– Прошлой ночью он не имел в виду ничего обидного, Ванесса. Он исстрадался, бедняжка, трясясь по этим кочкам весь день.
– Сам виноват. Не позволил задержаться, пока не подлечится.
– Я уверена, что на это есть веские причины.
– Почему вы всегда защищаете его, тетя? Вы же сами слышали, как он прогнал меня, велел оставить его в покое. Это не так-то просто переварить.
– Он не хотел тебя обидеть, детка. Просто так получилось.
– Я же извинилась перед ним, сказала, что очень сожалею о своем поведении. Что еще я могла сказать?
– Его просто тошнило, родная. Не думаю, что хоть один мужчина пожелал бы, чтобы женщина смотрела, как его выворачивает. Особенно, если он влюблен в нее.
– Чушь собачья! И я должна верить этим идиотским отговоркам? Не пытайтесь утверждать, что он влюблен в меня! Мы с ним невзлюбили друг друга с первой же встречи в Додже! Он меня на дух не переносит!
Они выехали за город, и Ванесса остановила мулов. Элли, как и собиралась, направилась к Кейну. Когда фургоны снова двинулись, Генри поскакал рядом с Ванессой.
– Ну и как тебе этот город, Генри?
– Ничего похожего на Спрингфилд. Кажется, мне совсем не хочется жить в городе.
– Возможно, нам и не придется. Пока Кейну не полегчает, мы остановимся у него. А потом уже решим, что делать дальше.
Поговорив с сестрой, Генри снова вернулся к фургону Виснеров. Ему все время хотелось быть рядом с Мэри Бэн.
И Ванесса даже позавидовала. Вон как Генри влюблен в Мэри Бэн – они делятся абсолютно всем: и тем, что увидели, и тем, что делали в течение дня. Они обсуждают даже малейшие оттенки чувств, с завистью подумала Ванесса. Одиночество заползло в ее душу и наполнило ее горечью. Она ощущала какое-то внутреннее беспокойство. Оно возникло впервые дня два назад и тянуло из нее силы, лишая сна и аппетита.
Прошлым вечером она едва успела зайти в фургон к Кейну, как он тут же попросил ее выйти и оставить его в покое. Тон, каким это было сказано, оскорбил ее даже больше, чем слова. Слава Богу, ей удалось сдержать слезы, схватить ведро и уйти к ручью, якобы за водой. Тут уж она выплакалась вволю, чего не позволяла себе уже долгие годы. После ужина она отправилась в фургон к Мэри Бэн, предоставив Элли ночное дежурство возле Кейна. Даже сейчас, стоило ей вспомнить ту унизительную сцену, как слезы снова подкатывались к глазам.
Ванесса заставила себя сосредоточиться на мулах и стегнула по их спинам кнутом. Они быстрее затрусили вдоль бурного потока. Ехалось легко, поскольку дорога была ровной и укатанной. После городского шума здесь казалось невероятно тихо. Впереди показались несколько всадников. Когда они приблизились, то остановились у обочины, с любопытством разглядывая необычный фургон и не менее необычного возницу. Они подняли руки к шляпам, и Ванесса холодно кивнула.
Когда Ванесса заметила белое здание вдали, ей и в голову не пришло, что это и есть дом Кейна. Но вот подъехали ближе, и она увидела, что двери и окна нижнего этажа заколочены досками. Дом оказался больше, чем она ожидала, его новенькая жестяная кровля сверкала. Окруженный огромными дубами, он величественно возвышался в окружении конюшни и нескольких хозяйственных построек. Позади дома виднелись сараи. Перед зданием торчали сухие кустики по колено высотой, а ящики для цветов, стоящие на крыльце и вдоль фасада, были пусты. Место выглядело печально заброшенным. Но если приложить силы, , подумала Ванесса, все здесь может снова радовать глаз.
Джеб проскакал вперед и открыл литые чугунные ворота. Ванесса проехала во двор и натянула поводья, остановив фургон как раз между домом и конюшней. Она растерянно огляделась, не зная, что же делать дальше. Приближался вечер, и холодный ветер задул с гор. Ванесса ощутила озноб, явившийся скорее следствием нервного напряжения, а не холода. Задняя дверца фургона открылась, и раздался голос Элли, звавшей Генри.
– Кейн велел достать топоры и ломик и содрать доски с двери. Сегодняшний ужин мы приготовим на настоящей печке!
Ванесса спустилась на землю и начала выпрягать уставших мулов. Вместе с Мэри Бэн они помогли Джону отвести животных в загон, где те начали щипать скудную траву. Генри позвал Мэри Бэн осмотреть дом.
