— А вдруг на нас кто-нибудь выскочит?! — заскулила малявка, тоскливо оглядываясь на недоступное средство устрашения барсуков. Свой арбалет она отдала Мраку еще раньше: держать его в седле на коленях и одновременно держаться самой оказалось слишком неудобно.

— Как выскочит, так и ускачет. Чего ты вертишься?

— У меня ножки отвисли и но-о-оют…

— Согни их и упрись в подпругу подошвами. Да не мне в колени! Вот так.

— А теперь они скользят!

— Я же сказала — упрись.

— Мне всё равно неудо-о-о…

Я наклонилась к левому подсумку, неспешно в нем поковырялась и задумчиво пробормотала себе под нос:

— Вот леший, а ветчины-то у нас всего с полфунта осталось…

То ли ножки, то ли Вирра наконец-то прекратили ныть, что меня одинаково устраивало.

Когда впереди показался Град, Верес забрал немного вправо — у самой границы, по его словам, въезда в лес не было. Издалека обиталище эльфов ничем не отличалось от обычного бора: ясени на его опушке не росли, а кусты, как им и положено, по осени сбросили листву, взамен натянув мохнатые снежные полушубки. Разница стала видна лишь через час, за который мы давно доехали бы до любого другого леса. Этот же неспешно подрастал, но сдвигаться с горизонта и не думал, всё больше напоминая гору, в которой десятисаженные ели были только подножием.

«Ничего себе лесок», — со смешанным чувством восхищения и смутного беспокойства подумала я. В гостях у дриад я благоразумно обходила границу раздела за полверсты, делать же крюк и обегать Ясневый Град с севера до сих пор нужды не возникало, так что об эльфийской столице я знала только по рассказам знакомых. Которые, как и положено путешественникам, честно пытались преувеличить чужеземные чудеса, но потерпели сокрушительное поражение. Особенно когда посреди заснеженного леса неожиданно проступили две высокие ажурные башни, такие тонкие и изящные, как будто были не кропотливо сложены по камушку еще в позапрошлом тысячелетии, а мгновение назад соткались из воздуха сами по себе, словно ледяные разводы на стекле.

Вирра, приглушенно пискнув, отвернулась и уткнулась лицом мне в грудь. Рест, напротив, восхищенно охнул и подался вперед, чуть не свалившись с лошади.

— Эльфы — мастера иллюзий. Это еще так, цветочки, — спокойно пояснил Верес, на всякий случай придерживая ученика за пояс. Мрак тоже едва удостоил Град взглядом — наверняка не раз летал над его макушками, рассекая крыльями облака.

— Так они не настоящие? — Мальчишка разочарованно обернулся к мастеру.

— Настоящие. Иллюзия в данном случае — пустота. Смотри-смотри, как-нибудь на досуге разберем принцип и технику этого заклятия.

Чем ближе мы подъезжали к лесу, тем больше шпилей возникало на месте древесных макушек. Последней плавным полукругом выросла белая каменная стена, замкнувшись пряжкой ворот как раз напротив нас.

— Ого, — присвистнула я. — И в самом деле — где попало не войдешь!

— Раньше тут только ворота и стояли, — нахмурился колдун. — И чисто символическая оградка, сходящая на нет уже через двадцать саженей. На кой им сдалась эта стена? Дриадскую осаду держать? Смешно! Те за всю летописную историю ни разу ни на кого войной не ходили, разве что независимыми наемницами в составе чужих армий. А шпионы, если понадобится, через нее всё равно перелезут.

— Не уверена. — Я косо, через силу смерила стену взглядом. В Выселке, пожалуй, повыше будет, но лезть через нее меня совершенно не тянуло. Наоборот, при одной мысли об этом внутренности сжимались в тяжелый липкий комок и жутко хотелось развернуть коня, чтобы никогда ее больше не видеть.

— Почему?

— Не знаю. Не нравится она мне, и всё тут.

В другое время оставшийся неотмщенным дракон хвостом и лапами уцепился бы за такую прекрасную возможность поднять меня на смех, да и Верес, полагаю, охотно подпустил бы шпильку-другую. Они-то ничего подобного и близко не испытывали: да, растерялись, удивились, но и только. Обмануть меня нарочитой бесшабашностью им бы нипочем не удалось. Однако по той же причине я привыкла не сомневаться в своих чувствах, а в предчувствиях — в особенности. Что-то здесь было неладно.

