо, кроме как в Браунс Хоул.

— Он убил человека, — начал возражать Голландец. — К западу отсюда он убил человека.

— И правильно сделал, — голос Эм Тэлон был холодным. — Я все знаю про Бентона Хэйза, трусливого убийцу, который заслужил смерть еще несколько лет назад. Если бы Логан не пристрелил его, я сама бы это сделала.

А теперь, Голландец, поворачивай своих лошадей и убирайся вон. Если ты еще раз тронешь ковбоя с «Эмпти», я приколочу твою шкуру к воротам.

Я помню, как ты впервые приехал сюда, и помню, как ты в первый раз клеймил свой скот. Сейчас ты зазнался и воображаешь себя большим человеком, но если хочешь ворошить прошлое, Голландец, я могу рассказать несколько историй.

Бранненбург покраснел:

— Видите ли, миссис Тэлон, я…

— Убирайся, Голландец, или я сама тебя пристрелю.

Голландец был зол. Ему противостоит женщина! Но эту женщину он хорошо помнил, и если она заведется — берегись!

— Мне нужен Логан, — настаивал Бранненбург. — Он вор. Почему же иначе он от нас убегал?

— Ты бы тоже убегал от тех, кто хочет тебя линчевать, Голландец. — Она поглядела на него с крыльца, а потом неожиданно сказала: — Тебе он действительно нужен? Тебе в самом деле нужен Логан?

Почувствовав неладное, Бранненбург внимательно поглядел на нее, стараясь отгадать, что она задумала.

— Мы за этим и приехали, — упрямо повторил он. — Мы приехали за ним.

— Я все знаю про то, что ты линчуешь скотокрадов или тех, кого принимаешь за них, и я слышала, что двоих ты поджег. Ладно, Голландец, тебе нужен Логан

— ты его получишь.

— Что? — Бранненбург уставился на нее. — Что такое?

— Логан Сакетт, — спокойно сказала она, — мой родственник. Мы одной крови. Я из клана Сакеттов, как и он. И я знаю своих родственников. А вы, ребята, верите в честную игру? — обратилась она к всадникам.

— Да, мэм. Конечно, мэм. Да, мэм.

— Ладно, Голландец. Тебе нужен Логан Сакетт. Я слышала, что ты о себе высокого мнения и не боишься стрелять. Ты уже несколько лет ходишь королем, потому что большинство из этих парней живут здесь не слишком долго и не знают, Каким ты был в самом начале. Сойди с лошади. Тебе нужен Логан — так возьми его. Возьми его голыми руками вот тут, перед крыльцом, а первый из твоих парней, кто захочет помочь, получит пулю в лоб.

Я вышел на крыльцо и остановился:

— Как тебе это предложение, Голландец? Если хочешь меня взять, сделай, как говорит Эм. Возьми меня сам, своими руками и без помощи.

На него стоило посмотреть, можете мне поверить. Он разъярился до сумасшествия, но ему ничего не оставалось делать — только драться. Голландец сидел на лошади и знал, что другого выхода у него нет. Эм Тэлон приготовила ловушку, и он не мог ее избежать, не потеряв лицо перед своими людьми, а этого не может позволить себе ни один хозяин ранчо.

Он спешился и бросил поводья на землю. Затем снял оружейный пояс и повесил его на луку, а сверху пристроил шляпу.

Тем временем я отстегнул револьвер и нож и спустился с крыльца. Когда он повернулся ко мне, я понял, что мне придется несладко. Я выше его, но он толще и плотнее и весил фунтов на пятнадцать больше. Он ниже, но сильнее, и поэтому сразу же двинулся вперед, работая руками.

Я пошел на него, может быть, слишком уверенный в себе, но он быстро охладил мою уверенность. Он неожиданно рванулся вперед, пригнувшись и нанося удары обеими руками. Одной заехал в мое левое плечо, и впечатление было такое, словно хорошо ударили кирпичом.

Я сразу понял, что, кем бы ни был Голландец, за эти годы он научился драться. Он нырнул под удар, боднул меня головой, поставив подножку, и я упал на спину. Я перекатился на живот, а он, прежде чем я успел подняться, двинул меня ботинком по ребрам и глубоко поцарапал шпорой, разорвав рубашку и оставив кровавую полосу на груди. Я вскочил, но он рванулся ко мне. Да, это не просто драка. Он хотел меня убить.

Думаете, такое невозможно? Я сам с полдюжины раз видел, как в драках убивают людей, к тому же Голландец не знал жалости, и его парни тоже. Да и Эм Тэлон, раз уж зашла об этом речь.

Он рванулся ко мне напропалую, бодаясь, напирая, нанося удары руками и ногами, полосуя щиколотки шпорами и подошвами. И мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

Голландец дрался как бык. У него под рубашкой были мощные плечи, и он стремился сойтись вплотную, бодая меня в подбородок. Я отпихнул его. Но он снова кинулся вперед. Мне удалось въехать ему по ребрам, но он, напирая, знал, что сможет победить только вблизи, где я со своими длинными руками не имею преимущества.

Он нанес несколько тяжелых ударов в живот, а я локтем двинул его в лицо, раскроив мясо до кости. Когда у него полилась кровь, Голландец потерял голову. Это было все равно что ловить торнадо с помощью лассо. Он бил, и каждый удар отзывался болью. Он дрался, чтобы убить. Я оттолкнул его, попав кулаком в лицо, а потом ударил встречным правым.