Антония рассказала им все. Мария и Патриция краснели, слушая ее. Закончив, Антония поняла, что Мария не слишком удивлена. Значит, ей было и раньше кое-что известно, а теперь все только подтвердилось. Патриция же выглядела шокированной.

— Как же я ничего такого в ней не замечала? — воскликнула Патриция.

— Возможно, заметила бы позже. Мне кажется, ее болезнь со временем становилась бы все серьезнее. Планы Мэрилин срывались, и Рауль удовлетворял ее болезненную страсть. Даже несмотря на хорошие манеры, ей не удалось бы скрывать свой недуг. — Антония нетерпеливо поерзала в кресле. — Я готова? Ведь уже поздно. Ройал наверняка устал от ожидания.

— Ты готова. У нас нет большого зеркала, но, повернувшись, увидишь кое-что вот в этом маленьком.

Антония была поражена, увидев свое отражение в настенном зеркале. Вот что значит хорошее платье и прическа! Она не сомневалась, что выглядит не хуже любой леди. И, направившись навстречу Ройалу, Антония подумала, что он не узнает ее.

Ройал встревоженно покосился на священника. Антония была права: этот человек слишком любил пунш. Если Антония не придет сейчас же на церемонию, придется приводить священника в чувство, иначе он не сможет выполнить свои обязанности.

Ройал вдруг заметил, что Дентон хочет быть поближе к нему. Неудивительно! Он и сам едва верил в то, что брат жив. Ройалу то и дело хотелось потрогать его и убедиться, что это действительно Дентон, а не призрак. Чудеса, да и только!

— А этот парень, Оро, кажется, симпатичный, — тихо сказал Дентон.

— Не криви душой, Дентон, — улыбнулся Ройал. — Это совсем не та партия, какой мы хотели бы для Патриции.

— И все же ты позволил им соединиться.

— Пришлось. Они оба очень страдали. Я сначала ничего не замечал, но, как и другие, считал, что такой парень, как Оро, даже не смеет дотронуться до такой девушки, как Патриция. Ведь его мать была полукровкой, а отец — бандитом. Но он — мужчина, и более порядочный, чем многие другие. Патриция призналась, что увлечена им.

— Были какие-то неприятности?

— Серьезных не было. Просто кое-кто перестал наносить сестре визиты.

— Она не огорчается из-за этого?

— Нет. Патриция считает, что все к лучшему. Возможно, ее мужа не всегда легко понять и он грубоват, но Оро — хороший человек, и она знает это. Патриция знает также, что его смешанная кровь многих смущает. Но она совсем не обращает внимания на такие вещи.

— Может, не вполне осознает это?

— Наверное. Но по крайней мере теперь я спокоен: избранник Патриции вполне способен защитить ее.

— Ну, черт побери, тогда я и за тебя спокоен.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Маленькая леди, на которой ты женишься, может защитить не только себя, но и тебя, если придется. — Дентон рассмеялся. — Хотя я был очень осторожен, Антония услышала мои шаги и выхватила нож прежде, чем я догадался вытащить револьвер.

— Ей пришлось научиться защищать себя. Но это совсем неплохо.

— Не обижайся. У вас были трудные времена, но я говорил с людьми и понял, что вовсе не Антония беспокоит меня.

— Но что-то все-таки беспокоит?

— Да. Ты уверен в том, что поступаешь правильно, Ройал? Я женился в необычных обстоятельствах. Правда, Элизабет в тот момент еще не носила моего ребенка, но причины, побудившие меня жениться на ней, были все же неосновательными. Брак был не плохой, но и не хороший. День медленно тянулся за днем. Даже еще не зная, кто я такой и куда мне идти, я много думал о жизни. Я чувствовал себя в ловушке. Это очень тяжело, Ройал. Элизабет испытала не много радости оттого, что сделала, хотя, может быть, почувствовала себя в безопасности.

— Но я делаю это вовсе не из-за того, что у нас появится ребенок, Дентон.

— Ты любишь ее?

— Будь я проклят, если знаю! Не исключено. Я много размышлял и пришел к выводу, что причина не в ребенке и не в сексуальном влечении.

