Тяжеловесы-вышибалы стоят у входа, позволяя кучкам людей заходить время от времени. Но когда подходит наша группа, они быстро отгоняют толпу и впускают нас, убирая в сторону бархатный канат.

Все в очереди протестуют позади нас. Сомневаюсь, что они в курсе о владельце Хадсоне. Вероятно, они думают, что мы ВИП-персоны или вроде того, которыми, как полагаю, мы и будем в клубе. Эта мысль должна потрясти меня, да и его приглашение было милым, но я даже не думала, чего он ждет от меня. Конечно же, он будет слишком занят, чтобы проводить с нами время.

Когда мы входим в клуб, яркие огни и музыка поглощают чувства. Сексуальные танцоры в спандексовых шортах и в укороченных танцевальных топиках танцуют на платформах, а вокруг них и на танцполе кружат скопления посетителей. Там, должно быть, сотни людей, но в сексуальной темноте клуба трудно сказать. Неоновые огни вспыхивают над комнатой, освещая определенные области и оставляя другие в темноте. Наша группа не останавливается, пока не достигаем черной, глянцевой лестницы, которая может привести только к неприятностям.

— Снимем пальто в ВИП-зоне. Будет потом проще забрать обратно, — кричит мне в ухо Хадсон, и я киваю. Совсем забыла, что на мне до сих пор надето. В клубе не было жарко, но думаю, когда выйдем на танцпол, то согреемся.

Глянцевая лестница не ведет нас на другой этаж. Семь ступень просто превращают место в ВИП-зону над остальной частью клуба, так что можно сказать, что мы на эксклюзивном уровне. Тонкие стеклянные перила ограждают параметр ВИП-секции, еще больше разделяя клуб на имущих и неимущих.

Как только мои «лабутены» ступают на вторую ступеньку, звуковую систему окручивает быстрый бит, и весь клуб разражается криками. Я поворачиваюсь на шум, чем сталкиваю руку Хадсона со спины, и замечаю ди-джея, крутящегося в нескольких шагах от ВИП-зоны. У него кепка с плоским козырьком, повернутая назад, и яркая неоновая рубашка поверх обвисших джинсов. Я узнаю его оживленный микс, что гоняли по радио, и толпа сходит с ума, видимо, от того, что перед ними знаменитость.

Ладно, это довольно прикольно. Наоми оборачивается, и абсолютная радость, написанная на ее лице, говорит сама за себя.

После того, как мы все глазеем на ди-джея, Хадсон ведет нас к столу в центре ВИП-зоны. Появляются милые официантки, чтобы забрать у нас пальто. Мы с Наоми расстегиваемся, и как только шерстяной материал скользит вниз по рукам, я чувствую, как взгляд Джуда практически пожирает меня, накаляя воздух и лаская мою кожу безмолвным желанием. Не могу посмотреть на него; я скрываю лицо за завитыми локонами, пока пытаюсь вспомнить, как дышать.

— Вау, — язык Хадсона чуть ли не раскатывается на пол, пока слишком долго пялится на V-образный вырез моего платья. Знаю, он достаточно откровенно раскрывает ложбинку между грудями. Что б тебя, Наоми.

Я смотрю на подругу-изменницу и читаю по губам: «Наслаждайся». Легче сказать, чем сделать, но она права. Я должна наслаждаться. Решаю запрокинуть волосы за плечо и поднимаю взгляд. Все уже сидят за столом за исключением меня и Хадсона, поэтому немного собираю платье сзади и сажусь прямо напротив Джуда. Он смотрит на меня со злой усмешкой и тлеющим взглядом; хотела бы я знать, что происходит в его голове прямо сейчас. В кофейне все казалось платоническим, хотя мои эмоции и впрямь были беспорядочными. Сегодня вечером все по-другому, как будто мы оба позволяем нашей защите исчезнуть и забываем о последствиях.

У меня больше не хватает времени рассуждать об этом, так как Хадсон поворачивается ко мне, наклоняясь и намекая на уединенный разговор. И тогда до меня доходит - Джуд не привел с собой девушку. Какого черта? Он не на свидании. Я быстро смотрю в его сторону: тот болтает с Наоми и Беннеттом, но, может, его дама вскоре придет сюда?

— Чарли, — медленно произносит Хадсон, пробуя мое новое имя и обращая мое внимание к себе. — Как идут твои дела со старшей школы? В смысле, очевидно, ты хорошо устроилась. И выглядишь чертовски сексуально. — Его дыхание несет с собой остатки табака, отчего в голове всплывает вид, как мама бродит по дому с бокалом вина, выкуривая вторую пачку сигарет за день.

