– Тихон, жертва режима, ты кого привел? – ласково поинтересовался тот, который «пограничник». На его пухлом лице было настолько благодушное выражение, а улыбка оказалась такой лучезарно-пьяной, что я невольно проникся к дядьке симпатией.

– Костенька, нашего полку прибыло, – доложился прапор Саня. – Аж из самого Питера стольного гость, только погоны надел... Пятнадцать суток на губе и сразу к нам. Лучшим войскам – лучшие кадры. А особым – особые. Не побоюсь этих слов – Санкт-Петербургское Высшее Командное училище ВКК.

– Вот как? Еще один! – Ухмыльнулся худой в пилотском тельнике. Протянул руку. – Уставщиков, Саша. По нашему – Устав. Этот толстяк в зеленом – Костя Варламов, он же Варлам. И Женечка Мореев – Дед Морей. Счастливы приветствовать. Держи!

Мне немедля вручили стакан с водкой. Я таких стаканов в жизни не видывал – тяжелый, с десятком граней.

– Я никогда столько даже в училище не пил, – вякнул я.

– Пей, – поморщился Дед Морей. И я выпил.

Дальнейшее помню смутно – вроде бы уважаемые коллеги собирались ввести меня в курс дела, но до зубрежки служебных инструкций дело так и не дошло...

Первое дежурство, ясное дело, началось в сопровождении жуткой головной боли. Ничего особенного не происходило – выслушали в дежурке доклад по обстановке от сменяющегося. Объект под контролем, все в норме. Меня усадили в кресло перед терминалом и дали в руки стакан.

– Пей, – ласково сказал Тихон. – Станет лучше. Подобное лечится подобным.

Выяснилось, что каждая камера снабжена собственной системой видеонаблюдения и вся информация стекается сюда, в дежурку. Охрана с заключенными не контактирует, пища выдается автоматически, через транспортер. Вся работа – следить за заключенными в камерах. Скучно до невероятия. Единственное развлечение – вызов и сопровождение врача. Один дежурный уходит с милейшим доктором Морозовым (его за какой-то немалый проступок поперли с кафедры питерской ВМА) осматривать приболевшего осужденного, другой остается на месте, бдеть и охранять.

За несколько дней я успел просмотреть все личные дела здешних постояльцев. Большинство преступлений оказались самыми банальными (в стиле выпил-убил), но исключения все же были. Один каперанг Мазуров чего стоил!

Или вот, к примеру, лейтенант Федотов Д.А. (точнее, бывший лейтенант...). Личность во многих отношениях примечательная. Ранее являлся компьютерным техником на БСФ «Кронштадт», специалист по искусственному разуму. Почему сидим? Да потому что нечего хулиганить с умными машинами! Этот пройдоха перевел на свой личный счет деньги с кредитных карт всех до единого офицеров Флота. Только не нашего Флота, а Американского – сумма получилась очень внушительная. Увы, но Федотов нарушил одиннадцатую заповедь, каковая гласит: не попадайся. Американцы подняли скандал (отлично их понимаю!), грабителя вычислили наши спецслужбы, а чтоб в следующий раз не безобразничал – впаяли пятнадцать лет. Но американцам не выдали, как те не возмущались.

– Данную историю я тоже помню, – заметил Гильгоф. – Шум был невероятный, эту диверсию едва не приписали Конторе Бибирева, так что юного компьютерного гения только чудо спасло. Адмирал был разъярен! У нас и так прохладные отношения со Штатами, а тут еще такой вот афронт получился... Между прочим, Федотова не слишком давно освободили по амнистии и он попросту исчез. Бибирев мне рассказывал эту историю. Парень-то и впрямь неплохо соображает в своем ремесле, за ним нужен глаз да глаз, а он – будто в омут канул. Знаете, где отыскался?

– Где?

– У нашего приятеля Удава, на «Кидонии». Старикан ценит профессиональные кадры... Давайте дальше!

