Однако знания, почерпнутые из баз 'Джоре' и информации сохраненной в памяти меча командора Ленара, указывали на то, что генокод человека можно подделать. Увы, но я не знал всех нюансов данной процедуры, а поэтому обратился за консультацией к Камиле.
ИскИн сразу проникся моей идеей легализации под именем барона Тирона Корнуэла и выдал несколько способов, с помощь которых можно пройти стандартную для 'Содружества' проверку генома. Наиболее эффективным являлся способ замены генома в кожном покрове и слизистой оболочке полости рта на идентичный образцам тканей Тирона, сохранившихся в его корабельном реаниматоре.
Кровь для анализа генома обычно берется из одних и тех же мест на человеческом теле, поэтому если создать в подушечках пальцев и локтевых венах небольшие резервуары с кровью барона, то стандартная процедура индитификации подмены не выявит. Однако для решения этой задачи необходимо специфическое оборудование для наращивания второго слоя кожного покрова и создания фальшивых вен с индивидуальной системой кровообращения, которого у нас не было. Наш корабельный реаниматор с этой задачей справиться не мог, так как для проведения подобной процедуры нужна искусственная живая капсула наподобие материнской утробы.
В планах Камилы уже имелся пункт о выращивании подобной капсулы в дополнение к имеющемуся реаниматору, но он был отложен на более позднее время. Вырастить живую капсулу технически несложно, но для управления столь сложной системой требовалось как минимум четыре живых ИскИна первого ранга, а также один ИскИн второго ранга. Вырастить типовые ИскИны первого рана Камила бралась, но для ИскИна второго ранга требовался специальный инкубатор, который изготовить в наших условиях невозможно.
Камила сразу отказалась ломать мозги над решением этой задачей и занялась другими делами, а я еще битых два часа прикидывал различные варианты, пока не выдал бредовую идею. Покопавшись в своей памяти, я вспомнил, что зародыш для моей нейросети был выращен в голове человека и предложил Камиле применить этот способ, при выращивании ИскИнов второго ранга.
Камила сразу категорически отвергла мое предложение, заявив, что подобный поступок тягчайшее государственное преступление, однако я сразу отмел все возражения, доходчиво разъяснив ИскИну, что в данный момент 'Государство — это я!'.
Мы еще несколько минут обсасывали со всех сторон законность моего предложения, после чего Камилла, наконец, согласилась с моими доводами. Однако ИскИн сразу заявил, что мой ментальный удар поджарил мозги пилотам 'Венчура' и теперь они не годятся в качестве живого инкубатора. Правда, трупы пиратов прекрасный биологический материал для создания искусственной 'материнской утробы' реаниматора, поэтому они нам еще пригодятся.
Поначалу я начал строить планы захвата пленников среди пиратов, но затем вспомнил, что в моей спасательной капсуле лежит бесхозное тело Леиты, которая еще не до конца расплатилась за свое предательство. Я человек добрый и жалостливый, до определенного степени, но сучек подобных Леите нужно душить в колыбели, а значит, у меня имеется полное моральное право использовать ее в качестве инкубатора. Я озвучил свое предложение Камиле и та сразу с ним согласилась.
Вообще-то вся эта ситуация выглядела весьма странно и нелогично. Камила была завзятой моралисткой и постоянно грузила меня различиями возражениями на тему морали и законности, а здесь встретила абсолютно аморальное предложение с плохо скрываемой радостью. Похоже, что живой ИскИн все больше очеловечивается и отождествляет себя с женщиной, а после привязки считает любое посягательство на мою тушку угрозой себе лично.
Это мужчины готовы прощать женщинам любой проступок, а дамы даже простив обидчика, в любой момент могут подставить ему ножку, чтобы отомстить за неосторожно высказанное слово или косой взгляд.
После завершения дискуссий на темы законности и морали мы с Камилой занялись разработкой конкретного плана по превращению Алекса Кертиса в барона Тирона Корнуэла. Предварительные наметки на удивление быстро обросли конкретными задачами, которые необходимо было решать, поэтому я, оставив Камилу на 'Барракуде' перебрался на 'Венчур', чтобы лично возглавить ремонтные работы.
