Подавив желание переломать этой женщине пальцы, Антония отпила немного вина. Она понимала, что Шарлотта хочет очернить ее. Потому что женщина может работать на мужчину лишь в одном смысле. Антония знала: Оро и Томас чувствуют, что за этими вежливыми вопросами кроется оскорбление. Их глаза потемнели, а открытые лица стали суровыми. Даже Ройал нахмурился. Странно, но это несколько смягчило гнев Антонии.

— Да. Я охраняла Патрицию. Во время перегона скота нас подстерегали опасности.

Эти слова заинтересовали сестер. Но Антония догадывалась, что сестры Дамфри на этом не остановятся. Она подумала, не стоит ли ей отступить, но тут же отказалась от этой мысли. Тем самым она признала бы свое поражение.

Наблюдая за тем, как Шарлотта кокетничает с Ройалом, Антония решила не терять самообладания. То, что Брэд проявлял к ней особый интерес, немного смягчало напряжение и тешило тщеславие Антонии. Томас тоже разряжал атмосферу своими дружескими спорами с Коулом.

Ройал не предпринял ничего, чтобы защитить ее от непрерывных нападок сестер Дамфри, очевидно, видя в этом лишь забавное развлечение. Антония не подавала виду, что уколы ранят ее. Однако честь девушки была задета, и она чувствовала себя глубоко обиженной. Если бы Ройал хоть чуть-чуть любил ее, то не сидел бы молча.

А Ройал тем временем все больше и больше злился. Он знал, что сестры Дамфри считают Антонию его любовницей. Вероятно, они полагают, будто Ройал недоволен тем, что она посмела сесть с ними за один стол. Ревность только подстегивала его злость. Он мысленно бранился, наблюдая за Брэдом.

Ройал видел, что Антония принимает ухаживания Брэда. Каждый раз, когда она смеялась, он сжимал зубы. Когда Антония подавалась вперед, Ройала охватывало желание затащить ее в свою комнату или по меньшей мере ударить Брэда. Ведь тот жадно пялился на ее открытую грудь. Поглощенный своими переживаниями, Ройал почти не замечал нападок сестер Дамфри.

Между тем ситуация вышла из-под контроля. Вино лилось рекой, и, очевидно, поэтому Шарлотта не удержалась и высказала свое мнение о нравственности Антонии. Антония поставила бокал с вином и поднялась. Ее глаза потемнели от гнева.

— Ну, с меня хватит! К чему мне все эти наряды? Чтобы пообедать с такой дрянью, как вы? Матерь Божья! Я могла бы выпить с теми, кто не заставляет меня играть в такие игры, с теми, кто не будет любезно улыбаться, нанося мне оскорбления. С вами не нужны хорошие манеры.

— Хорошие манеры? — воскликнула Шарлотта. — Откуда такие, как вы, знают о хороших манерах?

— Я знаю побольше вас, сеньорита! Там, откуда я приехала, не принято оскорблять человека, с которым сидишь за одним столом. Иначе можно поплатиться жизнью.

Антония улыбнулась, заметив, как побледнела Шарлотта.

— Куда ты пошла, черт побери? — вскричал Ройал, увидев, что Антония направилась к двери.

— Прежде всего я переоденусь. А потом… — Она пожала плечами. — Это не ваше дело, сеньор Бенкрофт!

Томас поспешил за ней. Ройал не успел и глазом моргнуть, как Коул и Джастин, извинившись, тоже исчезли. Он понял, что Брэд не бросился за белокурой сиреной только из страха обидеть сестер.

Антония вбежала в свою комнату, а за ней трое молодых людей. Схватив свою одежду, она спряталась за ширму. А трое джентльменов, опустившись на ее кровать, стали допивать оставшееся вино. Антония, переодеваясь, продолжала свою гневную тираду:

— Ба! Как много барахла! — Она перекинула наряд через ширму. — Даже не понимаю, как я могла терпеть все это! Но я держала себя в руках, верно, Томас? Разве я не была образцом терпения?

— Да, Антония. Я просто не узнавал тебя. — И он в знак одобрения приподнял свой стакан.

Антония кивнула:

— Я никогда больше не соглашусь сидеть и молча глотать оскорбления.

— Шарлотта просто ревновала, Тони, — сказал Джастин. — Она хочет заполучить Ройала.

Антония в брюках и рубашке вышла из-за ширмы и начала разыскивать сапоги.

— Она уже заполучила его. Он так злобно смотрел на меня. И почему Ройал так сердился, когда я вопреки себе держалась как настоящая леди? Но мне совсем не по душе быть леди!

