Габриэль посмотрел на часы и сказал:

— Она приедет через пятнадцать минут. Нам пора уходить.

— Жаль. Хотелось бы на это посмотреть, — ухмыльнулся Макуиртэр.

— Рейли нам потом все расскажет. — Габриэль взглянул на Рейли. — Приготовься. С какой бы стороны она ни приблизилась, ей, разумеется, придется пройти по вестибюлю, чтобы добраться до лестницы или лифта. Как только увидишь ее, немедленно стреляй. Потом выйдешь через боковую дверь. Там будет машина с Монмоном за рулем. Смените автомобиль в Белле-Виста, вот и все.

— Точно. — Рейли сунул М-61 под пальто и направился к двери. На секунду он оглянулся на Вилли Гарвина, рот которого уже был заклеен большим куском пластыря, и сказал: — Надеюсь, ты услышишь, как с ней будет покончено, прежде чем сам отправишься к праотцам. Пожалуй, я все же не буду пользоваться глушителем.

Он вышел.

Макуиртэр хихикнул:

— Очень скоро ты услышишь кое-что, парень.

— Она безобразно умрет, — медленно, с удовольствием выговаривая каждое слово, произнес Габриэль. — Ну а ты умрешь весь в поту, Гарвин. — Он повернулся к Розите. — Объясни все ему и заканчивай.

Розита кивнула и вынула из кармана пальто маленький браунинг 25-го калибра. Габриэль и Макуиртэр вышли. Вилли слышал, как закрылась дверь номера. Вещи уже унесли. Теперь он был один на один с Розитой и с ее автоматическим пистолетом, а также с круглой желтой банкой, стоящей на полу. От банки тянулась проволока, пропущенная через дырку в крышке. Проволока проходила через отверстие в шурупе на потолке и свободно свисала к двери.

В голосе Розиты прозвучало неодобрение:

— Некрасиво выглядит. Не люблю заниматься делом в такой спешке. Но устройство сработает.

Вилли мотнул головой и потянулся свободной рукой к пластырю. В ту же секунду пистолет, направленный на него, дернулся, и Розита повысила голос:

— Нет!

Вилли опустил руку. У него было, достаточно опыта, чтобы понимать, когда человек с пистолетом в руке действительно намерен стрелять, а когда — нет. Розита, конечно, выстрелит.

Она стала объяснять:

— Граната вот в этой банке погружена в пластиковую взрывчатку, оставлено только небольшое пространство, чтобы мог сработать рычаг при вынимании чеки. Взрыватель — односекундный. Когда потянут за проволоку, чека освободится. Трубка дает проволоке возможность беспрепятственно двигаться, понимаете?

Вилли Гарвин кивнул, не сводя с нее взгляда. Голова у него слегка кружилась. Эта бомба была дьявольски хитрым устройством, да еще ее изготовили прямо у него на глазах. Он таких никогда в жизни не видел. Конечно, она сработает, и, когда это произойдет, здесь не останется ничего. Вообще ничего.

Розита отступила к двери. Поймала конец проволоки, пропустила сквозь отверстие другого шурупчика, ввинченного в косяк. Потом взяла с кровати свой чемоданчик и вынесла его за дверь. Вилли в отчаянии думал, стоит ли ему попытаться сорвать пластырь и попробовать подкупить Розиту. Нет, пожалуй, не стоит. При первом же его движении она без колебания выстрелит, а от предложенной взятки, конечно же, только развеселится. Он уже кое-что в ней понял. Очевидно, она безгранично предана своему хозяину. Кроме того, ей не чужда профессиональная гордость. Бомба, которую она сделала собственноручно, непременно должна сработать.

Розита еще раз все осмотрела, проверила все соединения и сказала ледяным тоном старой девы, питающей тайную ненависть ко всем мужчинам:

— Не думаю, что вы долго сможете удерживать это устройство, но, надеюсь, не станете его бросать, пока я не выйду из отеля. Громкие звуки меня нервируют.

Розита отошла к двери и прикрыла ее, оставив небольшой проход, потом продела проволоку через замочную скважину, натянув ее как струну, и, выходя, бросила через плечо:

— Buenas noches, senor[5]. Устройство готово. Лучше вам прямо сейчас взять его в руки.

