Ребенок.

Рори продолжала нежно массировать живот. Тошнота уже прошла, но ей казалось, что так она может защитить ребенка от всей атой суеты. Что будет, когда Чанс узнает? Захочет ли он ребенка так же, как она хочет его?

– Рори, ты должна ему сказать. – Аврора обиженно посмотрела на сестру.

– Я-то думала, ты на моей стороне. Ты же соглашалась, что надо подождать, пока я не буду готова к этому.

– Я не предполагала, что ты так долго будешь набираться смелости.

– Дело не в смелости. Дело в наших отношениях с Чансом. Я хочу защитить наше будущее, если, конечно, оно у нас есть. – Она пыталась найти слова, чтобы объяснить. – Я не смогу сказать ему до тех пор, пока он не поймет что-то, что между нами происходит, – это настоящее и сильное чувство, несмотря на пропасть, которая разделяет нас в обществе. Что со мной он будет в сто раз более счастливым, чем теперь. И когда я скажу, что у нас будет ребенок, он порвет с Пейдж, чтобы жениться на мне, и это будет правильно, и никто никогда не. узнает, что подвигло его на это – любовь или долг, который никогда не приводил ни к чему, кроме разочарования и отчаяния.

Лицо Элли стало хмурым, и она тихо спросила:

– А почему ты так уверена, что он порвет с Пейдж и женится на тебе, узнав о ребенке?

Рори широко раскрыла глаза от удивления.

– Да потому что он всегда поступает правильно.

– Рори, – вздохнула Эллисон, – для таких мужчин, как Чанс, правильным будет скорее составить с тобой официальное соглашение о материальном обеспечении тебя и ребенка. Понимаю, это звучит оскорбительно, но надо реально смотреть на вещи. Ради всего святого, он же Оливер Чанселлор! Он один из них.

– Значит, ты считаешь, что он откупится от меня деньгами, а потом женится на Безупречной Пейдж, потому что она Бакстер и тоже одна из них?

– Возможно. Если она все еще будет согласна. Но скорее всего она не передумает. Если их отношения действительно прочны, они решат эту проблему и благополучно сыграют свадьбу.

– Если отношения действительно настолько прочны, в чем я сомневаюсь.

– Рори… – Эллисон хотела возразить, но остановилась и покачала головой. – Ладно, может, ты и права. Может быть, они и не подходят друг другу, кто знает? Вдруг вы с Чансом и найдете что-то общее. Я только… не хочу, чтобы ты страдала.

– Слишком поздно. – Рори с трудом сдерживала слезы.

– Я знаю. Прости. – Элли взглянула на сестру с сочувствием и болью, понимая, что ничем не может ей помочь, и заключила ее в свои материнские объятия.

Аврора, прерывисто всхлипнув, уткнулась носом в плечо сестры.

– Все будет хорошо. У меня все получится. Вот увидишь.

– Ты моя солнечная девочка. – Эллисон взяла ее за плечи и, с печальной нежностью заглянув в ее глаза, откинула упавшие на лицо золотые кудри. – Скажи мне только… ты не передумала ехать завтра? – спросила она о поездке по магазинам, совершить которую они наметили еще несколько дней назад.

Рори кивнула:

– Да, я смогу это выдержать.

– Уверена?

Рори хитро прищурила глаза.

– Если кто-то и передумает ехать, так это Пейдж, а не я. Она может нам помогать, но она не член семьи, и я не позволю ей свободно распоряжаться работами по реконструкции нашей гостиницы.

– Хорошо, хорошо. – Эллисон, сдаваясь, подняла руки, услышав в голосе сестры упрямые нотки их отца, совладать с которыми еще никому не удавалось. – Мы поедем все вместе.

Глава 18

«Должно быть, я сошла с ума», – подумала Рори на следующий день. Только этим она могла объяснить свое упрямое решение ехать с Эллисон и Пейдж по магазинам Хьюстона.

Она сидела, откинувшись на спинку сиденья в роскошном тетушкином седане, и горячее сентябрьское солнце так разморило ее, что все, чего ей теперь хотелось, – это опустить голову на холодное кожаное сиденье и погрузиться в сон. Неужели это душное лето никогда не кончится? Чем дальше они уезжали от прохладных ветров побережья, тем тяжелее становилось дышать. Даже кондиционер, включенный на полную мощность, не мог противостоять палящему солнцу, протягивающему к ним свои обжигающие лучи, словно длинные цепкие руки.