– Идите. Я разберусь здесь сама.
Ванесса взвалила на плечо тяжелую сбрую и пошла к конюшне. Джон двинулся следом, неся хомуты. Они впервые остались наедине после ранения Кейна.
– Джон, я хочу, чтобы вы знали: я очень сожалею о своем поведении в тот ужасный день. Вы тогда тщетно пытались помешать мне совершить идиотский поступок, но… Видите ли… я считала, что не должна допустить Тэсса до Кейна.
– Все в порядке, мисси. Я понял, почему вы это сделали.
– Я слышала, как вы говорили, что мне должно быть стыдно. Мне очень стыдно, и не только от того, что произошло в результате моего легкомыслия, но и за то, как я разговаривала с вами. Если бы не вы с Мэри Бэн и Кен-ном… – Она замолчала, отвернулась и сморгнула слезы, ненавидя себя за слабость. – Глупо было думать, что мы смогли бы устроиться здесь в одиночку, да, Джон?
– Может, вы и не самая опытная путешественница, но вот что касается запудрить мозги, тут вам нет равных, – ухмыльнулся в ответ старик.
– Не стоит волноваться, мисси. Вы стойкая. Я не знал ни одной горожанки, которой хватило бы духу доехать с такой упряжкой мулов аж до самого Колорадо.
– О, Джон, если вы будете так щедры на похвалы, я, пожалуй, влюблюсь в вас!
– Ну-у, разве ж это не здорово? Давненько за мной не бегали рыжеволосые красотки!
Они вышли из конюшни как раз в тот момент, когда – Элли и Мэри Бэн вылезали из фургона, нагруженные простынями, одеялами и подушками. Девушка возбужденно тараторила, рассказывая о чем-то Элли.
– Надо же! – Джон снял шляпу и почесал затылок. – Когда дело касается устройства гнездышка, женщины все как одна становятся наседками. И не знают никакого удержу, совсем забыв про пустые желудки мужчин.
– Наконец-то тетя Элли в своей стихии! Тут ее никто не перещеголяет! Пожалуй, мне надо пойти помочь им. Джон, еще раз благодарю вас за то, что простили меня.
– Ну, если уж мы заговорили о благодарности, то и вы, мисси, примите мою, от всего сердца. За ваше доброе отношение к моей… Мэри Бэн.
– По-моему, Генри хочет жениться на ней. Что вы думаете по этому поводу?
– Если она не возражает и миссис Хилл не против, то я буду только польщен. Мэри Бэн никому не будет в тягость. Она толковая и станет отличной помощницей для миссис Хилл.
– А Генри всегда будет добр к ней, можете быть уверены.
– Не сомневаюсь. Успел неплохо узнать его. Он будет хорошей парой для Мэри Бэн, а она ему – хорошим подспорьем.
Ванесса взглянула на старика. Он склонил голову набок и внимательно глядел на нее. Ей показалось, что он как бы хотел убедить ее в чем-то. Его морщинистое лицо выглядело на удивление довольным.
Ноги у нее слегка дрожали от усталости, но когда она пошла по тропинке к дому, то держалась прямо. У фургона она остановилась и заглянула внутрь. Кейн сидел на скамье и пытался натянуть ботинки. Она даже не стала предлагать свою помощь – еще одной отповеди с его стороны она престо не вынесет. Он поднял голову и… взглянул в ее глаза. Оба застыли, не двигаясь и не говоря ни слова. Молчание затягивалось. Ванесса выискивала в любимых чертах хоть какой-то намек на примирение, но не увидела. Она отвернулась и медленно побрела к дому.
Ванесса шагнула на крыльцо, ощутила себя незваным гостем и замерла в нерешительности, но опомнилась и прошла на кухню. В большом квадратном помещении у одной стены выстроились шкафы с посудой, вдоль другой тянулась обитая железом печь. В дальнем конце стоял длинный стол, рассчитанный не менее чем на дюжину едоков. Одна из приоткрытых дверей вела в кладовую, а вторая выходила в холл. Где-то внутри дома раздавался стук молотка и слышались мужские голоса.
Из холла зашла Элли, вслед за ней тут же появилась Мэри Бэн.
– Чудесный дом, правда, Ванесса? Мы с Мэри Бэн приготовили постель для Кейна. Здесь одна спальня внизу и пять наверху, да еще несколько комнат устроено на чердаке. Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное? Этот дом вдвое больше нашего в Миссури.
