Геральт выругался.

— Дальше! — крикнул он, чтобы криком поднять у своих упавший дух. — Вперед!

— Я чувствую в себе, — зашипел вампир, жутко улыбаясь, — такую силу, что мог бы, наверное, весь этот замок развалить!

Ведьмак подозрительно глянул на него.

— Ну, вряд ли надо так-то уж, — сказал он. — Но пробейтесь на верхние этажи и наделайте немного шума, чтобы отвлечь от меня внимание. Я попытаюсь отыскать Цири. Не нравится мне, ох не нравится, что ты оставил ее одну, вампир.

— Она потребовала, — спокойно объяснил Регис, — таким тоном и поведением, которые исключали дискуссию. Признаться, она меня удивила.

— Знаю. Идите на верхние этажи. Держитесь! Я попробую ее отыскать. Ее либо Йеннифэр.

Он нашел, к тому же очень быстро.

Налетел на них случайно, совершенно неожиданно, выбежав из-за поворота коридора. И увидел. И картина эта вызвала такой приток адреналина, что у него прямо-таки закололо в сосудах на кончиках пальцев.

По коридору несколько верзил волокли Йеннифэр. Чародейка была избита и закована в цепи, что, однако, не мешало ей вырываться, брыкаться и ругаться не хуже портового грузчика.

Геральт не дал верзилам очухаться от неожиданности. Ударил только один раз, только одного, коротко, от локтя. Мужик заскулил по-собачьи, завертелся и с грохотом и звоном врезался головой в стоящие в нише латы, сполз по ним, размазывая кровь по пластинам.

Остальные — их было трое — отпустили Йеннифэр и отскочили. Кроме четвертого, который схватил чародейку за волосы и приставил ей нож к горлу над самым двимеритовым ошейником.

— Не подходи, — заорал он. — Я зарежу ее! Я не шучу!

— Я тоже. — Геральт закрутил мечом мельницу и заглянул дылде в глаза. Тот не выдержал. Отпустил Йеннифэр и присоединился к дружкам. У всех в руках уже было оружие. Один сорвал со стенного паноплия древнюю, но грозную на вид алебарду. Все, ссутулившись, не могли решить: нападать или обороняться.

— Я знала, что ты придешь, — сказала Йеннифэр, гордо выпрямляясь. — Покажи, Геральт, этим мерзавцам, на что способен ведьмачий меч.

Она высоко подняла скованные руки, натянув связывающую наручники цепь. Геральт схватил сигилль обеими руками, немного наклонился, примерился и рубанул. Так быстро, что никто не заметил движения клинка. Оковы со звоном упали на пол. Кто-то из наемников громко выдохнул. Геральт крепче сжал рукоять, положил указательный палец на эфес.

— Стань тверже, Йен. Голову немного набок, пожалуйста. Чародейка даже не дрогнула. Звон металла, по которому ударил меч, был едва слышен.

Двимеритовый ошейник упал рядом с кандалами. На шее у Йеннифэр расцвела одна — одна-единственная! — красная капелька.

Она засмеялась, массируя кисти. И повернулась к мужчинам. Ни один не выдержал ее взгляда.

Тот, что держал алебарду, осторожно, словно опасаясь, чтобы она не зазвенела, положил древнее орудие на пол.

— С такими, — проворчал он, — пусть Филин дерется сам. А мне моя жизнь дорога.

— Нам приказали, — забормотал, пятясь, другой. — Велели нам… Мы по приказу…

— Я ж ничего не сделал, — облизнул губы третий, — вам, госпожа… В вашей камере… Заступитесь за нас…

— Пошли вон, — бросила Йеннифэр. Освобожденная от двимеритовых оков, выпрямившаяся, с гордо поднятой головой, она смотрелась как сестра титанов. Черной растрепанной гривой она, казалось, касается потолка.

Верзилы исчезли. Уменьшившись до нормальных размеров, Йеннифэр кинулась Геральту на шею.

— Я знала, что ты придешь за мной, — мурлыкала она, отыскивая губами его губы. — Что ты придешь в любом случае.

— Пошли, — сказал он минуту погодя, с трудом ловя воздух. — Теперь — Цири.

— Цири, — подтвердила она. А через миг в ее глазах разгорелось пугающее фиолетовое пламя. — И Вильгефорц.

