— Думаю, что нет.

Влезать в долги к малознакомым бандитам тоже не хочется.

— Обращайся к нему, если что, — кивнул Юра. — Саня вопросы здесь умеет решать.

На следующее утро я валялся в номере и размышлял на тему «как жить дальше, если учитывать тот факт, что один из убитый как раз из Батлер-Крик». Это который блондин. И это означает, что толстяк приехал из Ред-Рока, а то и из того самого лагеря, откуда та четверка погналась за мной, и получил помощь от Гуся. То есть проблема встала передо мной в полный рост на самом деле, и чего ждать дальше — это я без понятия.

Не думаю что в мое отсутствие магазин сожгут. Хотя бы потому что у них нет возможности узнать о том, что я живой, а их люди уже нет. А вот как узнают, так и придется оглядываться.

Вообще-то «оглядываться» — это последнее дело, рано или поздно не углядишь и схлопочешь заряд картечи в спину или нож в почку. Такие проблемы надо решать радикально и сразу навсегда. Но вот как именно — на сей счет у меня никаких идей. Разве что очень плохая репутация «висельников» как-то может помочь, их нигде не любят за склонность к беспределу. И в Батлер-Крик тоже, и не только русские.

Было у Гуся там пять человек, стало четыре. А кого я на своей стороне гарантированно могу числить? Шерифа. Это уже хорошо. У шерифа есть Рон Войцех — помощник, длинный такой худой и жилистый мужик с вечно мрачной рожей. Ну, Виталю числю, он парень надежный. И Сули, а Сули она ведь не просто сама по себе Сули, у нее и «мускулы» есть. Да, те самые Рок, Бак и Тад. В принципе, могу найти людей постоять на моей стороне.

Но простой разборкой здесь не отделаться, у нас уже с «висельниками» счет шесть — ноль, за шестерых своих они точно посчитаться захотят.

Переезжать?

А куда? И не уверен что переезд главную проблему решит. У них, вишь ты, «отделения» во всех городах. Кроме русских.

Кроме русских. Ну… блин, но дело-то у меня только всерьез раскручиваться начало, теперь вот так все бросать?

Под крышу идти? Ну уж нет, такой потребности пока точно не ощущаю, чтобы тому же Кощею с дохода отстегивать. Это как-то совсем поперек горла.

В номер постучали. Открыл дверь, встав сбоку и держа револьвер в руке, и увидел круглолицего хлопца с близко посаженными к носу глазами, который протянул мне небольшой сверток из грубой бумаги.

— Сом передать сказал.

— Спасибо.

Пересчитал для порядку — все нормально, как и договорились. На сем Фока ушел, а я, отвлекшись от мыслей тяжких, быстро собрался, закинул деньги в сумку и направился первым делом на биржу извозчиков, за телегой, которая расположилась практически у самых пристаней. Там нанял добротный фургончик с тентом, чтобы особо товаром не светить, управляемый заросшим седой щетиной мужиком лет шестидесяти со странным акцентом, и уже с фургоном приехал на оружейный склад.

Тамошний продавец… или хозяин, я даже не знаю, не удивился. Весь товар был готов, мы его быстро загрузили, пожали друг другу руки, и затем мы поехали с фургоном обратно на пристань. Колян обещал предупредить Ваську что я товар на погрузки привезу.

Предупредил. Васька меня ждал и поприветствовал вполне даже сердечно.

— Рад видеть, — протянул он широкую лапу. — Не ожидал даже, такие дела. Обратно со мной?

— Да вроде в каюте место предложили, — чуть смутился я.

Вообще-то с Васькой лучше было бы, просторней, и компаньон он неутомительный, но мне для дела лучше на самом буксире, надо полезное знакомство развивать.

— А, это да, вроде есть места на этот раз, — ничуть не обиделся Васька. — Грузим, что ли?

— Типа того.

— Тогда люк открою.

Разгрузили телегу не сами, я грузчиков позвал, сунув бригадиру несколько купюр. На себе таскать задолбаешься, да и неприлично эту работу у грузчиков отбирать, не поймут. А так четверо мужиков мгновенно собрали что-то вроде маленького козлового крана с лебедкой над люком и ловко опустили все ящики в чрево шаланды, разместив где Васька показал.

