Понч поднялся на ноги, потянулся всем телом, затем подошел к Киту и положил свой нос к нему на колени.

Ужин? спросил Понч.

Кит засмеялся. За исключением некоторых вещей, в целом Понч оставался обычной собакой.

— Да, — ответил он. — Пойдем.

Они одновременно спустились вниз. Мама Кита сидела на диване в столовой, одетая в розовую униформу медсестры, и читала газету; она только что вернулась с дневной смены в местной больнице и еще не успела переодеться. Кармела зависала на телефоне в гостиной, болтая о каком-то новом диске с кем-то из многочисленных парней, крутившихся вокруг нее.

— Мама, — спросил Кит, — когда будет готов ужин?

— Примерно через час. Нита придет?

— Да, она собиралась.

— Хорошо. Ты уже покормил нашего монстра?

— Как раз собирался.

— Видел, что снаружи творится?

— Пока нет, — ответил Кит с ощущением легкой нервозности. Он был уверен, что знает, что именно там обнаружит.

Когда они зашли на кухню. Понч начал нетерпеливо пританцовывать и крутиться на одном месте.

Ужин!

— Да, — спросил Кит, — и ты знаешь, что это будет?

Что?

— Собачий корм.

Ура! Снова корм для собак! сказал Понч и подпрыгнул еще выше, но Кит уловил блеснувшую насмешку в его глазах.

Кит достал собачий корм из шкафчика, где хранились консервы.

— Ты смеешься надо мной? — спросил Кит.

Со взглядом, остановившимся на банке, Понч сел, очень ровно, расположив передние лапы так, что их белые кончики соединились вплотную, из-за чего он стал выглядеть очень спокойным и серьезным.

Никогда, сказал Понч. По крайней мере, не во время еды.

Кит открыл банку и вывалил ее содержимое в миску Понча, наполнил миску с сухим кормом и убедился, что в чаше рядом достаточно воды. Понч снова подпрыгнул, еще несколько раз возбужденно крутанулся на месте, затем приблизился к миске и набросился на еду.

Кит покачал головой и промыл пустую банку в раковине, прежде чем выбросить ее. В гостиной стало тише, когда Кармела положила трубку и вернулась к разговору с телевизором, а точнее с кем-то, находящимся на расстоянии, лишь Существующие Силы знали, скольких световых лет. Судя по звукам, она скорее переводила субтитры на экране, чем слушала живую Речь, но, по видимому, сейчас ей это мало помогало.

— Что? — услышал Кит ее голос. — Делаю — что? Гринфилз*? Э-э, не думаю. Нет, я не стесняюсь! Ладно, покажи мне…

*Что такое «гринфилз», похоже, знает только сама автор. Судя по всему, это live chat с действительно живым общением. (прим. ред.)

После минутной паузы Кармела разразилась неудержимым смехом. Кит ощутил сильнейший соблазн сходить посмотреть, что же она увидела.

Я не сделаю этого, подумал он. Она решит, что я пытаюсь следить за ней, и тогда она мне устроит кучу проблем. Хотя проследить за ней и стоило бы…

Кит подошел к кухонному окну и выглянул на улицу. Он уже делал это раньше, когда только вернулся от Ниты, а Понч спал. Тогда тротуар вблизи их дома был пуст. Однако теперь он был полон собак. Их было по меньшей мере десять. Большинство — соседские собаки: разных цветов и размеров дворняги, большой сине-черный колли Винчестеров, живущих в квартале отсюда, пара бульдогов с двух других улиц и даже маленький терьер из неблагополучной семьи тремя домами ниже по улице, Динь-Динь — обычно угрожающий на необычайно живом собачьем языке, что если когда-нибудь выберется со своего двора, то "порвет глотку" Киту. Тем не менее, теперь он был здесь, мирно сидя на тротуаре и глядя на дом Родригесов так же пристально, как и остальные собаки.

Большой серебристый дог с улицы Ниты сидел рядом с Динь-Динь, не переставая пристально смотреть на дом, он немного сменил позу и положил огромную лапу на хвост Динь-Динь, почти отдавив его. Динь-Динь просто вывернулся из-под его лапы, отряхнулся, снова сел и стал смотреть на дом. Кит испустил раздраженный вздох.