— Да ты в десять раз больше леди, чем сестры Дамфри, — заверил ее Коул, когда она натягивала сапоги. — У тебя язык как бритва, но ты не унизила себя и не ввязалась в их игру. Вот поэтому ты и есть леди. Дело же не в том, что они хорошо одеты и умеют пользоваться вилкой.

Надевая пояс с кобурой, Антония обдумывала его слова.

— Они совсем как Мэрилин — а она тоже леди? Коул подал Антонии шляпу и, обняв за плечи, направился с ней к двери:

— Дорогая, я знавал многих леди. Но никогда не слышал, как они разговаривают между собой. А вот сегодня услышал, и это просто отвратительно. Признаюсь, я не сразу принял тебя, когда ты впервые появилась у нас. По тому, как ты одета и как держалась, я считал, что ты совсем не такая, как другие женщины. Но сегодня вечером я понял, что ты настоящая леди!

— Благодарю вас, сеньор. — Антония улыбнулась ему, когда он нежно прикоснулся пальцем к ее щеке.

— Сегодня я понял, почему должен считать тебя настоящей леди, несмотря на то что ты вооружена.

— И что же ты понял?

— Во-первых, дорогая, ты честная. Я встречал мало честных леди. Все они притворяются, дорогая. А ты — нет. Черт побери, я вижу все это, несмотря на их прекрасные наряды, дрожащие ресницы и кокетливые помахивания веером, но есть еще кое-что…

Они вышли из гостиницы, и Антония настороженно посмотрела на него:

— И что же это?

— Н-ну, скажем так, ты не совсем справедлива, Антония.

— В чем?

Антония заметила в его глазах озорной блеск, но не могла догадаться, в чем дело.

— Ты просто забыла обо мне. Ты целовала Томаса, Оро, Джастина и, конечно, Ройала, а вот меня — нет.

Рассмеявшись, она обняла его за шею:

— Я должна восстановить справедливость.

— Будь я проклят, — пробормотал Коул, почувствовав на мгновение вкус того, что никогда не будет принадлежать ему.

— И прямо на людях? — прозвучал знакомый голос. Ройал не выдержал общества сестер Дамфри. Вежливо, но твердо он выпроводил их из гостиницы. Вместе с Шарлоттой, вцепившейся в его руку, Ройал вышел на улицу, где и увидел столь неожиданную сцену. Услышав его слова, Коул и Антония, смутившись, отпрянули друг от друга. Это задело Ройала, и он заподозрил, что Коул хочет использовать ситуацию в своих интересах. Что ж, нужно вести себя как мужчина.

— Вы правы, сеньор Бенкрофт, — сказала Антония. Она подошла к Ройалу и оттолкнула от него Шарлотту.

— Вот так-то лучше. Отложите объятия на будущее, сеньорита!

Пожелав спокойной ночи, Антония присоединилась к Оро, Томасу и братьям Ройала, и все они поспешно удалились. Ройал бросил им вслед гневный взгляд. Краем глаза он заметил, как Оро и Патриция исчезли на пороге гостиницы. Посадив сестер Дамфри в экипаж, Ройал отправился провожать их.

То, что Брэд и его родные братья только позабавились, глядя, как он злится, еще больше разгневало Ройала. До сих пор он не имел никаких проблем с женщинами и теперь, столкнувшись с ними, надеялся, что все это скоро останется позади.

Ройал обвинял Антонию в том, что ему приходится играть незавидную роль ревнивого любовника. Может быть, у нее и есть веские причины отдалиться от него, но это не значит, что она вправе заигрывать с другим мужчиной. И хотя внутренний голос говорил ему, что он поступает не совсем разумно, Ройал не мог изменить своего мнения. Он не хотел копаться в том, что ощущал раньше. Куда удобнее было думать, что Антония намеренно обидела его, а он вел себя в соответствии с этим.

Ройал проклинал случай, который свел его с сестрами Дамфри. Если бы не этот обед, возможно, он провел бы вечер наедине с Антонией. А вместо этого ему пришлось смотреть, как она в новом элегантном наряде поощряет ухаживания Брэда, после чего удаляется вместе с Коулом. Прекрасный вечер обернулся мучением. Сейчас он и Антония могли бы предаваться страсти, но все получилось иначе. Она развлекается с Томасом и его братьями, а ему приходится выносить несносную Шарлотту. Ройал сознавал, что потеряет Антонию, если не изменит своего поведения. Он слишком давно не предъявлял прав на нее, и хищники почуяли это. Необходимо поскорее вернуть Антонию.