На переднем сиденье Эллисон и Пейдж, развернув карту города, составляли план рейда по хьюстонским магазинам, словно футбольная команда, разрабатывающая план атаки. Рори только удивлялась, как это им удается разглядывать все эти мелкие названия улочек на карте да к тому же просматривать купоны на скидки в различных магазинах прямо в движущейся машине, совсем не ощущая тошноты. От одной мысли об этом ей становилось плохо.

Наконец Пейдж торжественно подняла голову от карты.

– Маршрут готов. Наша миссия, леди, если вы решите поддержать мой план, заключается в том, чтобы приобрести постельное белье, подушки, покрывала, ковры, занавески и, да поможет нам Бог, какие-нибудь милые безделушки и украшения по таким ценам, которые не привели бы Чанса в исступление.

– А это возможно? – спросила Эллисон. – По-моему, трудно представить себе большего скупердяя, чем Чанселлор.

– Чанс не скупой, – заступилась за него Пейдж, прежде чем Рори успела открыть рот с той же целью. – Совсем наоборот. Он знает цену вещам и всегда предпочитает лучшее. А это значит, что если мы предоставим ему заниматься интерьером, он спустит все деньги на парочку шедевров и скажет, что остальное купит, когда позволят средства.

– Так можно превратить гостиницу в дворец. Но на это потребуется слишком много времени, – улыбнулась Эллисон.

Рори сидела мрачнее тучи, прячась за спиной Пейдж. Она догадывалась об этой черте Чанса, но узнала наверняка только сейчас, тогда как Пейдж знала о нем все с самого детства. Но это вовсе не значит, что она будет для Чанса лучшей женой!

– Только я должна предупредить вас. – Пейдж повернулась на сиденье, обращаясь к ним обеим. – Не говорите Чансу, что мы пошли на распродажи, на фабричные склады и, боюсь даже произнести, – она прижала палец к губам, – в комиссионные магазины, чтобы купить все, что нам надо, не превышая той суммы, которую он нам на это выделил. Чанс ненавидит престижные магазины, но про магазины распродаж он говорит, что они неорганизованные, грязные и обслуживание там ужасное.

– Ух, Пейдж, – вставила Элли, – а ведь он прав.

– Знаю, – подмигнула ей Пейдж, – но еще он думает, что товары там соответствующего качества. Он никак не возьмет в толк, что товары там ничем не отличаются, если не считать их цены. И потом, это так весело – бродить среди всего этого беспорядка, будто в поисках зарытого сокровища. Нужно иметь сноровку и железные нервы, чтобы отрыть клад и вырвать его из-под носа у других охотников за сокровищами.

Эллисон оторвала взгляд от дороги, чтобы восхищенно взглянуть на Пейдж.

– Ты уверена, что мы с тобой не близнецы, которых разлучили с рождения?

– Скорее сестры по духу, – рассмеялась Пейдж, и Рори почувствовала себя третьим лишним. Она уже жалела, что поехала с ними. Две новоиспеченные сестры на переднем сиденье совсем забыли о ее существовании, хотя она и без того в присутствии Пейдж чувствовала себя до того виноватой и растерянной, что тошнота подкатывала к горлу.

Рори смотрела, как девушка, звонко смеясь, складывает карту и запихивает купоны обратно в папку, которую она принесла с собой. Ей показалось забавным, что Пейдж держит купоны на скидки в кремового цвета папке со своей тисненой монограммой на обложке. И что она надевает бриллианты и дорогую одежду, чтобы пойти в магазин распродаж.

– Знаешь, – заговорила Пейдж после короткой паузы, – меня всегда интересовала одна вещь.

– Что именно? – спросила Элли, краем глаза взглянув на Рори, которая откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза. Казалось, она сейчас погрузится з сладкий сон.

– Легенда о «Жемчужине», – проговорила Пейдж, и мягкий тембр ее голоса причудливо смешивался с шепотом листвы проносившимся мимо деревьев. – Я знаю, что «Жемчужина» – это и есть сама Маргарита, а вовсе не простая жемчужина, но как человек может быть счастливым талисманом семьи?