— Но нет, — быстро говорю я. — Я не переживаю из-за этого.

Разве нет? Почти.

Мне жаль, что мама так негативно относится к Марку, но я не пойду у неё на поводу. Я не хочу перестать быть с ним. Я не собираюсь отказываться от него, ей в угоду. Да, мы ругаемся, и иногда он меня просто бесит. Но, я надеюсь, мы преодолеем это. Права ли я? Кто ж знает.

— Мне жаль, что у вас с матерью разлад из-за меня.

— Не только из-за тебя, ты же знаешь. Я ведь рассказывала тебе, какая она.

Он кивает.

— Ладно, давай тогда не будем о ней больше, — он целует меня в щёку и я кладу голову ему на грудь. Мне так спокойно в его руках. Так бы и стояла вечно!

— Ты проголодалась? — Спрашивает он, чуть отстраняясь.

Я киваю. Несмотря на не очень приятный разговор с мамой, аппетит не пропал. Я этому рада.

— Давай поедим.

— С удовольствием! — Я отбрасываю грустные мысли. — Что там, говоришь, картошка?

— Ага, — мы забираем еду и идём в подсобку, где стоят несколько стульев и стол.

Пока мы едим, Марк рассказывает, как еле успел урвать последнюю курицу гриль. Какая-то женщина лезла без очереди.

— Уж я-то ей сказал пару ласковых, — смеётся он. — Она на меня посмотрела, как на худшего человека в мире. Наглая такая. Фыркала, что-то себе под нос. Потом удалилась с гордым видом.

Марк строит гримасу, пытаясь копировать выражение лица той женщины. Я смеюсь до боли в животе. Он может быть таким смешным!

К вечеру я сижу за столом и читаю «Мастер и Маргарита», а Марк за прилавком, наблюдает за мной. Мне неловко от его взгляда, но я молчу.

Я дохожу до одного из моих любимых мест в романе. Там, где герой рассказывает, как впервые встретил свою Маргариту.

— Почитай мне, — говорит вдруг Марк. Я смотрю на него с удивлением.

— Что?

— Почитай мне то, что ты сейчас читаешь. Давай.

Почитать ему Булгакова? Он серьёзно этого хочет?

— Сначала книги?

Он качает головой.

— Нет, с того места, где ты остановилась.

Что ж, если он просит, как я могу отказать? Только не ему.

— Хорошо, — киваю я.

Он ставит локти на прилавок и складывает ладони под подбородком. Он прямо весь внимание! Я опускаю взгляд на страницу. Читаю.

— Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих. Так поражает молния, так поражает финский нож! Она-то, впрочем, утверждала впоследствии, что это не так, что любили мы, конечно, друг друга давным давно, не зная друг друга, никогда не видя, и что она жила с другим человеком, и я там тогда… с этой, как её…

Я стараюсь читать с выражением. Мне нравится представлять героев и их голоса, когда я читаю.

— Так вот она говорила, что с жёлтыми цветами в руках она вышла в тот день, чтобы я наконец нашел её, и что если бы этого не произошло, она отравилась бы, потому что жизнь её пуста.

Я перестаю читать и смотрю на Марка. Глаза его закрыты. Поза расслабленная. Он что, уснул? Неужели я так скучно читаю?

— Почему остановилась?

Он открывает глаза.

— Я думала, ты уснул. Хороший же из меня читатель.

Я действительно расстроилась. Он качает головой.

— Нет, ты интересно читаешь. У тебя красивый голос. Мне приятно слушать. Я закрыл глаза и представлял, что происходит в книге.

— Правда?

Он кивает.

— У меня красивый голос?

— Да, когда ты не кричишь, а читаешь мне книгу вслух.

Я вскидываю голову. Что?

Он откровенно ржёт, потом поднимает руки вверх.

— Я шучу, Ника. Правда.

Ох, уж эти его шуточки. Я надуваю губы.

— Если ты будешь так соблазнительно надувать свои прекрасные губки, я не сдержусь, встану, подойду к тебе, — он поднимает палец вверх. — И плевать, что мы находимся на твоей работе, что в любую минуту может зайти кто угодно. Я возьму тебя, положу на этот стол, стащу этот длинный, как он там называется, и…

— Марк перестань, — не выдерживаю я и вскакиваю со стула, закрывая уши руками. Моё воображение рисует дикие картинки. Настолько яркие, что в глазах становится темно. Боже, что он со мной делает? По моему телу разливается знакомый огонь. Я смотрю на Марка, его глаза сверкают в свете ламп.