Первым делом я перенес тело основного пилота из ложемента в спасательную капсулу, и включил режим анабиоза, чтобы тушка пирата не протухла. Вторая спасательная капсула на 'Венчуре' отсутствовала, хотя на корабле имелось четыре установочных места для спасательных катапульт. По этой причине я оставил второго пилота в своем ложементе, аптечка которого гарантировала сохранность покойника в течение еще двух недель.
Переключив управление ремонтом корабля на себя, я сразу включился в процесс и значительно его ускорил. Камила управляла ремонтом грамотно, но по типовым шаблонам, почерпнутым из технических баз 'Содружества'. Мой практический опыт работы и более высокий уровень интеллекта позволял более эффективно просчитывать последовательность ремонтных операций, проводя их с учетом будущих задач. По этой причине основные системы 'Венчур' уже через сутки были восстановлены, после чего он отправился в пробный полет.
Отремонтированные обзорный локатор и геологические сканеры 'Венчура' работали исправно, поэтому после часовой проверки управления, я направил корабль к ближайшему астероиду с подходящим химическим составом породы. Хотя профессия шахтера была мною изучена только теоретически, но это не помешало мне сразу приступить добычей руды и переработать ее в концентрат пригодный для изготовления расходников для 3D принтера. Из двух промышленных лазеров мне удалось восстановить только один, поэтому производительность добычи упала вдвое, но она с лихвой удовлетворяла наши потребности. Добыча руды из астероидов не была сложной задачей, поэтому вскоре я передал бразды правления корабельному ИскИну, а сам вернулся на 'Барракуду'.
'Венчур' неделю в автоматическом режиме потрошил астероиды, а мы с Камилой разбирали полученный концентрат на составляющие элементы в лабораторном утилизаторе, и печатали на принтере необходимые запчасти для 'Венчура' и блоки для переделки реаниматора под стандарты Джоре. Наконец подготовительные мероприятия были закончены, после чего я с помощью ремонтных дроидов разобрал на запчасти реаниматор, заменяя стандартные блоки девайсами изготовленными на принтере.
Прежняя рабочая камера реаниматора была заменена на выдвижной контейнер с инкубационными камерами, предназначенными для выращивания биологических объектов по технологиям Джоре, а новая рабочая камера, в которой Камила обещала вырастить 'живую материнскую утробу', была выделена в отдельный блок, с габаритами 1,5х1,5х3 метра. Спасательную капсулу с телом Леиты дроиды извлекли из направляющих катапульты и также установили рядом с реаниматором в грузовом отсеке, подключив к общей системе управления и картриджам с расходниками.
Тестовые проверки нового медицинского комплекса прошли без сбоев, после чего мне пришлось переквалифицироваться в патологоанатома. Дроиды перенесли пиратов с 'Венчура' на 'Барракуду', извлекли их тела из скафандров, и под моим руководством откачали из покойников кровь, а также другие биологические жидкости.
Затем обескровленные тела оправились на разделочный стол, где я разобрал их на запчасти, изредка обращаясь за советом к Камиле, после чего внутренние органы пиратов, были разложены по отсекам инкубатора.
Настоящим пунктиком Камилы было безотходное производство, и она старалась пустить в дело любые биологические ткани, которые буквально просились в утилизатор. По этой простой причине, даже дерьмо извлеченное из кишечника трупов нашло свое применение, хотя я намеревался спустить его в унитаз. Виртуальная дама сидела в своем стазис контейнере, а я был вынужден собственноручно копаться во всей этой куче экскрементов и окровавленных ошметках кишок, от одного вида которых меня тошнило.
Как ни странно, но в процессе разделки трупов, мне удавалось держать себя в руках, словно Виктор Голицын всю жизнь копался в человеческих внутренностях и я проблевался только в душевой кабинке, когда смывал с себя въедливый запах человеческой крови и экскрементов.