Теперь Колян, он обещал со мной проехаться по оптовикам по заказам Сули. Этот груз тоже с его шаландой пойдет, так что ему прямая выгода мне помогать. И тоже до Батлер-Крика, по пути разгрузим. Действительно хорошо наш городишко расположился, в центре всего, любая посудина мимо идет. В Доусон бы столько не ходило, если бы не все грузы «из верхнего мира» оттуда не продавались.

Кстати, а вот как они в Доусон попадают? Откуда конкретно? Забавно, но до сих пор об этом не задумывался. Надо будет у Коляна уточнить.

Уточнить получилось ближе к вечеру. Мы сидели с ним в баре «Плоскодонка» у самых пристаней и пили пиво после быстрого ужина. С делами справились как планировали, груз с утра доставят и загрузят. А днем «Бурлак» уже отвалит и пойдет вверх по реке. То есть на этом дела в Доусоне можно считать законченными.

— Запретка есть выше по Судьбе, оттуда все идет, — Колян принял пивка из кружки и с явным удовольствием закусил вяленым соленым сыром. — Но запретка конкретная, даже соваться близко не стоит, там и беспилотники, и все такое — завалят только в путь.

— А оттуда привозит кто?

— Местные, — Колян кивнул на выстроившиеся в рядок шаланды за окном. — Но принимают на границе, их тоже внутрь не пускают. Пустые баржи туда сдают, полные принимают по списку. И там да, охрана уже не как у нас, там как «наверху» все.

Ага, вот где она, пуповина «верхнего мира», оказывается.

— И там что, только товар?

— Я без понятия шо там, веришь? И все без понятия, потому шо не положено нам. Эту секретку даже глазами никто толком не видел.

— А в Доусоне от этих… ну, с секретки, есть кто-нибудь?

— Не слыхал. Может и есть, но шифруются.

— А как узнают что срок закончился?

— Так почтой, — удивился вопросу Колян. — Заранее письмо приходит, чуть не за год, с навигацией, что мол к такому-то числу будь здесь, в Доусоне, срок твой выйдет. С шаландами едешь к секретке и там тебя забирают.

Сам себе удивляюсь что раньше ничего этого выяснить не пытался. Как-то мысленно смирился с тем, что я тут может и пожизненно. Может даже и правильно они делают что из мозгов твой срок стирают, а то сидел бы и маялся, сколько осталось там? Цифры бы в календаре зачеркивал. А так живу и живу, устраиваться пытаюсь, о будущем думаю.

Интересно все же, а мне письмишко о том, что к такому-то числу надо быть в Доусоне для последующего освобождения придет? Или уже нет? Ладно, хрен с ним, только об этом думать и осталось. И так проживу, ни черта со мной не случится. Живу же, и далеко не хуже других.

— Колян, а ты про золотое ограбление в Желтухино слышал?

— А кто не слышал? — даже удивился он вопросу. — Там такой Цигель был, он вроде как первый положенец у них… даром что беспредел там полный. Вот он золото у старателей скупал. И его тогда там и привалили, вместе с двумя его торпедами. Прямо дома. Собак потравили и ночью вломились.

— И много золота взяли?

— Много. В Желтухине песочек-то мимо Цигеля не пронести было, — усмехнулся Колян. — Можно было потом в болоте проснуться, без башки. Он его скупал за две трети того, что в Доусоне получить можно. Так что плакать там не стал никто.

— А кто грабил-то? Слышал что их же потом положили, так?

— Свои грабили, опознали их. Желтухинские. Они с год как оттуда съехали, а потом за Цигелем вернулись.

— А куда съехали?

— Да откуда я знаю? — удивился Колян. — Что слышал, то и рассказал. За это кто только не тер, позапрошлым годом за стаканом только за это и базарили. И Цигель был фигура, и взяли много, да еще и грабителей самих привалили. Тема!

Ну да, это тема для обсудить, сомнений нет.

— А насчет того кто их привалил разговоры были?

— Да всякое несли, — Колян снова отхлебнул пива. — Опять же за «висельников» твоих любимых тоже базар был. Кстати, вчера двоих тут нашли, завалил их кто-то. Не ты часом? — Колян усмехнулся.

— А я тут причем? — удивился я. — С «висельниками» у меня никакого бифа не было.