Он представил себе лицо матери, холодное от гнева. Ее сын не хочет исполнить свой долг! Разве ему неизвестно, что содержит его государство и за это, когда наступает время, он обязан выполнить свой долг?

Герцог вспомнил извиняющийся жест Георга. «Мы все вынуждены делать эти вещи, Эдуард. Я сам пережил такую же трагедию. Никто не страдал больше, чем я».

Принц обязан исполнять свой долг.

У двери ожидал конюший. Обед готов. Не окажет ли его высочество честь хозяину, сойдя вниз, чтобы принять в нем участие?

Обед закончился, когда в комнату вошла цыганка. Она сказала, что проходила мимо и вдруг почувствовала, что этой ночью хозяин постоялого двора предоставил кров важному гостю.

Нет сомнений, она увидела экипаж, решил Эдуард, однако все остальные гости ждали предсказаний.

Она может увидеть будущее, сказала цыганка. Не позолотят ли ей ручку?

Блестящие настороженные глаза остановились на Эдуарде, выделяя его как важное лицо. Именно ему она хотела бы предсказать будущее. Он покачал головой. Цыганка стала гадать его спутникам, одновременно предрекая блестящее будущее и предупреждая о грядущих несчастьях. Эдуарду подумалось о том, что это довольно занятное развлечение.

– А вы, милорд? – как будто поняла его настроение цыганка.

Герцог протянул руку, и она засмеялась.

– О, милорд собирается жениться!

– В моем-то возрасте! – воскликнул Эдуард.

– Ах, милорд молод душой. Он женится и станет отцом великой королевы.

Сердце Эдуарда забилось быстрее, но ему хотелось скрыть волнение от окружающих.

– Ты могла бы сделать меня отцом короля, – ворчливо сказал он цыганке.

Она покачала головой, повторив упрямо:

– Королевы!

– За короля я заплачу больше, – пытался соблазнить ее Эдуард.

Но гадалка опять покачала головой и сказала с достоинством:

– Я честная женщина, Ваша Светлость. Я не могу продавать то, чего нет.

– Значит, все-таки королева, – вздохнул он.

– Но Ваша Светлость не должен сожалеть об этом. Цыганка не стала больше гадать. Она сразу покинула постоялый двор, а Эдуард уединился в своей комнате.

«Королева, – думал он. – Так сказала гадалка. Великая королева, утверждала она».

Через несколько дней герцог приехал в замок Вальд-Лейнинген, где был принят принцессой Викторией в присутствии детей.

Эдуард сразу отметил про себя: красивая, полная и к тому же она могла рожать детей. А из головы никак не уходили слова цыганки: королева, великая королева.

Теперь и сам Эдуард хотел жениться на принцессе Виктории. Если бы не Джули, он был бы доволен. Впрочем, что он мог сделать? Его обязанность – ухаживать за этой женщиной. В противном случае она бы оскорбилась.

Принцесса очаровательна. То же самое можно сказать и о ее детях. Она здравомыслящая и не делает секрета из того, что считает этот союз браком по расчету.

Виктория прямо сказала ему, что, выйдя замуж, потеряет значительный доход. К тому же отказывается от своей независимости.

Герцог и сам все прекрасно понимал; в какой-то момент ему очень захотелось уговорить ее не отказываться от своей свободы. В следующий момент он почти умолял ее сделать это. Эдуард, впрочем, и сам не знал, чего он хочет. Бесспорно, она казалась ему очень привлекательной, ему нравились ее дети, а, главное, в голове продолжало звучать пророчество цыганки.

Почувствовала ли она его неуверенность? Не потому ли заколебалась и сама? Они оба зрелые люди, заметила принцесса. Им придется многим жертвовать. А потому не следует принимать решение поспешно.

Эту отсрочку герцог воспринял с облегчением.

Он вернулся в Лондон, но в Брюссель по дороге не заехал.

В Лондоне Эдуард получил письмо от принцессы Виктории. Она решила отказаться от образа жизни, при котором наслаждалась независимостью и комфортом. Но ожидала, что компенсацией для нее будут любовь герцога и дети, которые родятся у них.