— Все прекрасно. — Я неловко ежусь, прежде чем сложить руки на коленях. Мне не стоит возражать против его комплимента, но по некоторым причинам он кажется чрезмерно скользким. — Кажется, у тебя дела тоже идут в гору. У тебя много клубов? — спрашиваю я, пока оглядываю свое окружение. Они держат ВИП-зоны в таком уединении, что едва можно разглядеть остальную часть клуба.

— Это первый. Отец хотел разнообразить бизнес.

— Ну, вы проделали классную работу. Место и вправду клевое.

Пока мы разговариваем, взгляд Хадсона пытается охватить почти все триста шестьдесят градусов. Поначалу думаю, что он просто хочет все успеть: убедить меня, что открытие прошло гладко, и одновременно развлечь. Но, уследив за его взглядом от любопытства, я вижу блистательную брюнетку у бара. Та улыбается ему, практически трахая взглядом, даже несмотря на то, что смотрю я. Не сдержавшись, я смеюсь. Мне все равно, потому что не хочу привлекать его к себе.

— Ох, спасибо. Мы с отцом действительно много работали последние несколько месяцев, — отвечает он лишь наполовину заинтересовано.

Я киваю, пытаясь спасти остатки нашего разговора и сосредоточиться на нем, а не на Джуде, но со временем становится все труднее.

— Надеюсь, у твоего отца все хорошо. — Мои слова полностью теряются, когда брюнетка из бара подходит и начинает шептать что-то ему на ухо. Он улыбается и обнимает ее за талию, сжимая широкие изгибы и заставляя ее визжать от восторга. Я чувствую себя третьей лишней, наблюдая за ними вот так, но, когда собираюсь встать и предложить ей свое место, брюнетка уходит, и Хадсон снова обращается ко мне. Черт.

— Так тебе нравится быть моделью? — спрашивает он, касаясь гладким движением моего плеча. Кожа чуть ли не морщится под его прикосновением, отчего приходится сдерживаться, чтобы не оттолкнуть его. Хадсон буквально держал этой рукой задницу той девушки.

Разве он не понимает, насколько это грязно? Я чувствую на себе взгляд Джуда, но не хочу оглядываться. Не хочу, чтобы он видел, что Хадсон обращается со мной как с легкодоступной игрушкой.

— Эм, да. Это средство для достижения цели, — твердо отвечаю я.

— Здорово! — отвечает Хадсон с энтузиазмом, и я понимаю, что он не слышал ни единого моего слова. Хадсон смотрит через мое плечо на сексуальную рыжеволосую девушку за соседним столиком. У него что, расстройство дефицита внимания? К счастью, та официантка, что забирала у нас пальто, снова возвращается с подносом напитков, вытаскивая меня из этого болота.

— Потрясно, — кричит Беннетт, потянувшись за напитком.

— Не забывайте смотреть в глаза, когда будете чокаться, иначе не видать вам хорошего секса семь лет! — кричит Наоми, и все мы смеемся, когда берем стаканы.

Она поворачивается к Беннетту, и те, играючи смотря друг на друга, наклоняют головы, пока приближаются лицом к лицу. А затем он сладко целует ее. Я улыбаюсь и чокаюсь быстро с Хадсоном, прежде чем он додумается до такого же, затем с Беннеттом и Наоми, специально оставляя Джуда на потом. Он подается вперед через маленький столик и смотрит мне прямо в глаза, когда наши стаканы соприкасаются. Его взгляд абсолютно не читаем. Злость ли клубится в голубых глазах?

— Нам бы этого не хотелось, — шепчет он хрипло, когда наши напитки звенят. Его тон и сексуальные слова полностью застают меня врасплох, и, когда начинаю убирать стакан, замешенный напиток льется мне на дрожащую руку. Прежде чем могу достать салфетку, Джуд тут же хватает меня за руку и подносит к своим теплым губам. Каждый человек за столом наблюдает, как он мягко слизывает алкоголь с моей кожи, и весь кислород сразу испаряется из помещения. Все тело реагирует: легкие в подвешенном состоянии, рот раскрыт, а пульсация между ногами кажется неукротимой. Не могу поверить, что он просто сделал это. И не могу поверить, как хорошо его губы чувствовались на коже.