– А что – дальше? Я бы там умер со скуки. Или спился. На третий месяц службы на «объекте» случился аврал – визит высокого начальства. Инспекция. Мы ведь формально числимся в штате Управления Имперской Безопасности, а кто его возглавляет – можно не упоминать. По линии Планка сообщили, что завтра прибывает Бибирев со свитой, Лисичкин пообещал всех нас уничтожить, если хоть от одного будет разить перегаром, всем помыться-побриться, вид иметь трезвый и благонамеренный. Хуже всего то, что прямо перед визитом мы бурно отмечали мои первые «сто дней», дело дошло до того, что лейтенант Новицкий вместе с нашим инженером-техником Итсоном на столе канкан сплясали.

– Голыми?

– Почему же, одетыми... Вами понимаете, Веня, какая уж тут инспекция и какие адмиралы! Я тем утром проснулся, прошу прощения, в ванной. Причем в парадном мундире. Дверь почему-то закрыта. Умылся, начал стучаться. Тишина. Попытался выломать – не получается, стальная все-таки. Но русские офицеры так просто не сдаются: я в два удара вынес потолочную панель и полез в вентиляцию, трубы широкие, кабан пролезет. И тут началось! По всему зданию вой сирен, голосовой синтезатор ИР вопит о том, что у нас ситуация «Вулкан-2», я сижу в вентиляции и понятия не имею, куда ползти, челнок Бибирева должен вот-вот приземлиться – та еще картина! Вы не смейтесь, доктор, тут плакать нужно!

– Что такое «Вулкан-2»?

– Групповой побег.

– Ничего себе! – присвистнул Гильгоф. – Насколько я понимаю, в учреждениях подобного типа побеги невозможны!

– Снова ошибаетесь. В такой ситуации персоналу «объекта» следует немедленно получить личное оружие и средства защиты и собраться в дежурной части. Кстати, раньше тревоги на объекте были исключительно учебными. Ну какой прок бежать, если с островов, а тем более с Афродиты, все равно никуда не убежишь? В любом случае два раза в месяц Лисичкин устраивал нам учения – типа для поддержания служебной дисциплины. Ты обязан примчаться по первому зову. Сонный, пьяный, похмельный – без разницы... Выбрал направление, пополз. Тут неожиданно все стихло, хотя это было необычно. Сигнал всегда подается в течение семи минут, а тут прошло не более полутора-двух. Внезапно слышу: дверь моей квартирки открывается. Не знаю, что удержало – хотел было окликнуть... Присмотрелся через решетку – батюшки, пять рыл в белых зэковских комбинезонах! Один заорал: «Здесь чисто!», другой кладет ему ладонь на плечо и указывает на дверь санузла. В правой руке лучевик «ТТ?200 Светогор» военного образца – знаете такой? Словом, от двери только потеки расплавленного металла остались. Слава Богу, они наверх не догадались взглянуть, не заметили, что панели сняты. И выскочили сразу...

– Переделочка, – покивал доктор. – И, конечно, вы как всякий уважающий себя супермен вступили в кровавую битву?

– Да ну вас, Веня! – я сделал вид, что обиделся. – Какое там суперменство, откуда? Тот второй, с пистолетом, был вполне узнаваем. Высокий, здоровый как лось. Господин Мазуров собственной персоной...

– Вот нарассказываете таких историй на ночь, кошмары сниться будут, – сказал Гильгоф. – Что-то я окончательно сник, глаза слипаются. Это все проклятый коньяк. Может, потом закончите вашу увлекательнейшую повесть? Завтра, например?

– Почему бы и нет, – пожал плечами я. – А на коньяк и вообще на алкоголь не ругайтесь – мне тогда водка жизнь спасла. Не засни я в ванной... Ладно, давайте расходиться по каютам. Точнее, вы в каюту, а я наверх в отсек для отдыха пилотов, так оно привычнее!