Солнце зашло за тучу, выкурив из нее рой снежной мошкары, и настроение испортилось у всех. Оробевшие лошади при нашем полном одобрении перешли на шаг. Не хватало еще на всем скаку свалиться в какой-нибудь ров или врезаться в сторожевую будку, которую остроухие наверняка приберегли под конец, для пущего впечатления на незваных гостей!

Но за оставшиеся до стены четверть версты ни за ней, ни перед ней ничего не появилось и не исчезло. Даже когда мы подъехали к ней вплотную.

— Откуда они взяли столько камня? — Мрак задрал голову, рассматривая подозрительно пустынные зубцы. — Гребенчатые горы разобрали, что ли?

— Это не камень, — потрогав стену, уверенно возразил Верес.

— А что? — Я натянула поводья на некотором отдалении от ворот. Жеребчик спокойно стоять не пожелал — изогнул шею и вприпляску попятился, разделяя мое мнение об эльфийской новостройке.

— Снег. Под коркой льда. — Колдун наглядно ковырнул стену кончиком ножа, пустив по ней струйку искристой крошки.

Я потрясенно присвистнула. Они что, всем Градом здесь снежки катали?! Скорее всего, просто поставили магический заслон вьюгами, спрессовав сыплющийся снег в стену.

Богатый колдовской опыт Вереса не подвел: продольные линии, которые мы издалека приняли за каменную кладку, оказались снежными слоями, по одному на каждую метель. Верхний — ослепляющий свежей белизной, нижний успел пожелтеть и слежаться до крепости льда. Снежинки роились вокруг зубцов, как трудолюбивые пчелки, слетаясь к ним со всех сторон — стена продолжала свой незаметный, но непрерывный рост.

А об ее создателях по-прежнему не было ни слуху ни духу.

— Может, покричать? — неуверенно предложил дракон, пуская коня вдоль стены в надежде обнаружить какую-нибудь невзрачную калиточку, которая и является истинным входом, а ворота поставлены так, для отвода глаз.

— Выставив себя на смех? — Колдун, передав поводья Ресту, неуклюже слез с лошади. Украдкой потер отсиженный зад. — Очень я сомневаюсь, что возвращающиеся с разведки или торговли эльфы стоят под стеной и орут, как оглашенные, пока их кто-нибудь не услышит.

— Может, они носят с собой приставные лестницы? — съязвила я.

— Или знают какую-то хитрость? — добавил Верес с вкрадчивой интонацией наставника, наводящими вопросами подталкивающего туповатого ученика к правильному ответу.

— Угу. «Ключ» называется, — хмуро согласилась я больше для отговорки — ни замка, ни засова на воротах не было. Только змеящаяся по верхнему краю серебряная лента с надписью.

— «Если сможешь — войди», — прищурившись, прочитал Верес. — И как это понимать?

— Как вежливый вариант: «А не пошли бы вы…» — предположила я, ничего не имея против следования оной инструкции. Куда угодно, лишь бы подальше от неприязненно скалящей зубцы стены.

— Шел, это столица эльфов, а не троллья пещера. Они бы ни за что не повесили над входом подобное «приветствие». — Колдун в раздумье провел рукавицей по толстым прутьям, неожиданно отозвавшимся мелодичным струнным перезвоном. И здесь лед, сизый, матовый, под цвет заиндевелой стали. — Это наверняка какая-то загадка или даже подсказка. И как только мы ее разгадаем, ворота откроются.

— Ага, особенно если до лета перед ними проторчать.

— Шел, ну хоть ты не бери пример с Мрака! Хватит нам одного пессимиста в команде.

— Сколько раз тебе повторять — я не пессимист. Я замерзший, усталый и голодный оптимист. Слушай, так его из-за этого Мраком зовут? — У дракона ведь наверняка есть нормальное имя, что-нибудь вроде Наыролрнгкролта, в силу сами понимаете чего замененное близким по смыслу словом на человеческом языке.

— Нет, — коротко ответил Верес, снова утыкаясь взглядом в надпись. — Хм, такое впечатление, что эта штука цельная и намертво приварена к обеим створкам…

Я, не спешиваясь, ухватилась за один из прутьев и вполсилы тряхнула ворота, но те не шелохнулись ни на стыке, ни в петлях.