Римлянин гневно посмотрел на учителя.

– Если ты произнесешь еще хоть одно слово, тебя выведут отсюда!

Взгляд Цезаря остановился на царице Клеопатре, и дружеская улыбка мелькнула на его губах.

Царица едва скрывала гнев, кипевший в ее груди при взгляде на коварного человека, полностью подчинившего ее брата своему влиянию.

– Учитель ошибается. Это мой брат пытался убить меня. Я не желаю делить трон с маленьким мальчиком, которым так легко управляют другие.

– Тем не менее ты именно это и сделаешь, – заявил Цезарь, взглянув в направлении двери. В этот момент он заметил Рамтата. – Рим был назначен исполнителем завещания твоего отца, царица Клеопатра, и я нахожусь здесь, чтобы убедиться, что его воля выполняется. Кто-нибудь хочет возразить?

Никто не произнес ни слова. Цезарь приветствовал Рамтата легким кивком головы.

– Ну вот, ты определенно не очень-то спешил приехать сюда, – с досадой сказал он. – Что тебя задержало?

Рамтат провел в седле два дня и две ночи почти без сна, чтобы прибыть как можно скорее, но ни словом не обмолвился Цезарю об этом. Проконсулу самому было известно, как долог путь в Александрию из его лагеря. За годы своей службы Рамтат уже знал, что многое из того, что говорит Цезарь, бывает сказано лишь для того, чтобы произвести впечатление на тех, кто его окружает.

– Прошу простить меня за опоздание, Цезарь, – сказал Рамтат. – Оно было вынужденным.

– Подойди сюда, – все еще раздраженно сказал Цезарь. – Мне нужно отлучиться по делу. Я хочу, чтобы ты оставался возле царицы Клеопатры, пока я не вернусь. – Говоря с Рамтатом, Цезарь подчеркнуто сердито смотрел на Теодота. – Я оставлю с тобой десяток моих воинов, чтобы обеспечить мир.

Рамтат поклонился:

– Всегда готов служить.

Цезарь насмешливо изогнул бровь.

– Да-да, мы это отлично знаем. Оставайся рядом с царицей, чтобы при необходимости дать нужный совет, – и всегда держи меч под рукой.

Цезарь не сказал прямо, но достаточно ясно дал понять: основная задача Рамтата – обеспечивать безопасность царицы. Удаляющиеся шаги проконсула постепенно стихали на мраморном полу коридора, но вниманием Рамтата всецело завладела царица Клеопатра. Он отвесил ей глубокий поклон.

– Мне сообщили о твоей преданности, владыка Рамтат. Можешь приблизиться и говорить, – сказала царица с озорными искорками в зеленых глазах.

Клеопатра была почти ребенком, когда они виделись в последний раз. Теперь же она стала молодой женщиной, державшейся с властной самоуверенностью царицы. Рамтат отметил, что при ближайшем рассмотрении Клеопатра оказалась не такой уж красавицей, но те, кто смотрел на нее, не замечали этого, потому что в ней было нечто особенное, что затмевало всех остальных женщин, терявшихся в блеске ее славы. Звук ее голоса завораживал, глаза светились умом, и каждое ее движение было исполнено природной грации и изящества. Когда Рамтат разглядел царицу получше, у него перехватило дыхание. Он заметил, как Даная похожа на Клеопатру! У царицы нос был немного больше, чем у Данаи, и она была слегка выше ростом, но у обеих были совершенно одинаковые выразительные зеленые глаза. Черты их лица тоже были схожи, только царица казалась не такой крепкой и немного крупнее, и кожа ее была несколько темнее.

Сходство этих двух женщин было поразительным!

– Сиятельная царица, прошло несколько лет с нашей последней встречи, и я сердечно рад видеть тебя вновь!

– Я отлично помню тебя, владыка Рамтат. Я также помню, что ты был любимцем моего отца.

Теодот злобно посмотрел на царицу, все еще не осознавая, на какую опасную почву ступает:

– Владыка Рамтат со своими легионами служит царю Птолемею. Тебе вместе с Цезарем не следует забывать об этом.

– Молчать! – приказала царица, и учитель мгновенно захлопнул рот, гневно сжав губы.

Едва взглянув в сторону Теодота, Клеопатра тут же выбросила его из головы и снова обернулась к Рамтату. Когда она улыбнулась, Рамтат заметил слабое сходство с той девочкой, которую он знал много лет назад.

