А едва за подругой хлопнула дверь, я потонула в нем. Задыхаясь, не в силах выбраться и сделать осознанный вдох. Нежность, смешанная со страстью переливалась как свежий мед, тягуче, сладко и невообразимо вкусно. Это было томительно и одновременно взрывоопасно. Потому что внутри миллиардами огоньков взрывались петарды, искрилось сознание, а потом вырубалось вовсе. Его ласки, поцелуи, движения превратились в какой-то смешанный поток, в котором пропало мое Я. Рядом с ним оно мне было не нужно. Вся жизненная сила в тот момент заключалась в этом первобытном танце двоих.

— Я люблю тебя, моя Карамелька, — услышала я где-то на грани, проваливаясь в пропасть.

— Люблю, — отозвалась тихо, потому что теряла связь с реальностью в тот момент.

А ведь это правда…Люблю! Не думала, что это так прекрасно.

Кит Сабакинских

Февраль ознаменовался началом семестра, который для меня должен был стать последним. Занятий как таковой теперь не было, была практика, которая у меня вылилась в стажировку и консультации по дипломке.

Была ещё Карамелька…Уф! Когда ты находишься в свободном плавании и не привязан к одной девчонке, выгребать весь бардак, который случается в начале нового, легче. А для меня новый режим был какой-то адский. Если пары я мог прогулять, чтобы доспать, то с работой такие штуки не прокатывали. Теперь как штык: четыре часа тренировок в день, шесть часов работы, к тому же я не отказывался от помощи Мишане, и ещё отношения. В первую неделю в режиме нон-стоп свалили меня до состояния «двенадцати часовой сон». А потом…Потом я оказался крайним. В чем? А все вопросы к Карамельке. Это она раздувала проблемы из ничего. Хотя, да! Косяк за мной имелся. С днём рождения свою принцессу поздравил одним из последних. Девочке двадцать, а я запарился на столько, что не было времени даже позвонить. Не то, чтобы написать. Подарок купил заранее, накануне обзавелся букетом, и все пошло крахом, потому что заявился к ней на порог не в полночь как полагается самому лучшему парню на свете, а за час до окончания даты, когда весь праздник был вразгаре. И извинения мои приняты были, и вроде обрадовалась. Вот только ещё через три дня мне это аукнулось.

— Карамелька, прости, я еле до дома дополз. Завтра обязательно приеду.

Увалился на кровать, впервые взяв телефон в руки за день. А он был на столько насыщенный, мама не горюй. Она, наверное, и не горевала.

Мама всегда принимала мои увлечения как: «Это твоя жизнь, но я бы посоветовала…». Обычно эти советы выливались во что-то стоящее, это я уже после понимал, когда случался очередной головняк. Но как только уехал из дома, с этими советами мама не лезла, потому что если в нашем маленьком городке она знала многие семьи, тем более в нашем районе, то в городе с трехмиллионным населением вряд ли.

Правда, на счёт Карамельки она меня спалила. Я как бы и не прятался, но особо и не афишировал.

— Я этого и опасалась, — она даже присела на диван, схватившись за сердце.

— Ты так говоришь, будто я с кланом Сопрано связался.

— Я ничего не имею против девочек, они замечательные. Но ты пойми, что Сергей их растил как принцесс. А мы кто?

— Если мы не ворочаем миллионами, это не значит, что мы плохие люди, — не согласился я. Да, мы никогда не жили роскошно, и вопрос средств после ухода отца стоял перед мамой остро. Но ведь все наладилось. Девчонки устроили свои жизни, я ещё пока был где-то на перепутье, но всеми силами старался не ударить в грязь лицом. Машину, например, покупал на свои кровные…

— Не пара она тебе все равно. Это сейчас у вас романтика, а потом потянуть такую девочку ты не сможешь. Будешь загибаться, чтобы соответствовать её запросам и просто возненавидишь.

— Мам, я жениться не собираюсь ещё лет пять-десять, а там уже посмотрим.

— Ох, не знаю, — без какой-либо причины не одобрили мой выбор. Но это был всего лишь совет, к которому я, как нормальный влюбленный парень, прислушиваться не собирался.

