— А как обстояло дело с португальцем? — спросил я.

— Он разбогател на торговле и вернулся в Португалию.

— Которая, — подытожил я, — судя по истории, вскоре после этого тоже потеряла Опахало.

— Вам виднее. Вы специалист по иностранщине.

— А что было дальше с By Менем? Как Нефритовый Император и другие боги отнеслись к потере Опахала? Представляю, как они ему всыпали.

— Я здесь не из-за Опахала! — рявкнул Хан Шан, стукнув по столу бокалом. — К черту это Опахало Пяти Тигров!

Я подумал, что мао-тай, должно быть, оказалось для него слишком крепким. Впрочем, его реакция неудивительна — ведь он один из тех, кто добыл Опахало.

— Ну ладно, — сказал я. — Долой все разговоры об Опахале Пяти Тигров. — Я последний раз затянулся сигаретой и затушил ее в хрустальной пепельнице. — Так зачем все-таки вы сюда пожаловали?

Бессмертный вновь потянулся к мао-таю.

— Мне оказали честь, назначив стражем золотых мечей.

Я подумал, что, дай я ему заранее кусок хорошего мягкого мыла, он добрался бы до сути быстрее.

— Они не могли найти более надежного человека, — сказал я.

— Мечи спрятаны в озере под фонтаном.

— Стало быть, ваши окна выходят на озеро? Лучше не придумаешь. Но мечи от этого не ржавеют?

— Они вообще не ржавеют, — ответил он, — ибо они столь остры, что перерезают воду пополам.

— Отличные мечи, однако, — сказал я.

— Острейшие мечи в истории! — закричал он, вновь стукнув бокалом по столу. И тут, к моему великому изумлению, разрыдался. — Но они пропали, — всхлипывал он. — Я их потерял.

Я склонился над столом, одной рукой протягивая Хан Шану носовой платок, а другой наполняя его бокал. Зловещие предвестники ужаса начали затягивать мой безоблачный горизонт. Мне становилась ясна та роль, которая отводилась для меня во всем этом деле.

— Может быть, вы помните, где были в тот день? — предположил я. — Не наводили ли вы справки в бюро забытых вещей?

— Я прекрасно помню, где я был! — рыдал он.

— Ну и отлично, — успокаивал я его. — Тогда ведь будет легче их отыскать, верно?

— Я играл с ками и проиграл их!

— Вы играли с коммунистом? — переспросил я.

Он посмотрел на меня.

— Не с комми, а с ками! С японским богом.

— А-а!

Игра, как я мог заметить, проклятие класса бессмертных. Им становится скучно, рассуждал я, слоняться в своих горах, без конца медитировать в часовнях или стоять на часах возле каких-нибудь сокровищ — вот, собственно, и все занятия бессмертных. При этом перед ними не маячит перспектива смерти, которая придает остроту жизни всем нам. И вот, после нескольких столетий беспросветной скуки они отправляются в города и ставят все на один-два броска костей. Были случаи, когда целые империи рушились в результате того, что пара бессмертных стремилась облегчить тоску парой раундов в ма-джонгг.

Когда узнаешь об истинной подоплеке многих событий, невольно лишаешься иллюзий. Вот почему у таких, как я, иллюзий давно не осталось.

— Добрая старая традиция бессмертных, я так понимаю? — сказал я. — Вот что, вытрите-ка глаза и расскажите мне все по порядку.

Он потер щеки и начал.

— Ну, мы играли в фан-тан в шанхайском клубе, и я проигрывал — о, это было так несправедливо! В фан-тан просто невозможно столько проиграть — при том, что на каждом броске шансы пятьдесят на пятьдесят! — Он застонал. — Это все из-за By Меня! — всхлипнул он.

— Каким образом?

— Если бы в этой пропащей стране хоть как-то вознаграждалась предприимчивость, я бы выиграл.

— Не обязательно. Возможно, игра велась нечестно.

Он уставился на меня:

— Что вы имеете в виду?

Я зажег сигарету.

— Вы ведь кладете бобы в тарелку, верно? А затем ставите на чет или нечет — и для того, чтобы изменить результат, вам нужно лишь припрятать боб в ладони. Простейшая в мире вещь. А если хотите быть абсолютно уверенным в удаче, вам нужно всего лишь спрятать несколько бобов в рукаве и потом добавлять боб из рукава или нет, в зависимости от того, на что ставит соперник.