Вилли поспешно наклонился и схватил банку. Дверь закрылась. Секунду спустя он почувствовал, что проволоку тянут с той стороны через замочную скважину. Вилли распрямился, вытягивая вперед руку с бомбой. Лоб его покрылся испариной. Он подумал: «О Боже, только бы она вовремя остановилась».

Медленное движение проволоки прекратилось, только когда ему пришлось до предела вытянуть в разные стороны обе руки — правую, сжимающую бомбу, и левую, прикованную к батарее. Теперь он держал бомбу прямо под шурупом на потолке. Если его рука опустится на несколько дюймов, чека выскочит. И тогда с Вилли Гарвином будет покончено навсегда.

За дверью Розита обрезала кусачками проволоку, обмотала ее вокруг маленького шурупа, потом засунула шуруп в замочную скважину, так, чтобы его не было видно. Подхватив свой чемоданчик, она не торопясь покинула отель — с видом человека, вполне заслуживающего за свой труд самых высоких похвал, но так и не получившего их.

Вилли Гарвин слышал, как закрылась входная дверь номера. Он посмотрел на бомбу в протянутой руке и невероятным усилием воли подавил волну страха, чуть было не захлестнувшую его. Десять минут, подумал он. Через десять минут приедет Модести, а Рейли будет ждать ее внизу со своим автоматом.

Пальцы начали деревенеть. Спокойно. Вилли медленно расслабил все тело, напрягая мускулы только одной руки, удерживающей бомбу, и вкладывая в них всю свою силу.

Его мозг лихорадочно работал. Десять минут. Если перевернуть бомбу так, чтобы зацепить проволоку кончиком отрезка трубы, высовывающимся из крышки на дюйм… нет. Ничего не выйдет. Закричать? С заклеенным пластырем ртом? Все же кое-какие звуки издавать можно. Можно мычать и стучать ногами. Если кто-нибудь услышит, то, конечно, войдет в номер и попытается открыть дверь спальни… То есть потянет за проволоку, которая вытащит чеку из гранаты. Достаточно приоткрыть дверь дюйма на три.

Опять не то. Что же еще? Изо всех сил дернуть «устройство» к себе, порвать проволоку и выбросить бомбу из окна до того, как она успеет взорваться.

С взрывателем, рассчитанным на одну секунду? С закрытыми жалюзи? Прекрасно. Настолько прекрасно, что лучше, пожалуй, просто послать за Суперменом.

И… даже если Модести удастся благополучно миновать Рейли, произойдет то же самое. Она придет сюда и откроет дверь в спальню. И это будет последнее, что она сделает в своей жизни.

Наручники. Открыть их нельзя, но…

Вилли осторожно поднял левую ногу, уперся ею в батарею и медленно потянул руку из металлического кольца, как бы выкручивая кисть. Через две минуты рука стала мокрой от крови. Вилли бросил и эту затею. Мышцы могут поддаться, но не кости. У него слишком крупная рука, чтобы она проскользнула через кольцо наручника.

Иисус всемогущий! Пока он занимался этим, бомба чуть-чуть опустилась. Проволока натянулась. Вилли поднял бомбу на дюйм и снова усилием воли заставил себя расслабиться.

Должен быть хоть какой-нибудь выход. Он снова посмотрел на бомбу и снова поразился своему положению. Вот бомба, он сам держит ее в руке и при этом бессилен что-либо предпринять. В руке уже чувствовалась тупая боль.

Ну же, придумай что-нибудь. Хотя бы попытайся помешать им расправиться с Модести. Можно ускорить взрыв. Все здесь разлетится на куски. Смятение и паника в гостинице. Полиция приедет быстро, но все равно гораздо позже Модести. Рейли взрыв не помешает. Он уже высказывал сомнение, сможет ли Вилли продержаться достаточно долго. Он будет просто сидеть в углу вестибюля, спрятав автомат под пальто. Общая паника его не коснется. Даже облегчит ему отход.

Пот уже струйками сбегал со лба и попадал прямо в глаза, теплый и едкий. Вилли стало по-настоящему страшно.

Внизу, в вестибюле, царили тишина и спокойствие. Там не было никого, кроме Рейли и ночного портье, который должен был бы сидеть за своим столиком. Однако сейчас он лежал у ног Рейли, скрытый длинной стойкой. Из его головы тонкой струйкой сочилась кровь. На Рейли был форменный пиджак портье. Он оказался ему почти впору. Лежавшая перед ним газета прикрывала автомат.