У опешившего Фальсин слегка приоткрылся рот и сделалось забавное выражение лица. Кажется, его представление о мире больше не будет прежним. Гордые аристократы умирали от голода, но до такого позора старались не опускаться. В крайнем случае шли в наёмники, продавая своё умение сражаться. Закашлявшийся Дарил постарался скрыть улыбку. Опасаясь рассердить пусть и юного, но воина.
– Ладно. Нам пора идти. Был рад повидаться. Как-нибудь позже загляну проведать друзей Фальсин, – улыбнулся наивному парню.
Довольный произведённым эффектом.
– Давай я вам помогу, – предложил рыжий Фальсин, сердито стрельнув взглядом в старого мастера, сразу изменив к нему отношение.
– Да не нужно. Нам тут недалеко, – попытался отказаться.
– Ничего не хочу слышать, – заупрямившись, отнял у меня сумки.
Чтобы не портить шутку, довёл Дарила до стоянки конных колясок. Отправив домой на «такси». И мне ещё за это заплатили. Подыгравший мастер вручил несколько медных монеток, поблагодарив за помощь. Посмотрев на деньги, подумал, а ведь действительно их заработал переноской тяжестей. Моя первая зарплата. На радостях потратил её на пару свежих булок, одну из которых вручил парнишке, стоявшему с потерянным видом.
– Угощайся, – сказав это, с аппетитом вгрызся в нежное тесто, показавшееся очень вкусным.
Чуть ли не урча от удовольствия. Что-то я проголодался. Сглотнув слюну, Фальсин с неохотой всё же принял подарок, опасаясь обидеть меня отказом.
– Господин, могу ли спросить, а где вы сейчас живёте? – поинтересовался рыжий, быстро умяв булку.
– Квартал Чистых камней, третий двор Каменной сливы, – не видел смысла скрывать свой адрес.
Захотят, всё равно найдут. Да и зачем мне от них прятаться.
– Правда, вы же меня не обманываете? – забеспокоился слишком быстрым ответом. – Не хотите моей смерти?
– С чего вдруг о ней вспомнил? – удивился.
– Да сестрёнки как с ума посходили. Всех предупредили, кто вас встретит, чтобы непременно узнали адрес, иначе, – провёл большим пальцем по горлу. – Сказали, Абра ищет, поблагодарить хочет. Правда, не объяснили за что. Но там спрашивать было себе дороже, – поделился переживаниями.
Что-то мне стало как-то беспокойно. Не поторопился ли. Впрочем, чему быть, того не миновать.
– Не волнуйся, не обманул. Амир никогда не обманывает. Каждого третьего дня третьего месяца.
На этом жизнеутверждающем заявлении попрощался с Фальсин. Вернувшись домой, обрадовать своих, застал неожиданную картину. Жилой комплекс гудел как разворошенный муравейник. Не знал, что сегодня у Хаян день генеральной уборки. Всё мылось, приводилось в порядок, обновлялось. Где нужно подкрашивали, поливали, меняли рассохшиеся доски, старые занавески. Пыль от метёлок стояла столбом. Дворовая территория с энтузиазмом не только облагораживалась, но и украшалась. Натягивались верёвочки, вешались ленточки, бумажные фонари, откуда-то кунан натащили кучу необычно выглядящего хлама. Расставляли переносные, расписные ширмы. На земле расстилали ковры и дорожки. Словом, проходила масштабная подготовка к празднику.
Управляющая была настолько занята руководством этого филиала хаоса, что не заметила, как я неслышно подошёл сзади.
– Простите, а что происходит? Вы собираетесь отмечать здесь какой-то праздник? – полюбопытствовал, не разделяя всеобщей радости.
Если да, то для меня это плохо. Как тут уснёшь, если прямо за окном будет шуметь толпа веселящегося народа. Судя по размаху и обилия бочонков с вином, вечеринка планировалась бурной.
От испуга женщина аж подпрыгнула. Резко развернувшись, набирая в грудь воздуха для, так и не услышал чего. Увидев меня, тут же сменила разгневанное выражение лица на неестественно приветливое. Не знал, что она может так широко улыбаться. Поклонилась ниже обычного, сложив руки в жесте наивысшего уважения, чего раньше не делала.
– Господин Амир, какая радость вас видеть. У нас…, – начала разливаться соловьём, расписывая свои труды на благо общего дела.
Смотря на меня как сладкоежка на пироженку.
«Женщина, ты меня пугаешь, – мысленно забеспокоился. – Неужели решила отыграться за то, что избегал. Надо будет держаться от неё подальше.»