В этот момент появилась смущенная Антония, и у Ройала перехватило дыхание от ее красоты. Шелковое платье с кремовыми кружевами как нельзя лучше подчеркивало ее редкостное очарование. Густые волосы, собранные кверху, открывали взору стройную шейку. Прическу украшали цветы, прекрасно гармонировавшие с цветом ее глаз. Антония двинулась к Ройалу, и душа его наполнилась восторгом.

Всего через несколько минут она будет принадлежать только ему, и никто уже не оспорит это. Если кто-то попробует похитить Антонию, закон будет на его стороне. Вот-вот он наденет ей на палец кольцо — этот знак понятен даже неграмотному.

Лишь на один миг Ройал усомнился в том, что делает правильный шаг. В просторном платье беременность Антонии была еще не слишком заметна. Он допускал, что волнение вполне естественно для мужчины, решившегося на столь серьезный поступок, но быстро справился с этими холостяцкими чувствами. Ройал сожалел теперь только о том, что так долго откладывал этот шаг.

— Сейчас у тебя есть последний шанс сбежать, жизнь моя, — сказала Антония, когда он взял ее за руку. — Может, оседлать твою лошадь?

— Если только ты оседлаешь другую для себя, но тебе сейчас не стоит ездить верхом.

— Ты собираешься мной командовать?

— Возможно. Однако пойдем к священнику, иначе он напьется так, что будет не в силах провести церемонию.

Казалось, золото отражало даже слабые лучи света, и Антония решила, что это самый красивый из всех металлов. Он будет еще красивее, когда Ройал Бенкрофт наденет его на средний палец ее левой руки. Теперь и закон подтвердит, что Ройал принадлежит только ей. Да и кольцо докажет это кому угодно.

— Не знаю, достаточно ли он хорош для тебя, — улыбнулся Коул, подходя к ней.

Антония ответила ему улыбкой:

— А сначала ты хотел, чтобы я ушла отсюда.

— Не совсем так, но должен признаться, что советовал Ройалу не слишком доверять тебе. Ты же чуть не застрелила меня, помнишь?

— Да. Хуан был убит. Я знала, что могу последовать за ним. Ведь ты тоже целился в меня.

— Да, но я как бы оцепенел. Я не смог выстрелить в тебя.

— А знаешь, что я подумала, посмотрев на тебя?

— И что же?

— Какой глупый гринго!

Коул рассмеялся:

— Ты ненавидела нас.

— Да. Вы только что убили моего отца. Правда, ненависть длилась недолго.

— Ты в этом уверена?

— Да. Это была честная схватка. Хуан проиграл. Он всегда говорил мне, что нельзя поддаваться ненависти. Что нельзя так легко поддаваться ей. Надо знать, кого ненавидеть, потому что ненависть опустошает человека. А вот Рауля я ненавидела. Он был подходящим объектом для ненависти.

— Да, мое отношение к тебе изменилось. Но мне все же интересно, как ты расцениваешь мое поведение в тот день?

— Хуан был человеком вне закона, а ты — представителем закона.

— Очень кратко и сухо.

— Да так и должно быть. Он застрелил бы тебя в этой схватке, если бы ему удалось.

— Совершенно верно. А почему ты так косилась на священника?

— Я тоже хотел об этом спросить. — Ройал сел на диван рядом с Антонией.

— Он не очень хороший человек, — ответила она.

— Потому что пьет?

— Нет, Ройал, потому что он не одобряет брак, который ты попросил его освятить, и даже не скрывал этого.

— Я надеялся, что ты не заметишь этого.

— Как же мне не заметить? У него был такой вид, будто вся семья Бенкрофтов отправляется в ад. Я очень рада, что твой брат вернулся домой, — добавила Антония, посмотрев на Дентона.

— Это чудо, — согласился Коул. — Мне до сих пор не верится.

— У призраков не бывает детей, — заметила Антония.

— Здесь есть о чем подумать, Тони. Интересно, чем Дентон займется теперь? Ему надо позаботиться о ребенке. Может, ему следует жениться? — осторожно предположил Коул.

— Едва ли он так скоро женится, Коул. Боюсь, Дентон несколько подавлен, — проговорил Ройал.

— Чтобы заботиться о ребенке, не обязательно жениться, — возразила Антония. — Здесь я, Патриция, Мария и Роза. Дентон привез малыша издалека, из самой Пенсильвании, и мальчик хорошо выглядит. Дентон обойдется и без нашей помощи.