Итак, принцесса вверяла ему свою судьбу. Однако герцог решил сохранить это в тайне… временно. Он обязан убедиться, что Джули устроена со всеми возможными удобствами. О ней должны позаботиться, и, прежде всего, о ее доходе. Она должна жить в достойных условиях. Его долг убедить всех в том, что с Джули они жили в настоящем браке, если не считать юридических формальностей. Он был ее мужем. И ему помешало жениться на ней лишь то, что герцог королевской крови не может вступать в брак без согласия короля и парламента. Они обязаны понять это. Его бывшая жена должна вести достойную жизнь, иметь слуг, кареты… На меньшее он не согласится.

Эдуард сам не мог понять своих чувств. Они были противоречивы. Он ощущал полную опустошенность, думая о Джули, и ликование – при мысли о будущем с Викторией.

Джули написала ему. Он не должен печалиться. Это неизбежно. Они должны испытывать благодарность судьбе за все те счастливые годы, которые прожили вместе. Джули желала ему успехов в его новой жизни. Сама она решила уйти в монастырь, и он должен о ней забыть.

– Итак, – сказала королева, – Эдуард удачно устроен. Лучшей невесты, чем принцесса Виктория, ему не найти. Теперь мы должны без промедления уладить дела Уильяма. Регент согласился с ней:

– Теперь, когда парламент ясно заявил, что Уильям не может жениться на мисс Уайкхэм, он смирился. Парламент оправдал его в ее глазах. Лучшего оправдания ему не найти.

– Он должен привезти Аделаиду как можно скорей, – сказала королева.

– Я не предвижу никаких трудностей.

– И все же я не успокоюсь, пока они не поженятся, – сказала королева, с трудом двигаясь в своем кресле. Сама же подумала: «Надеюсь, что проживу достаточно долго, чтобы увидеть плоды этих союзов». Однако она не сказала этого регенту, не терпевшему даже упоминания о смерти.

– Было бы хорошо провести двойную свадьбу, – заметил он. – Уильяма с Аделаидой и Эдуарда с Викторией.

Когда Аделаида родилась в семье герцога и герцогини Саксен-Мейнинген, все ликовали. Десять лет бесплодного брака таили угрозу остаться без наследника.

Конечно, мечталось о принце, но рождение ребенка все-таки доказало, что герцогиня не бесплодна, и девочка – все же лучше, чем ничего.

Во время ее крещения хор пропел хвалу Господу, а герцог отдал приказ провести концерты и скромные празднества по всему герцогству. В горных шале и на постоялых дворах Тюрингер-Вальда люди плясали, пели и пили за здоровье наследницы, которой дали имя Амалия Аделаида Луиза Тереза Каролина.

Маленькое герцогство Саксен-Мейнинген расположено севернее Кобурга и Баварии. Это страна густых зеленых лесов и гор. При герцоге сельское хозяйство процветало. Он искренне заботился о благосостоянии народа, любил встречаться с простыми людьми и обсуждать их проблемы – не для того, чтобы завоевать популярность, а для того, чтобы по возможности помочь. Когда он женился на принцессе Элеоноре Гогенлоэ, народ ликовал, так как она разделяла взгляды своего мужа, стремясь повысить благосостояние народа и надеясь родить сына, продолжателя их дел. Над герцогством нависла тень, хотя оно и процветало. Что произойдет, когда правителя не станет?

И вот пришла великая весть. И все мужчины и женщины в Саксен-Мейнингене радовались за герцога и герцогиню, а также за самих себя.

Герцогиня же молилась, чтобы Господь и дальше не оставил ее союз без милости.

И молитвы дошли. Через пятнадцать месяцев после рождения Аделаиды герцогиня вновь забеременела.

С каким волнением ожидали рождения этого ребенка. Несомненно, молитвы народа будут услышаны!

– Пусть это будет мальчик!

– Пусть родится крепкий, здоровый ребенок, – молилась герцогиня.

Бог внял молитвам герцогини, а не народа, и принцесса Ида присоединилась к Аделаиде в детской комнате.

Две маленькие дочери стали источником радости для герцогини. Она хотела, чтобы принцессы выросли добрыми и мудрыми. Не потеряла и надежды дать им брата. Через два года после появления Иды она опять была готова родить ребенка. Однако на сей раз их постигло разочарование. Дочь родилась мертвой.