Оказывается, тут собирались отмечать обручение какого-то известного молодого человека из Хаян. В чём будет участвовать весь их род, а это, на минуточку, почти полторы сотни дари. Если считать с музыкантами, танцовщицами, жонглёрами, огнеглотателями и прочими приглашёнными лицами, то набирается целая толпа. Ещё добавятся жильцы Каменной сливы, которые приглашены в обязательном порядке, включая меня. Отказаться, значит обидеть их всех. Появляется только один вопрос, как здесь поместятся всё эти добрые дари, несущие соседям радость. Во что они превратят это место и так понятно. Утром оно будет напоминать поле проигранной битвы с павшими, невменяемыми героями и разграбленным обозом. Армия демонов к тому моменту растает в туманной дымке. Какие-то душистые веники для освежения воздуха жечь начали уже сейчас. Заранее.
Немного примирило с происходящим обещание, что среди этих павших героев буду и я. Особенно заинтриговала просьба не беспокоиться, если меня возможно будут домогаться женщины. Народ здесь простой, на лице у меня не написано, кто я, поэтому возможно всякое. Вот чтобы это всякое наверняка стало возможно, перед приходом обязательно его помою. С мылом. Кстати, моих кунан тоже пригласили в полном составе. Надо позаботиться, чтобы Сами уж точно здесь не было. Рано ей ещё в молодые матери записываться.
Даже не знаю, как переживу эту неделю. Не иначе, в жутких страданиях. Сегодня пить буду здесь. Завтра у Амун. Потом у Фальсин. На очереди Аллмара. Там и Кадим даст повод. Сильно на него надеюсь. Я же так сопьюсь. Работать-то когда. Шутливо настраивал себя на подвиги во имя выстраивания хороших отношений. Да и чего скрывать, хотелось немного расслабиться. Но в меру. Слишком много всего свалилось в последнее время. Я же не железный.
***
Когда вечерние сумерки только начали спускаться на город, а дневная жара отступать, Абра въехала в квартал Чистых камней. Сидя в карете с гербом Аллмара, которую сопровождала Чуни, бронзовая пантера, неразлучная любимица Ирдис. Словно этого было мало, сзади пристроился целый кавалерийский отряд, создающий впечатление, будто едет не в гости, а на маленькую, личную войнушку. Не важно, что охраняли не её.
Чем ближе Абра подбиралась к цели, тем больше испытывала желание попросить развернуть карету и поехать обратно, избегая неловкой встречи. Однако, сжав волю в кулак, решительно отогнала постыдные мысли в сторону, напоминая, – «Чем изводить себя страхами, лучше взглянуть им в лицо и…», что дальше, пока не придумала. Но твёрдо верила, закончит это предложение при встрече с Амиром. Вот как только его увидит, так и поймёт чем. Слова сами придут. Всему своё время. Пока же голова была забита несколько другим.
«Бесстыдная скотина. Даже не заглянул, не извинился, не попытался убедить, что ничего не видел и всё забыл. Где желание искупить свою вину. Ту, о которой не должен помнить», – мысленно возмущалась.
Абра хотела как можно скорее развязать затянувшийся душевный узел из страхов, сомнений и противоречий, чтобы вздохнуть свободно. Открыто глядя в будущее. Как раньше. Не теряя друзей. Дополнительный повод идти до конца придавала сидящая напротив с невозмутимым видом бахи Ирдис Аллмара, которую пришлось взять с собой, соблюдая договор. Пусть и не слишком приятный, но необходимый. Ради того самого будущего.
Помимо злости на него, выжав из брата всё, что только можно, девушка начала сильно переживать об Амире. В чём не хотела признаваться. Как он там бедненький ютится в ужасных, невыносимых условиях. На всём экономя. Ей казалось, уже последние булки доедая. Поэтому захватила с собой кошелёк с личными сбережениями. Надеясь, что и Ирдис что-нибудь предпримет для исправления ситуации, когда увидит всё своими глазами. Осталось только придумать повод, чтобы он его принял. Амир слишком горд. Не привык обращаться за помощью ни к Фальсин, ни к Аллмара. Сколько прожил в поместье, так ни у кого ничего и не попросил. Хотя мог. Со всеми проблемами предпочитая разбираться в одиночку. При этом хоть и ходил как бездомный, не заботясь о своём внешнем виде, но зато с гордо поднятой головой, смело глядя в глаза высокородным выскочкам, что вызывало у неё уважение. Даже после спасения Наяс тихонько ушёл до того, как о герое вспомнили, желая наградить. Ну как такого дурака оставить в нужде. Друг познаётся в беде, сам же так говорил.
