– Прошлой весной мы ездили на представление ледового ревю, – вспомнил Роб. – Так там у них был артист, переодетый медведем, и он гонялся по всему катку за охотником. Было так смешно!
– Папа обещал, что и в этом году возьмёт нам билеты, – перебил его Джимми.
Показалась школа, и Лорри присмотрелась к часам над парадным входом.
– Мы опаздываем.
Джимми перехватил её взгляд.
– Не опоздаем, если пробежимся!
– Да, побежали! Я Багровый Шмель, вз-ззз-зз! – закричал Стэн.
– Ха, а я на самом резвом коне! Вперёд, краснокожие!
И Роб припустил следом.
– Давай сумку! Тебе придётся пробежаться, Канак! – и Джимми выхватил у Лорри сумку с книгами.
Они вбежали в школу как раз со звонком. И Лорри так и не поняла, как это получилось, – что она бежала в школу вместе с Джимми Парвисом, который нёс её сумку с книгами, и вовсе не обижалась на то, что он называл её Канак.
Для Лорри этот уик-энд на День Благодарения оказался особенно удачным, потому что у тёти Маргарет было целых два выходных дня. Они отправились по магазинам, купили Лорри новое роскошное платье, а потом пообедали в ресторане на крыше магазина "Бамберс", откуда было видно весь город. Тётя Маргарет вышла вместе с ней на террасу, посмотреть сверху на дома и улицы Эштона.
– В будущем году здешний пейзаж сильно изменится, – сказала тетя. – Недалеко от нас будут прокладывать новое шоссе. Да, сейчас многое меняется очень бысто, Лорри. Вон там, посмотри, – и она показала на узенькую полоску воды. – Это всё, что осталось от старого канала. А всего чуть более с отни лет назад путешествие по этому каналу было таким же волнующим и необычным, как для нас – полёт на реактивном самолёте. Эштон был заложен как раз там, где канал впадет в реку.
– А где был Канал-Таун? – неожиданно спросила Лорри.
Тётя Маргарет удивлённо посмотрела на неё.
– Канал-Таун? Даже не знаю, что это. Где ты о нём слышала, Лорри?
– В Доме-Восьмистенке, – Лорри поняла свою ошибку. Она не знала, почему, но у неё появилось такое ощущение, что её приключение, как и историю Финеаса и Фебы, она должна держать про себя. Она не рассказала об этом даже мисс Эшмид, когда вернулась в её комнату в тот день, когда это случилось. Но Лорри была уверена ещё в одном – мисс Эшмид каким-то образом уже знала всё, что с ней приключилось.
– Да, Дом-Восьмистенок, – тётя Маргарет покачала головой. – Жаль.
– Что жаль?
– Строители ещё не решили, где строить развязку, но, кажется, они собираются расположить её как раз на том участке, где стоит Дом-Восьмистенок.
Лорри вцепилась в поручни ограждения.
– Они… они же не могут снести дом… сломать его… разве это можно?
Она вытянула шею, пытаясь разглядеть отсюда Дом. Его было не видно – слишком далеко.
– Будем надеяться, что нет, – ответила тётя. – Что-то холодно стало, а? Я ещё хочу посмотреть там блузки на распродаже, если протолкнусь к прилавку. Сегодня, кажется, весь Эштон выбрался за рождественскими подарками.
Скоро Рождество – она же собиралась сегодня купить подарок для бабушки! Тётя Маргарет сказала, что его нужно отправить не позже следующей недели. На мгновение Лорри забыла об угрозе, нависшей над Домом-Восьмистенком.
– Лорри, – начала тётя Маргарет этим же вечером. – Как ты думаешь, мисс Эшмид разрешит мне прийти посмотреть на её вышивки? Ты столько рассказывала об этом, что мне самой стало интересно. Ты не передашь ей завтра записочку?
Лорри была удивлена своими собственными чувствами. Она понимала, что нет никаких особых причин, чтобы мисс Эшмид прятала от других сокровища бархатной комнаты. Но всё-таки если тётя туда придёт – она словно что-то могла испортить. Что? Лорри не знала этого. И всё равно. Глупо, конечно.
– Хорошо, – ответила она, стараясь, чтобы в голосе не было слышно досады.