– Мне говорили, как преданно ты служишь Египту, владыка Рамтат.

Он поклонился.

– Тебе сказали чистую правду, моя государыня.

– Но… – начал было протестовать учитель.

Подняв руку, чтобы заставить его молчать, Клеопатра сказала:

– Не стоит тратить время по пустякам. Много людей ждут аудиенции по серьезным проблемам. Я желаю, владыка Рамтат, чтобы во время этой церемонии ты стоял возле меня.

Царица заслуженно оказала Рамтату высокую честь. По ее правую руку стоял ее верный советник Антинон, поэтому Рамтат подошел и встал слева. Советник Клеопатры внимательно оглядел его и в конце концов одобрительно кивнул.

Рамтат оказался между царицей и учителем, и Теодот был вынужден отступить и переместиться за пустующий трон Птолемея. Рамтат понимал, что это оскорбление учитель забудет не скоро и вряд ли простит.

По прошествии часа прошения к царице стали совсем незначительными, приземленными: один человек хотел вернуть овцу, которую, он готов был поклясться, украл его сосед; женщина просила, чтобы ее муж выгнал вторую жену, потому что она оказалась бесплодной и вносит разлад в их дом. Царица искусно уладила ссору между правителями двух провинций, проявив дипломатический дар, которым ее брат никогда не отличался.

Вдруг Рамтат насторожился, услышав, как распорядитель объявил о новом просителе:

– Господин Харик из рода Сахур ищет у великой царицы правосудия и справедливости.

Рамтат пристально следил за человеком, пересекающим мраморный пол, припоминая, что Сахур – родовое имя Данаи.

– Подойди сюда, Харик из рода Сахур, – сказал Антинон. – Изложи свою жалобу царице.

– Величайшая из цариц, – начал Харик, опустившись на колени и склонив голову перед троном. – Я жестоко обижен. Одна из моих рабынь не только убежала от меня, но и выдает себя не за ту, кем она является. Она вступила в заговор с лицами, стремящимися причинить вред Египту.

– Ты посмел появиться перед царским троном с подобным делом?! – вмешался Теодот, стараясь, чтобы его голос услышали. – Здесь слушаются дела поважнее, чем сбежавшая рабыня. Обращайся с этим к местным властям.

– Но сиятельная царица! – продолжал Харик дрожащим голосом. – Эта рабыня обманула самого царя! Она заставила его поверить, что приходится дочерью моему дяде, господину Мицерину, который недавно отошел в мир иной. Мне также сказали, что она подарила царю редкого зверя, гепарда, который ей не принадлежал.

– Что такое? – воскликнула царица Клеопатра, поднявшись на ноги. – О чем это ты болтаешь, болван?

Теодот уставился на Харика со всевозрастающим страхом. Неразумно было позволить этому человеку распространяться насчет гепарда. Царица с радостью ухватится за тот факт, что ее брат, возможно, ошибся в суждении и все они были обмануты рабыней. Потому он сказал:

– Я знаю достойную женщину, о которой говорит этот человек. Его следует наказать за то, что он порочит ее честное имя. Не слушайте болтовню этого негодяя.

Клеопатра с подозрением оглядела Харика.

– Ты хочешь сказать, что рабыня, о которой идет речь, из друзей моего брата?

Хотя Харик всегда был на стороне царя Птолемея, перед тем как войти в тронный зал, он решил переметнуться в другой лагерь. Раз уж могучий Цезарь поддерживает царицу и делит с ней постель, если верить слухам, то выгоднее быть сторонником царицы.

– Я говорил только чистую правду, когда сказал, что эта женщина поддерживает твоего брата. Кто знает, в каких заговорах и интригах она замешана? Для рабыни, поднявшейся так высоко, у нее должен быть могущественный покровитель.

– Назови ее имя, болван!

– Это моя рабыня Даная.

Клеопатра недоверчиво покачала головой.

– Рабыня ничего бы не выиграла от участия в подобной интриге. Где твои доказательства?

Харик склонил голову, задумавшись, не совершил ли ошибки, явившись со своим иском к царице.

– Даная очень хитра и умеет манипулировать людьми. Я знаю, она в заговоре с людьми, желающими причинить тебе вред.