— Ты всё это представила?

— Что? — Я дышу часто. Опускаю руки.

— То, что я сказал. И даже больше.

Он подходит ближе, я уже чувствую аромат его одеколона. Что мне сказать? Он же всё прекрасно видит. Моя грудь высоко вздымается от каждого вздоха. Чувствую, что щёки мои раскраснелись.

— Я, я…

Он берёт мою руку и прижимает к своей щеке.

— Я знаю, что да. Ты разрумянилась. Представляю, какие картинки в твоём воображении сейчас. У тебя очень живое воображение. Не зря же ты много читаешь.

Говорит он тихо. Я слышу в его голосе страсть. Ух! Воздух накалился между нами. Я тянусь к его губам, даже не сознавая этого.

— Тише, тише, малыш.

Марк обнимает меня за талию и гладит по волосам. Я думаю о том, что испытываю слишком сильные чувства рядом с ним. Мне, порой, не верится, возможно ли это. Не я, он поглотил меня всю.

Марк спокоен сейчас. Гладит мою спину, успокаивая моё тело. Я уже дышу ровнее, лицо принимает нормальный оттенок. Я обнимаю его плечи. Мы стоим так несколько минут.

Странно, что никто не зашёл и не отвлек нас от нашего объятия. Такого близкого и нежного, что даже страшно. Я страшусь своих же чувств. Я никогда не думала, что могу испытать такое единение с другим человеком. Пусть даже и на несколько минут. Я ведь обычно одна, а мама слишком строга, чтобы просто подойти и обнять меня, успокоить, если мне это нужно. Она после смерти папы не обнимала меня.

— Ну, ты как? — Тихо спрашивает Марк, уткнувшись мне в шею. — Прости, что так возбудил твоё воображение.

Пора бы взять себя в руки.

— Нормально, — отвечаю я. Буря в моей душе, вызванная его словами утихла.

Марк немного отстраняется и смотрит на меня.

— Ты такая красивая, — шепчет он. В его глазах мелькает что-то, чего я не могу понять.

Я убираю руки с его плеч и смотрю на часы. Время 19. 15. Ого! Мне давно уже нужно закрывать магазин, а я стою в объятиях моего прекрасного парня и не могу шевельнуться. Понятно, почему никто нас не отвлекал.

— Мне нужно закрыть магазин.

Я забираю книгу со стола иду к кассе. Книгу кладу в ящик. Закрываю программу, сняв отчеты.

— Чем я могу помочь? — Спрашивает Марк, стоя рядом со мной. Он наблюдает за каждым моим движением пристально. Зачем он так делает?

— Собери наши тарелки в подсобке и убери в мешок. Надо выбросить мусор. Бак на другой стороне улицы.

Он кивает и отходит от меня. Я выключаю компьютер и беру свою сумку. Окидываю зал взглядом. Всё прибрано, нигде не валяется ни одна книга. Я люблю порядок. И Лидия его любит.

Я подхожу к двери и жду Марка. Мы вместе выходим.

— Я выброшу пакет, ты пока садись в машину, я открою, — говорит он. Я киваю. Закрываю магазин. Иду к машине. На улице стало довольно холодно. Начал накрапывать дождь. Я поеживаюсь. Открываю дверцу, подходит Марк. Мы собираемся сесть в машину, и в этот момент я слышу голос какой-то женщины.

— Привет, Марк!

На улице уже темно, поэтому я не сразу различаю силуэт незнакомки. Она медленно подходит, останавливается прямо перед Марком. Уличный фонарь освещает её всю. Я смотрю на неё, он смотрит на меня.

— Как я рада снова видеть тебя, красавчик, — весело говорит женщина. Я осматриваю её с интересом. Чёрная юбка выше колен, красная блузка, на которой расстёгнуто несколько верхних пуговиц. Распахнутый чёрный плащ. Туфли на высоком каблуке делают её выше, чем она есть на самом деле. В них она почти ростом с Марка. Я перевожу взгляд на её лицо. Она симпатичная. Я бы даже сказала красивая. Но на лице столько косметики, что не понятно, сколько ей лет. Я бы дала ей чуть больше тридцати. Уверена, без макияжа она выглядит моложе. Смотрю на её волосы, светлыми волнами спускающиеся до бёдер. Ого! Они очень красивые и ухоженные.