Лорри старательно упаковала шарфик, подарок для бабушки. Теперь следовало завернуть подарок мисс Эшмид. Она долго перебирала стопку "подарочной" обёрточной бумаги, которую принесла тётя Маргарет. В сторону был отложен один лист, с зелёным фоном, не таким зелёным, как платье у мисс Эшмид, но похожим. А узор был из петушиных перьев, золотых, тёмно-красных и зелёных. Лорри была очарована. У неё ещё нашлась золотая ленточка, которая на этом фоне смотрелась просто замечательно. Лорри старательно обернула белую картонную коробочку с платком в бумагу, а потом перевязала её ленточкой, как показывала тётя Маргарет, особенным бантиком. Подарок выглядел очень красиво и оправдал её надежды. И сам платок – ей повезло, что она смогла отыскать такой среди остальной мишуры, когда кругом было столько дамочек, дёргавших и теребивших всё подряд. Платок был белый, с узенькой кружевной каймой и большой буквой "Э" в углу. И Лорри ещё вышила вокруг узор своим самым сложным стежком.
Тщательно завернув посылку, она отнесла свёрток в шкаф, где лежали остальные подарки к Рождеству. Среди прочего там был ещё один подарок, который она закончила только на прошлой неделе. Лорри надеялась, что он очень понравится тёте Маргарет, хотя сейчас почему-то заколебалась. Когда она делала его в Доме-Восьмистенке, подарок казался красивым и изящным. Подушечка для иголок из красного бархата с белой кружевной оторочкой – как она будет выглядеть в этой комнате? Ладно, успокоила себя Лорри. Тётя Маргарет любит старомодные вещи. И потом, кроме того у Лорри была приготовлена бутылочка её любимого одеколона.
Дом-Восьмистенок, вспомнила Лорри. Дом-Восьмистенок и скоростное шоссе. Она заглянула в гостиную.
– А когда они решат? Тётя Маргарет оторвалась от книги.
– Что решат, крошка?
– Решат о Доме-Восьмистенке.
– Ну-у, я думаю, будет собрание где-то в конце января. Все люди, земля которых попадёт в область застройки, смогут встретиться с комиссией.
Интересно, знает ли об этом мисс Эшмид, подумала Лорри. Сможет ли она прийти на это собрание? Лорри только два раза видела, как она ходит. И оба раза она передвигалась очень медленно, опираясь на плечо Халли и на большую палку с золочёной ручкой. Лорри знала, что она никогда не выходит из дома. Раз в неделю из булочной Теобальда прибегал мальчишка и брал у Халли список покупок. Однажды мальчишка заболел гриппом, и Лори сама ходила в магазин с этим списком. Халли тоже почти не выходила из дома. Как же быть, если мисс Эшмид не сможет прийти на это собрание, и добиться, чтобы Дом-Восьмистенок не сносили?
– Мисс Эшмид уже старенькая, она очень плохо ходит, – Лорри наконец выразила свой страх в словах. – Что, если она не сможет прийти туда?
– Значит, она отправит туда своего адвоката. Так поступят многие – пошлют адвоката, который будет представлять их интересы.
Лорри вздохнула. Ей оставалось только надеяться, что это окажется правдой. Но завтра она непременно спросит у мисс Эшмид, есть ли у неё адвокат.
Но назавтра… Когда Лорри устроилась рядом с мисс Эшмид, открыв свою коробочку с рукоделием и целый батальон иголок выстроился перед ней, ожидая, когда же в них вденут нитку… Лорри даже не знала, с чего начать.
– Что-то случилось, – заметила мисс Эшмид, поправляя пяльцы. Погода на улице стояла хмурая, в комнату внесли высокие канделябры, и в каждом горело по четыре свечи.
– Ты чем-то огорчена. Что, снова Джимми Парвис?
Лорри со вздохом продела мягкую шерстяную нить кремового цвета в иглу и воткнула иголку с краю в пяльцы.
– Нет… Он всё ещё зовёт меня Канак, но я не обижаюсь.
– Точно? По мне хоть горшком назови, только в печку не ставь? Верно, Лорри?
– Ну, не совсем так… – Лорри воткнула рядом с первой иглой ещё одну, с перламутрово-розовой нитью. – Просто… просто, я думаю, он больше не хочет меня обидеть. Он даже любит поболтать.
– И тебе не противно его слушать? Ведь такая вредная и злобная личность?
Лорри аккуратно отмотала розовую ниточку.
– Ну-у… Он, наверное, вовсе не такой уж и вредный. Может быть, он изменился.
– А может, ты узнала его поближе, и теперь видишь не только внешнее. Многое изменяется, Лорри, и иногда к лучшему. Когда-то, давным-давно, недалеко отсюда жили люди. Они приехали работать на канале. Но они были из другой страны, они говорили на другом языке, и ходили в свою собственную церковь, а не в ту, что в деревне. Они чувствовали себя совсем другими, и поэтому держались своих. И люди из деревни тоже не хотели дружить с пришлыми, даже если кто пытался быть дружелюбным. И тогда часто стали случаться драки.
