Да, он будет скучать. Но скучать не только по телу, но и по душе. Пока продолжалось плавание, Дерек много времени проводил с Меган, ему никогда не было с ней скучно: она оказалась умной и интересной собеседницей.

— Если бы я не был таким убежденным холостяком… — Он нахмурился.

Было еще одно непреодолимое препятствие, которое делало невозможным его брак с Меган. Она — дочь Томаса Бэнбриджа. Ему не следует забывать об этом. Он не имеет на это права. «Надо что-то придумать, — в отчаянии твердил себе Дерек, — надо что-то придумать…» Вдруг его лицо прояснилось. Почему бы не устроить ее жить на плантации? Его земли были не так далеко от Нового Орлеана, к тому же он довольно часто наведывается туда по делам… Решено, надо оставить Меган в Новом Орлеане и не мучиться мыслями о женитьбе.

Чандлер заметно повеселел.

— Привет, детка! — увидев, что Меган открыла глаза, с улыбкой произнес он.

Меган же, не говоря ни слова, натянула на себя простыню и повернулась к нему спиной.

— Мадемуазель, кажется, решила провести весь день в постели? Что все это означает? Ты что, приглашаешь меня поразвлечься, прежде чем сойти на берег? — Дерек расхохотался. — У нас еще есть время до прибытия в Новый Орлеан.

— Ты просто бесстыжий болван! — процедила сквозь зубы Меган. — Я лучше напущу себе в постель гадюк, чем разрешу прикоснуться к себе! — с ненавистью выкрикнула она.

Дерек не мог оторвать от нее глаз. Даже злясь, она была бесконечно желанной. Он медленно поднялся и не спеша стал снимать с себя одежду.

Меган с растущим беспокойством наблюдала за ним. Сначала она играла по его правилам, потому что надеялась, что он передумает оставлять ее в борделе Нового Орлеана. Однако его колкости и насмешки не прекращались, и, в полном отчаянии, она решила воспротивиться его приставаниям. Но учитывая опытность и силу Дерека, ее старания были тщетны. Всякий раз, когда Меган пыталась отказывать ему, он силой принуждал ее терпеть свои ласки и в конечном итоге добивался взаимности.

И на этот раз он не оставит ее в покое. Меган устало вздохнула, понимая, что бессильна перед ним.

Но может, ей удастся обратить свое бессилие против него? Лежать, например, закрыв глаза и не шевелясь, — пусть делает все что хочет, а она уж постарается охладить его пыл.

Дерек, как будто читая ее мысли, громко расхохотался. Он сел на постель, опустил руку ей на грудь и с видом знатока стал ласкать нежную плоть. Другой рукой молодой человек взял Меган за голову и развернул к себе. Потом он грубо сдернул с нее простыню и, довольно сильно прижав к себе, приник к ее губам страстным поцелуем.

Девушка лежала без движения, ни жестом, ни звуком не отвечая на его ласки. Дерек искоса подозрительно взглянул на Меган, сразу поняв, какую игру она с ним ведет. Он выпустил ее из своих объятий и, тихо выругавшись, лег на спину. Но Меган рано обрадовалась, потому что он подсунул под нее руку и опрокинул на свою широкую грудь.

— Мне кажется, любимая, что ты не полностью поглощена нашими экзерсисами. — Он лениво потрепал ее по щеке.

— Но в твоей игре нет никакой любви, — холодно ответила она.

Дерек осторожно стал водить пальцем по нежной девичьей спине; несмотря на твердое намерение не поддаваться его обольщениям, Меган таяла от этих прикосновений. Извиваясь, она пыталась освободиться от него, но он крепко держал ее в своих объятиях.

— Моя дорогая невинная овечка, неужели ты до сих пор не поняла, что любовь имеет мало общего с удовольствием, которое способно подарить твое великолепное тело? — Он наклонил ее голову и горячим поцелуем коснулся ее губ.

Признание Дерека отрезвило Меган — отрезвило, как внезапная вспышка боли.

— Но… но она должна быть, — ее голос дрожал, — потому что близость мужчины и женщины таинственна и священна.

— Неужели? — Он посмотрел на ее решительное лицо. — Вот, значит, как тебя воспитали.

