Иосиф медленно приходил в себя. «Неужели жив?..» Да, он был жив. Лежал на кровати, раскинув руки.

С трудом поднялся и сел. Сердце стучало, в голове звенело, все тело болело, как после жестоких побоев.

Но что это? На пальце светилось узорчатое серебряное кольцо — подарок графини Анны.

«Как же все это может быть? — Иосиф ощутил приступ тоски. Он хотел тотчас же, немедля, вернуться в тот век, где погибла девушка, почти девочка, которую он полюбил всей душой. — Нет-нет, я не могу больше, я слишком устал. Из этих странствий душа выносит слишком тяжкий груз опыта…»

Вошел доктор Шубов, взглянул с тревогой.

— Я хочу сказать, — начал Иосиф…

— Не надо… Каждый из нас не только приобретает, но и отдает. Может быть, и приобретает ровно столько, сколько отдает… Не ищи утешения, его не будет — душе страдать, пока люди не поймут, что опыт истории — самое ценное, чем владеет мир. Людей обманывают снова и снова — теми же самыми словами, которыми обманывали прежде, теми же трюками, которые проделывались не раз, а наивные люди все верят в посулы, все ожидают добра и справедливости. Они трагически не понимают, что единственный исток добра и справедливости — их знание, их решимость, их сплоченность, а не «гений», которого им навязывают, не трибунная болтовня, к которой приучают, чтобы держать в кабале.

Иосиф вздохнул, кусая губы.

— Почему людям так трудно сплотиться и отстоять свою мечту?

— Им мешают, Иосиф. Людей соблазняют. Привыкшие к соперничеству и борьбе друг с другом, они бросаются на каждую наживку, теряя достоинство и вместе с ним и рассудок… Но время заблуждений не вечно, оно пройдет. Чем совершеннее будет человек, тем скромнее будут его желания, тем щедрее он станет делиться с людьми мудростью и восторгом перед красотою и богатством великой природы… Но полно грустить, надо действовать!

— Что значит — действовать?

— Значит — не жить бездарно, как обыкновенно живут, понять смысл отпущенного нам времени и сил и сражаться за их полноценное использование — это наше право. Каждый ли из нас прочувствовал свой вечный долг перед народом? А народ — не просто люди, что рассеяны по просторам земли, это прежде всего его герои, подвижники, мастера, мыслители, труженики — их объединяет общность судьбы… Эти люди не позволят вновь разъединить себя пустыми лозунгами и коварной болтовней. И только так избегнут нового ярма «князей тьмы», этих посланцев зла, у которых нет родства с людьми, нет святынь, кроме своей прибыли, корысти и мзды…

Машина приближалась к родному городу. Ожидали занятия в школе и совершенно другая жизнь дома. Какими новыми глазами смотрел Иосиф на своих повеселевших родителей! Он понял, что не они перед ним, а он виноват перед ними, — он не примечал в них прежде людей — со всеми потребностями и желаниями, слабостями и противоречиями, людей, живущих мучительной жизнью мира, решающих и неспособных решить главную загадку бытия; оттого терзающихся и в ослеплении терзающих друг друга. Они были, в сущности, добрыми, милыми людьми, но уклад жизни обеднял их отношения.

Теперь Иосиф готов был прийти им на помощь, убедить в том, что процветание мира начинается с процветания родного дома, что долг единит людей, долг, который негодяи превратили в непосильные цепи…

При въезде в город машина притормозила у светофора. Люди пошли через дорогу.

Один из пешеходов оглянулся, прикрывая лицо кепкой. У прохожего не было уха.

«Неужели это „князь тьмы“?» — подумал Иосиф. Но впервые подумал спокойно, без волнения: нет, он не оставит борьбы, и когда люди сомкнутся, темная сила исчезнет, захлебнется в своей собственной мерзости, как смертоносная бацилла, которой нет доступа к живому организму…