Так, к чему я вел? К тому, что на том конце раздался вполне себе бодрый голос:

— Я уже начинаю привыкать, что в твоём рейтинге предпочтений скатилась на нижнюю строчку.

Меня аж в прот холодный бросило. Приплыли! Я и забыл, что отношения предусматривают такие понятия, как внимание к девушке и ссоры. С первым, как мне казалось, у меня было все в порядке. Но судя, что мне прямо говорят о моей безалаберности, это было совсем не так, от чего назревала первая ссора. И не хотелось бы, чтобы она была по телефону.

— Я сейчас приеду, — распознал первый тревожный сигнал.

— Все нормально, не стоит.

— Смею предположить, что не очень, раз ты завела этот разговор.

— Кит, час ночи.

— Одевайся.

Через полчаса я уже стоял во дворе её дома. Я не знаю, как бы я поступил, если на ее месте был бы кто-то другой, но конфликта я решил избежать. При чем это был осознанный побег, впервые в жизни.

— Мне стыдно, что тебе пришлось приехать, — Карамелька постаралась сделать оговариваемую эмоцию на лице, но выходило плохо. Похоже она готова была визжать от восторга, что я прилетел по первому её требованию. Не стал переубеждать, сделал вид, что поверил.

— Да, я здесь, а это значит, что ты можешь высказать все, что тебя не устраивает.

— Меня все устраивает.

— Ну, а к чему тогда было начало того разговора? Яна, я здесь. Я готов тебя выслушать, я готов объясниться.

— Я просто поймала бзик. Мне показалось, что я отошла у тебя на задний план. Мне просто не хватает внимания. Такое ощущение, словно тебе надоело. Ты добился чего хотел, теперь можно Яну помариновать.

— Слушай, да, я виноват. Но я просто не вошёл в тот ритм, в котором сейчас живу. Твои претензии полностью оправданы, мне надо было изначально это обговорить с тобой, поискать поддержки. Дай мне немного времени и все снова наладится.

— Кит, для чего себя так убивать?

— А я тебе скажу. Я работаю с четырнадцати лет. Чтобы хоть как-то осознанно облегчить маме жизнь Я постоянно искал подработки. Потом это вошло в привычку. Был ещё спорт, но тогда он не приносил желаемых результатов. После первой универсиады, где я занял третье место, мне выплатили премию, благодаря которой я осуществил свою мечту — купил машину. Теперь мне нужна квартира, чтобы я мог тебя когда-нибудь туда привести.

— Зачем? У меня же есть. Мы можем и там жить, — захлопала она своими кукольными глазками.

— Нет, Карамелька. Она принадлежит твоему отцу. Знаешь, о чем он говорил с Егором, когда тот сделал предложение твоей сестре? Он спросил: «Ты можешь дать моей дочери нормальную жилплощадь?».

— Он не мог, — не поверила Яна.

— Не знаю, спроси. Не думаю, что Егору было выгодно врать мне. Мне надо жить на что-то. Я хочу иметь возможность тебя отвести в любое место. Я хочу однажды отвезти тебя на курорт сам. А для этого, солнце, надо работать.

— Я не прошу от тебя всего этого.

— Знаю, но чем плохо то, что я хочу тебе это дать? Чем плохо то, что ты стала моим мотиватором? У меня нет богатого папеньки, который бы обеспечил мне безбедное будущее.

— Получается, ты меня сейчас упрекнул, — обиделась Карамелька. Ну, ё-мое!

— Ты не права. Пойми, я сейчас наплевав на себя и свой отдых, примчался к тебе, чтобы поговорит, а ты продолжаешь обижаться и цепляться. Дай мне неделю-две, чтобы я осел на рабочем месте, чтобы влился в свой график, потом обещаю, что буду тебе уделять столько внимания, сколько потребуется.

— Это типа, мы берём перерыв, не успев начать.

— Мы не берём перерыв, — зарычал я. — Яна, я просто попросил немного времени без головняков. Потом можешь начинать пилить, если тебя будет что-то не устраивать.

— Не надо кричать, Кит. Я пока не оглохла, — расценила она повышение тона на пару децибелов, как крик.

— Давай так, ты сейчас это переваришь, а мы поговорим ещё раз завтра. Я освобожусь пораньше, сходим куда-нибудь и всё обсудим, — уже более спокойным тоном.