— Они все еще там? — спросила мама Кита с дивана в столовой, переворачивая страницу.

— Ага, — ответил Кит.

— Помнишь наш маленький разговор на днях? — сказала его мама, и в ее голосе улавливалось раздражение.

— Да, мам. Я работаю над этим.

— Ну так работай лучше.

Кит в раздражении отвернулся от окна. Он провел несколько недель в консультациях с Томом Свейлом по вопросу о том, в чем причина увеличения странностей вокруг его дома. И лучшее объяснение, которое Том смог придумать, было "синдром гипермагического влияния", раздражающе расплывчатый набор симптомов, как правило, в простонародье называющийся "утечка волшебства". Дни, проведенные за просматриванием Учебника, оставляли Кита полностью в неведении относительно того, какое именно это волшебство, чье, откуда, куда… и пока он не понял эти вещи, утечку было не остановить.

Кит взглянул на собак и вздохнул. По крайней мере, сейчас они были спокойны.

Но, как правило, это не продолжалось долго. И когда поднимался шум, его родня становилась все напряженнее, поскольку это привлекало внимание соседей. Не то чтобы они обвиняли во всем его занятия волшебством, вовсе нет. Просто еще месяц назад дом Родригесов был очень тихим и спокойным местечком. До появления всех этих собак. До того, как телевизор перешел на новый уровень. До того, как Кармела стала просто-таки магнетически привлекательной для парней. Шум не был только его виной, на что Кит уже несколько раз указывал — перезвон телефона и бесконечная болтовня Кармелы не имели с волшебством ничего общего.

Но каждый раз, когда Кит начинал это доказывать, его мама просто бросала взгляд на телевизор, с которым явно творилось что-то странное… а затем выглядывала в окно, где целая куча соседских собак сидела вокруг дома, уставившись на него так, словно он был сделан из сосисок или чего-то в этом роде. И когда они начинали выть…

Кит отвернулся от кухонного окна.

— Понч, — тихо сказал он своему псу, — они опять здесь.

Я уже неоднократно просил их не делать этого, отозвался Понч, не отрываясь от вылизывания своей миски. На некоторое время они прекращают. Но потом опять забывают.

— Но почему они делают это?

Я не знаю. Я спрашивал их, но они даже не поняли, о чем я. Они не настолько сильны в абстрактных понятиях. Понч поднял взгляд, облизнувшись. Его голос прозвучал слегка огорченно. Я дам тебе знать, если выясню, что творится в их головах.

— Хорошо, но лучше бы тебе поспешить с этим, — сказал Кит. — И когда ты пойдешь наружу, попроси их не выть!

Им нравится петь, ответил Понч слегка уязвленно. Мне тоже нравится. Даже Кармеле нравится. Так в чем дело?

Кит закатил глаза. Голос его сестры был, мягко говоря, далек от приятного.

— Просто скажи им, ладно? — сказал Кит.

Ладно…

Понч снова обратил все свое внимание на миски, принявшись с шумом и хлюпаньем лакать воду. Из гостиной донесся смех Кармелы. Гринфилз, подумал Кит. Стоит ли мне волноваться по поводу того, что моя сестра участвует в гринфилзе? Надеюсь, это никак не повлияет на ее моральные устои… С улицы донесся знакомый рокот мотора, это его отец возвращался из типографии, где занимался выпуском самой известной газеты в трех пригородах Нью-Йорка. Большой автомобиль въехал во двор и припарковался.

Несколько минут спустя папа Кита вошел в дом через заднюю дверь, стянул куртку со своих широких плеч и небрежно бросил ее на вешалку, которую мама Кита купила несколько недель назад. Вешалка натужно заскрипела и зашаталась, но на этот раз не упала — папа Кита успел ее подхватить.

— Сынок, они опять здесь, — сказал он, проходя через кухню.

— Я знаю, пап, — отозвался Кит. — Понч разберется с этим. Не так ли?

Ответа не последовало. Кит опустил взгляд на Понча, опустошившего миску с водой и снова обратившего все свое внимание на сухой корм. Тот поглощал пищу с таким видом, словно сейчас не был способен отвлечься на ни что в этом мире.