Неожиданно в самой гуще сражения на корме пиратской шхуны, словно гигантский нарыв, вспухла белесая сфера. За считаные мгновения она поглотила сначала оборонявшихся моряков, затем разъяренных Костяных Гончих, которые хозяйничали на большей части палубы, а под конец и вовсе все судно. И лишь корабли мертвецов отчего-то не затронула: то ли так и было задумано, то ли свое слово сказали защитные заклинания.

Получившийся гигантский шар дышал таким первородным злом, что на его фоне даже Тьма с Призрачных кораблей стала казаться какой-то блеклой и совсем не страшной. Судя по воплям, раздавшимся на втором морском разбойнике, такую же точку зрения разделяли и члены Братства Крови. Не зря же они на полную мощь врубили движители и понеслись навстречу флагману врага, предпочтя смерть в бою соседству с источником жуткого колдовства.

Увы, удача была не на их стороне. Порождение магии Бездны запульсировало, по его поверхности побежали уродливые тени, и… с грохотом словно бы вывернулось наизнанку, выбросив во все стороны протуберанцы энергии. Один из них и догнал пирата, будто гигантским топором развалив на две части. После чего место сражения моментально накрыла пелена густого как молоко и пронизанного сотнями искрящихся разрядов тумана.

– Мархуз подери, что за мерзость?! – с яростью прорычал варрек Минош, торопливо развернувшись к морской баталии спиной. Стоящий рядом старший коллега сделал то же самое, запоздав на какую-то секунду.

Укрытый чарами невидимости, корабль М’Ллеур полторы седмицы рыскал между островами архипелага, по крупицам собирая информацию о творящихся здесь бесчинствах. Особенно сильно Темных эльфов интересовала армия мертвецов, которую собирал появившийся здесь непонятно откуда лич, и ее взаимоотношения с коренными обитателями островов. Если легионы нежити благодаря соседству с Тлантосом были врагом относительно привычным – несмотря на внешнюю благопристойность нынешних хозяев, с земель древнего Некронда нет-нет да и прорывалось нечто этакое, – то шаманы Спящих в свете случившегося Прорыва вызывали серьезные опасения. Кто знает, каковы пределы их сил: а ну как подчинят армию лича да под знамена прущей из Козьих гор Тьмы поставят?!

Как оказалось, не поставили. Да и вообще, что варрек Минош, что его спутник варрек Легрун, оба сомневались в самой возможности взять проклятого мертвяка под контроль. Слишком великую силу набрал. Призрачные корабли, Костяные Гончие и Костяные же Птицы, призрачные воины и свора голодных душ – за последние дни они увидели едва ли не всю нежить из Темного бестиария. Надо обладать поистине выдающимися способностями к некромантии, чтобы поработить такого лича.

Следовало отдать должное мужеству пиратов. Жалкие смертные, презренные дикари, морские разбойники – они не желали просто так умирать и сражались до последнего. Даже их проклятые богами шаманы…

Тем временем за спинами у Темных эльфов полыхнула ярчайшая вспышка, которая, несмотря на предосторожности, больно резанула глаза. Затем пришла волна холода, а на губах вдруг появился привкус то ли гнили, то ли застарелого гноя. Минош, которому приходилось участвовать в морских сражениях, отбивать набеги тварей Темного океана, охотиться на лазутчиков Тлантоса и собственными руками убивать разумных всех рас, едва сдержался, чтобы не выплеснуть на палубу содержимое желудка. Его старший товарищ оказался не менее стойким и лишь раздраженно поморщился.

– Бездна! – рявкнул Минош, торопливо подновляя щиты корабля и восстанавливая слетевшие маскировочные чары. Несмотря на значительное удаление от места сражения, отголоски проклятой волшбы ударили неожиданно сильно. Затем огляделся и повторил с еще большим чувством: – Бездна!!

– Спокойнее, мой друг, спокойнее, – мягко сказал варрек Легрун. – Наслаждайтесь зрелищем. В конце концов, ради чего-то подобного нас сюда и направили.

Насчет зрелища, правда, коллега немного погорячился. Ничего экстраординарного М’Ллеур не увидели. Если не считать чем-то особенным пять окутанных Мраком кораблей немертвых, которые без видимых последствий пережили столь мощный удар сырой Силой Спящих. И двух светящихся зеленым маслянистых на вид пятен в тех местах, где находились суда пиратов.