Глаза Хан Шана округлились от запоздалого прозрения. Он завыл и затопал ногами.

— Крыса! Мошенник! Так вот как он выиграл!

— Несомненно. Ну а теперь говорите, кто был этот японский прохвост?

— Его имя Теруо Шокан Но Ками Минамото Но Тадаоки. — Лицо Хан Шана исказилось от злости. — Он сказал «Зови меня Теруо. Пойдем в клуб, пропустим по стаканчику, развлечемся. Подцепим девочек. Мы, бессмертные, должны чаще встречаться!» — Хан Шан помрачнел. — Мне следовало знать, что он что-то замышляет.

Действительно. Ясно, как божий день, что тот, кто приглашает такого обормота, как Хан Шан, разделить сомнительные удовольствия, на самом деле преследует иные цели, нежели веселое времяпрепровождение.

— Значит, я так понимаю, — сказал я, — вы хотите нанять меня для того, чтобы я зацепил этого Теруо и вышиб его с вашей озерной собственности.

Он выглядел слегка смущенным.

— Ну, — промямлил он, — в каком-то смысле.

— А что такое? Где этот фонтан?

— В Циньдао.

Я нахмурился:

— Но Циньдао оккупирован японцами.

— Ну, — признал он, — в общем, да.

— Так как же я должен прогнать Теруо с земли, если в ответ на ваши притязания он может просто-на-просто позвать морских пехотинцев?

— Это не самое страшное, — торопливо проговорил он. — Фонтан-то, собственно, находится в амулете.

Кажется, я выглядел полным болваном.

— Фонтан нарисован на амулете?

— Нет, он внутри амулета.

Я сжал свой стакан с коктейлем.

— Я понимаю, что мечи могут быть в фонтане, но как фонтан мог оказаться в амулете?

— Это метафизический фонтан, — просто ответил он. — Он может оказаться везде, где захочет.

По-моему, в этом было столько же смысла, сколько и во всем, с чем связаны бессмертные.

— Прекрасно, — сказал я. — Белиссимо. Как выглядит амулет?

— Он сделан из двухцветного золота, красного и белого. Размером он с медную монету, с одной стороны покрыт письменами, а с другой — изображением Дверных Богов.

— Так почему же эти Дверные Боги не стерегут фонтан сами?

— Не знаю. Не я устанавливаю правила.

— А где амулет может быть в Циньдао?

— Думаю, на шее у этого бандита. Я сам носил его на шее.

Я стряхнул пепел в хрустальную пепельницу.

— А где в Циньдао искать этого прохвоста Теруо?

— Не знаю, где он живет, но, наведя некоторые справки, я выяснил, что он является персональным богом 142-го батальона военной полиции, расквартированного в Циньдао, стало быть, его можно найти в окрестностях казармы.

— Ага! — Я отхлебнул коктейль и в который уже раз пожалел, что не заказал бурбон.

— Что ж, — сказал я, — было очень приятно с вами познакомиться. Надеюсь, вы знаете, где выход.

Его лицо вытянулось дюймов на четырнадцать.

— Вы не поможете мне? — прошептал он.

— То, что вы натравливаете меня на бессмертного, уже само по себе достаточно скверно, — сказал я. — У бессмертных долгая память, по не зависящим от них причинам. Но бессмертный со своим собственным батальоном японских имперских головорезов — слуга покорный!

— Но, мистер Чан, — это ваш патриотический долг: вы должны сделать это для своей родины!

— Расскажите это морским пехотинцам, — сказал я. — Если у вас такие строгие понятия о патриотизме и родине, то прежде всего не следовало проигрывать амулет.

Хан Шан высокомерно вскинул голову:

— Ваш дедушка по материнской линии без промедления взялся бы за эту задачу.

Я намеренно задвинул обратно манжеты, открыв волосатые запястья. Упомянутый дедушка — взбалмошный эгоманьяк с большой палкой и на моей шкале привязанностей стоит не выше остальной семейки, о которой вы уже проинформированы.

— Прелестно, — сказал я. — Вот к нему и обращайтесь, если угодно.

— Но… где мне его искать?

Я пожал плечами и выпустил струйку дыма.

— Боюсь, что не знаю. Мы как-то выпустили друг друга из виду.