— В том, как меня воспитывали, нет ничего плохого, — огрызнулась Меган. — Разве плохо знать, что надо уважать любовь, как самую драгоценную вещь, которая подарена людям?

— Это конечно… — Дерек со вздохом скрестил руки за головой, — но здравомыслие подсказывает мне, что сильная половина человечества не слишком озабочена такого рода вопросами. К чему лишние волнения, когда и без этого хорошо? Я, например, абсолютно доволен своим образом жизни — никаких семейных уз, никакой ответственности, навязанной со стороны, и, что самое главное, полная свобода действий. Нет, мне больше по вкусу удел холостяка. — « Он усмехнулся. — Короткий, но упоительный эпизод, во время которого мы наслаждаемся друг другом и который не заканчивается никакими обязательствами. У тебя может быть любовь, Меган, но я никогда не стану рабом этого чувства. — Его глаза потемнели.

— Почему ты говоришь со мной в таком тоне? — Ей стало неловко от его откровенности.

Глубоко вздохнув, Дерек проговорил:

— В тот день, когда была буря… Я ведь не взял тебя силой и потом никогда этого не делал. Ты покорялась мне сама, — напомнил он.

Меган пожала плечами, потом отстранилась от него.

— Ваши поступки противоречат вашим взглядам, дорогая. — Он нахмурился. — Скажи мне правду, Меган. Разве ты отдалась мне без любви?

Меган опустила голову.

— Нет, это была не любовь, — тихо прошептала она.

Он отодвинулся на край кровати и потянулся за своей одеждой.

— Должен признаться, что я без ума от тебя, но у меня нет привычки влюбляться в красивых молодых девушек. — Дерек оделся и взял ее за руку, чтобы поднять с постели. — Тебе стоит найти кого-нибудь другого, более покладистого, более терпимого… — Он игриво коснулся ее груди. — Не знаю, известно тебе это или нет, но ты очень страстная девушка.

Поцеловав ее в губы, молодой человек подошел к двери.

— Скоро мы прибудем в Новый Орлеан. Тебе стоит выйти на палубу и посмотреть на город, который станет твоим новым домом.

С этими словами он оставил ошеломленную Меган одну. Ее судьба, неясная и потому устрашающая, вот-вот должна была определиться.

Когда Меган вышла из каюты и впервые увидела Новый Орлеан, он не произвел на нее особого впечатления. Город был похож на любой другой — вдоль набережной ряды кирпичных зданий с черепичными крышами, уходящими высоко в небо. Девушка равнодушно отвернулась от этого зрелища. Возможно, если бы обстоятельства ее приезда в новую страну были другими, она иначе смотрела бы на все, но пока у нее не было повода для веселья.

На палубе Меган заметила Дерека, оживленно беседовавшего с человеком, которого она никогда раньше не видела. Незнакомец, резко оборвав разговор, направился к борту корабля и спустился по трапу в ожидавшую его шлюпку.

Судя по всему, их беседа привела Дерека в мрачное настроение.

Отвернувшись, Меган вновь стала смотреть на порт и людей, снующих туда-сюда, как вдруг услышала позади себя шаги. Она осторожно оглянулась и увидела Дерека, который был явно чем-то озабочен. Сначала Меган испугалась, что он сорвет свое плохое настроение на ней, но потом поняла, что Дерек не будет этого делать. Чандлер просто подошел и встал рядом, делая вид, что его тоже интересует портовая жизнь. Нервничая от затянувшегося молчания, девушка поправила прическу, одернула платье, но Дерек по-прежнему молчал, и она не выдержала:

— Кто был тот человек, с которым ты разговаривал?

— Самонадеянный болван! — Он раздраженно махнул рукой в сторону шлюпки, медленно плывшей к берегу. — Его зовут Симмонс, и, к сожалению, он является начальником порта. Симмонс сообщил мне, что мы должны ждать до завтра для того, чтобы разгрузиться. Перед «Леди Элизабет» есть еще несколько других кораблей, и все верфи уже забиты. Никакие доводы и убеждения на него не действуют, он просто ничего не хочет слушать.

— Это совсем неплохо, когда есть люди, не подчиняющиеся твоим приказаниям. Может быть, это сделает тебя менее тщеславным и самовлюбленным, хотя я в этом сомневаюсь.