– Помнится, когда вас оторвали от планирования поездки в Сардуор, вы говорили, что Совет перестраховывается и что способны в одиночку разнести силы пиратов и лича вместе взятых, – продолжил Легрун прежним тоном. – Вы не изменили своего мнения?

Минош на мгновение смутился.

– Каждый имеет право на ошибку, – ответил он, со свистом выдохнув сквозь сжатые зубы. – Я как-то не представлял, что случай будет настолько… запущен.

– Вот именно, что настолько, – хмыкнул варрек Легрун, не отрывая взгляда от начавших какие-то перестроения Призрачных кораблей. С размеренностью и точностью гномьих механизмов четыре из них взяли флагман в «коробочку», после чего с палубы последнего вверх по спирали взмыли две Костяные Птицы. Крылатая нежить сжимала в когтистых лапах бугристый шар землисто-серого цвета. На высоте в десяток-другой саженей твари прекратили подъем и попросту зависли в воздухе, лениво шевеля уродливыми подобиями крыльев.

До Темных эльфов донесся приглушенный расстоянием вопль.

Смысл происходящего перед ними действа до варрека Миноша дошел далеко не сразу. Ну не приходилось ему раньше видеть подобное! Ветераны пограничной стражи, регулярно сталкивающиеся с несуществующими для «цивилизованного» мира Жнецами, часто рассказывали о восставших древних погостах, новорожденных вампирах, неправильно убитых личах, провалах в Нижние миры и призывах демонов. Такова обыденность жизни на границе с «мирным» и «не лезущим в большую политику» Тлантосом. Однако когда еще случались столь же масштабные проявления некромантии, вряд ли припомнили бы даже они.

Минош переключился на магическое зрение, некоторое время рассматривал открывшуюся перед ним конструкцию, восхищенно присвистнул. Шар оказался гигантским хранилищем темных и некротических энергий, заполненный едва ли не доверху. Корабли же образовывали фигуру, работавшую на манер насоса. И этот насос сейчас старательно собирал оставшиеся после гибели пиратов эманации.

– Может, ударить сейчас, пока они заняты ритуалом? – Легрун озвучил мелькнувшую у Миноша мысль. – Нарушим устойчивость каркаса чар, а как их придавит откатом – добавим еще…

Минош, будучи в их паре далеко не главным, в ответ просто кивнул.

– Тогда решено, – сказал Легрун, кровожадно оскалившись. – Начнем стандартно, в два слоя. Первый – Астрал, второй – что-нибудь из светлого спектра арсенала Стихии Воды. Затем…

Увлекшийся коллега перестал следить за нежитью и пропустил момент, когда картинка вдруг изменилась. Поток энергии, до того успешно втягивавшийся в серый шар, внезапно прервался, Костяные Птицы, будто напуганные птахи, порскнули в стороны, а их жутковатый груз продолжил парить над флагманом нежити. Точно сквозняком, потянуло магией Астрала, и над творением лича на мгновение образовался точечный прокол в Нижние миры. Ничего серьезного, таким способом сильные некроманты общаются с себе подобными, но увидеть этот прием в исполнении безумного от жажды крови лича… Что-то новенькое!

– У лича есть хозяин, – зло выдохнул Минош, мысленно представляя, как вцепится мерзавцу в глотку и вырвет ему трахею. В уравнении с двумя переменными появилась третья, и это многое меняло, очень многое.

– Плевать, – нетерпеливо бросил коллега. – Главное, грохнуть тварь, с остальным разберемся позже. Ты участвуешь или нет?

– Я разве отказывался? – Минош не сдержался и позволил прорваться ноткам недовольства. Необходимость подчиняться такому же варреку, как и он, безумно раздражала. Особенно когда приходилось ломать привычные схемы работы с враждебной магией и подстраиваться под чужую манеру. Еще пару лет назад он послал бы этого проклятого Светом командира в Бездну, а то и вовсе вызвал на дуэль, однако сейчас наступили иные времена, которые требовали от всех М’Ллеур стойкости, твердости духа и… терпения. Мать его Кали!