Из-за угла выскочил детина с арбалетом, крикнул, выстрелил, целясь в чародейку. Геральт прыгнул, как подброшенный пружиной, махнул мечом. Отраженный бельт пролетел над самой головой арбалетчика так близко, что тот аж скорчился. Раскорчиться он уже не успел — ведьмак подскочил и разделал его, как карпа. Дальше в коридоре стояли еще двое, у них тоже были арбалеты, они тоже выстрелили, но у них слишком уж тряслись руки, чтобы попасть. В следующий момент ведьмак был рядом с ними, и оба умерли.

— Куда, Йен?

Чародейка прикрыла глаза, сосредоточилась.

— Туда. По лестнице.

— Ты уверена?

— Да.

Разбойники Скеллена напали на них сразу за изломом коридора, неподалеку от украшенного архивольтом портала. Их было больше десятка — с пиками, алебардами и корсеками. Кроме того, они были решительны и ожесточенны. Несмотря на это, дело пошло быстро. Одного Йеннифэр сразу же поразила выпущенной из руки огненной стрелой. Геральт завертелся в пируэте, влетел меж остальными, краснолюдский сигилль мелькал и шипел змеей. Когда свалились четверо, остальные сбежали, звоном и топотом пробуждая эхо в коридорах.

— Все в порядке, Йен?

— Более чем!

Под архивольтом стоял Вильгефорц.

— Это впечатляет, — сказал он спокойно и звучно. — Я восхищен. Честное слово, я восхищен, ведьмак. Ты наивен и безнадежно глуп, но техникой своей действительно можешь вызвать восхищение.

— Твои разбойники, — так же спокойно ответила Йеннифэр, — только что ретировались, бросив тебя на нашу милость. Отдай мне Цири, и мы подарим тебе здоровье.

— Знаешь, Йеннифэр, — осклабился чародей, — это уже второе за сегодняшний день столь великодушное предложение. Благодарю, благодарю. А вот и мой ответ.

— Берегись! — крикнула Йеннифэр, отскакивая. Геральт отскочил тоже. Вовремя. Вырвавшийся из рук чародея огненный шар превратил в черную шипящую жижу то место, где они только что стояли. Ведьмак смахнул с лица сажу и остатки бровей. Увидел, что Вильгефорц протягивает руку. Нырнул вбок, припал к полу за основанием колонны. Громыхнуло так, что закололо в ушах, а замок задрожал до основания.

Грохот эхом прокатился по замку, задрожали стены, зазвенели жирандоли. С грохотом упал большой выполненный маслом портрет в позолоченной раме.

У прибежавших со стороны вестибюля наемников в глазах стоял дикий ужас. Стефан Скеллен остудил их грозным взглядом, привел в порядок воинственной миной и решительным голосом.

— Что там? Говорите!

— Господин коронер, — прохрипел один. — Ужасть там! Это ж демоны и дьяволы… Из луков бьють без промашки… Рубять страшно… Смерть там… Все красное от кровищи!

— С десяток пало… Может, и поболе… А там… Слышите?

Загудело снова, замок задрожал.

— Магия, — пробормотал Скеллен. — Вильгефорц… Ну, посмотрим. Поглядим, кто кого.

Прибежал еще один солдат, бледный и опорошенный штукатуркой. Он долго не мог выговорить ни слова, а когда наконец заговорил, то руки у него тряслись и дрожал голос.

— Там… Там… Чудовище… Господин коронер… Все равно как огромный черный летучий мыш! У меня на глазах головы людям отрывал… Кровь — фонтаном. А он свистить и хохочеть… Во-от такие у него зубищи!

— Не сносить нам голов… — прошептал кто-то за спиной у Филина.

— Господин коронер, — решился заговорить Бореас Мун. — Это упыри. Я видел… молодого графа Кагыра аэп Кеаллаха. А ведь он мертв.

Скеллен молча взглянул на него.

— Господин Стефан… — еле внятно пробормотал Дакре Силифант. — С кем нам здесь воевать досталось?

— Это не люди, — простонал один из наемников. — Адские черти они, вот кто! Не одолеет их человеческая сила…

Филин скрестил руки на груди, повел по солдатам смелым и властным взглядом.

— Значит, не станем, — заявил он громко и отчетливо, — вмешиваться в конфликт адских сил! Пусть себе дерутся демоны с демонами, чародейки с чародеями, а упыри — с восставшими из могил мертвяками. Не станем им мешать! Мы спокойно переждем здесь результат боя.

Лица наемников посветлели. Самочувствие их заметно поправилось.

— Эта лестница, — громко продолжал Скеллен, — единственная. Другого хода нет. Подождем здесь. Посмотрим, кому придет нужда по ней спускаться.