Но Малыш проявил немалую смекалку, обнаружив, что другая сторона здания выходит окнами на родильный дом, огороженный глухим забором. Правда до него было метров тридцать пять, и, конечно же, мешок нельзя было добросить.
Серега объявил, что надо сделать мощную баллисту и дело обязательно наладится. На следующий день без промедления приступили к изготовлению. Купили в аптеке десяток пятиметровых рулонов бинтовой резины. Умельцы скрутили два тугих жгута, соединили их двойной кожанкой, вырезанной из старых кирзовых сапог. С каждого конца привязали крючки из железного прутка. Крепились они к трубам отопления, проходящим по сторонам оконного проема. Получалось что-то типа детской рогатки большого размера. Малыш называл орудие баллистой.
Было принято решение сегодня же вечером провести испытание. Выделили человека дежурить на территории родильного дома. Он там, слившись со счастливыми молодыми отцами, внимательно следил за сигналом.
Обвальщики, сняв оконную раму, закрепили крючки. Серега, завернув в кожанку палку сервелата, с трудом отходил назад, растягивая тугие жгуты. На помощь кинулись добровольцы. Схватившись за спины, они, упираясь в пол подошвами, продвинулись еще немного. Когда силы были уже на исходе, Малыш разжал уставшие пальцы. Снаряд, нелепо кувыркаясь, устремился в темное ночное небо. Убойность баллисты была невероятной, сервелат улетел метров за семьдесят и мягко приземлился на крыше роддома. Чудом не попали в закрытое шторами окно, за которым лежали роженицы.
Вторая и третья попытка прошли успешно. Хватило двух человек для натягивания резины. Серега, как опытный наводчик, быстро пристрелялся. Но был подан тревожный сигнал о появлении неприятеля. Орудие сняли, раму приладили на место и стали тщательно анализировать результаты. Скорострельность была небольшой, не более двух выстрелов в минуту, а на всю акцию требовалось минут двадцать. Нужен был отвлекающий маневр. Пожертвовать собой взялся дядя Вася, давно изнывающий без настоящего дела.
Операцию назначили через несколько дней, во вторую смену, ровно в 22.00, когда совсем стемнело. За пять минут до начала Василий вышел из цеха на территорию и принялся бесцельно бродить туда-сюда. Он играл роль подсадной утки. Казаки, увидев подозрительного человека, на рысях поскакали к нему. Василий бросился бежать, уводя преследователей дальше от места проведения операции. Когда его стали настигать, он со всех ног кинулся в темнеющие у забора сплошные заросли лопухов. Юркнул в самую гущу и притаился. Казаки видели, что беглец сиганул в непролазные дебри, но ничего не могли рассмотреть.
– Не уйдет, гад!.. – звучал октавой голос Грини Недосекина. – Скачи за подмогой и фонарем! – прорычал он напарнику. Тот умчался и через пять минут на место происшествия прибыл весь караул. Осветили фонарями лопухи. Василий внимательно следил, отражая стеклами очков слепящие лучи и, как мог, тянул время.
Сначала служивые просили его по-хорошему покинуть убежище. Василий, не отзываясь, упрямо молчал. Тогда Гриня сделал попытку прорваться сквозь джунгли и силой вытащить нарушителя. Но дядя Вася, сжимая в руках брызгалку с водой, пустил плотную струю прямо в лицо уряднику.
– Брызгается, гад! – Гриня закрыл лицо руками.
– Это кислота. Серная! – отозвался Василий.
– Сволочь! – заревел казак и все вокруг всполошились, отойдя на всякий случай подальше.
– Что у меня с лицом? – ревел испуганный Гриня.
На него смотрели с жалостью. Кто-то ляпнул:
– Врача надо! – и урядник забился в истерике. Через пару минут перестал биться и, размазывая по щекам счастливые слезы, обрадовано возопил:
– Да это вода, братцы! Вода!
Всей гурьбой кинулись в бурьян, выволокли героя наружу, отобрали брызгалку. Обыскали и осмотрели все вокруг но, ни следа мясопродуктов не нашли. Заломили ветерану руки, и повели на дознание. Напоследок Гриня больно хлестнул его нагайкой чуть ниже спины. Василий оскалил зубы и так сверкнул на урядника полными бешенства глазами, что Гриня здорово струхнул.
Операция прошла успешно. За двадцать минут накидали на территорию роддома сорок семь штук сервелата. Посыльные собрали трофеи и тут же растворились в сумеречной мгле. Все прошло тихо и аккуратно.
Василия доставили в кабинет к Подшибякину. Там он своим упорным молчанием и ухмылками довел вахмистра до нервного каления. Запрещенные психологические приемы не работали. Полночи с ним бился дознаватель, но Василий только улыбался и не проронил ни одного слова. Так и не удалось узнать, для какой цели он прятался в лопухах, а главное, зачем брызнул водой в лицо Недосекину? Ничего не добившись, отпустили восвояси.
Утром доложили директору. В качестве вещественного доказательства предъявили пустую брызгалку. Тот долго разглядывал необычное оружие.
– Ну и что? – спросил стоящего навытяжку Хулахупова.
– Вот! – объяснил казак.
– Вы с ума сошли? – директор разозлился.
– Никак нет!
– Идите, – устало махнул рукой начальник. – И заберите это…
Этот поступок поднял рейтинг Василия до небывалых высот. Все понимали: он человек-кремень. Мужики удивлялись его бесшабашной лихости, женщины закормили триумфатора домашней сдобой и дружно приглашали за стол пить смородиновый чай, с уважением угощая карамелью.
Ветеран довольно щурился от оказанного доверия и ни от чего не отказывался. Обвальщики поклялись отомстить Грине и заодно провести еще одну акцию. Подговорили молодую жиловщицу Антонину, за которой безрезультатно ухаживал бравый урядник. Объяснили, как нужно сделать, пообещав щедро рассчитаться после операции. Но девушка заявила, что ради дяди Васи готова все сделать и без вознаграждения.
В один из дней в обеденный перерыв накрыли импровизированные столы. Достали домашнюю снедь, немного вина, и дружно принялись отмечать день рождения бригадира, не позабыв для маскировки усадить за стол мастера. Громко шумели, поздравляя именинника.
Девчонки сидели у раскрытого окна и ждали когда появится Грицко со товарищи. Увидев конников, девушки замахали руками призывая подняться лишь на минуту. Бойцы недоверчиво смотрели наверх, но юные жиловщицы так настойчиво уговаривали и закатывали глаза, так волнительно улыбались, что Гриня принял решение спешиться. Крепко привязали коней, поднялись на четвертый этаж. Там на них набросились изображающие подвыпивших соблазнительниц девицы и, не принимая никаких возражений, сразу усадили за стол. Наполнили бокалы вином.
Малыш произносил длинный двусмысленный тост, отвлекая внимание. Пока казаки, открыв рот, пытались вникнуть в застольную речь оратора, девушки незаметно вылили в их бокалы по пузырьку лекарства «Слабилен». Вообще-то для достижения эффекта хватило бы и десяти-пятнадцати капель, но Серега, где-то добывший препарат и придумавший эту постановку, велел для верности использовать снадобье полностью.
Прижимаясь к охранникам и мило улыбаясь, проследили, чтобы все было выпито до дна. Кормили с ложечки незадачливых вояк, подкладывали самые лучшие куски. Все прошло гладко. Перерыв подходил к концу.
Антонина сидела у Грини на коленях, весело смеялась глядя в глаза и предвкушая дальнейший исход. Затем впилась страстным поцелуем, окатив его
