Чудище заурчало, как дизель; даже бандит, явно получивший болевой шок, глянул на старающуюся тварь с удивлением. Потом его стало трясти, он сел на задницу, потом опрокинулся на спину. Его лицо еще раз показалось из лужи, рот прохрипел что-то матерное и тут же с бульканьем ушел под воду.

Над поверхностью воды виднелся теперь только холмик живота, на котором расположился монстр. А потом живот завибрировал, словно под действием электрических разрядов, и… лопнул.

Монстр быстро погрузился в разверзшееся чрево человека, из которого теперь виднелись только последние членики.

Я видел, что кольца на них расходятся и они начинают просвечивать кровавой снедью. А потом изрядно располневшее животное выползло наружу, из разъятого трупа, и довольно уже неуклюже перепрыгнуло на штабель ящиков. Слегка пострекотав кольцами, что наверное выражало удовольствие, оно стало поворачивать внимательное «лицо» в мою сторону. С шевелящихся крюков свисали сгустки крови. Честно говоря, я даже увидел подобие улыбки на этой адской морде.

И, соответственно, из шокированного зрителя я превратился в того, кто бежит быстрее лани. Я никогда так быстро не рвал когти, ни в прошлой, ни в нынешней жизни.

Злодейское животное не пустилось вдогонку, наверное по причине сытости. Оно осталось, как памятник самому себе на вершине штабеля – его красиво озаряло багровое пламя разгорающихся ящиков.

Монстр гордо поводил мордой, щелкал крюками, изгибался похлеще балерины и громогласно пищал. Он входил в мои сны и делал их кошмарами на многие недели. Я мог проснуться от очередного сна с его участием, покушать на кухне чайку, вернуться в койку и угодить ровно на следующую серию, спасибо кинопрокатчику Морфею.

Через пять минут шараханий по подвальному аду, наполненных ожиданием новой встречи с интересным чудовищем, я выбрался на Божий свет. Но вместе с клубами дыма.

Какие-то два алкаша направились ко мне. Лица у них были весьма недружественные. Они, похоже, хотели спросить у меня насчет своего товарища и причины возгорания подвала.

Кажется, я еще сказал: «Мы с вами не представлены друг другу». Но они только сжали кулаки.

Последовала короткая свалка, в которой я орудовал цепочкой от унитаза, в результате чего и получил возможность удрать.

И пока бежал домой, все время прихлебывал из чудом сохранившейся бутылки портвейна. И пока прихлебывал, мог бежать.

Если кто и собирался, то уже не смог меня опознать три дня спустя, когда грязь была отскоблена и опухшая из-за комаров физиономия съежилась до своих обычных размеров.

Естественно, что я ни с кем не делился воспоминаниями. Ведь пришлось бы отвечать не только за сгоревшие ящики, но и за отбытие уголовника туда, где «нет конвоя».

Поди докажи, что им закусил какой-то неведомый зверь, похожий на огромную мокрицу.

Конечно, после встречи с чудовищем прошло еще немало вполне обычных иногда даже приятных дней и ночей. Но тем не менее, день первой встречи с ужасом был помечен у меня в календаре красным крестиком, как день начала третьей мировой войны и великой революции.

Да, какое-то я пытался не помнить и не думать о нем: дескать, мало ли что на свете случается. Сон разума рождает чудовищ, или как выражаются товарищи буддисты: загрязненная алая-виджняна производит нечистые дхармы.

Я играл на своем «Секстиуме», я сводил Нину в киношку на «Парк культуры и отдыха мелового периода», чтобы совместно расслабится.

Она может и расслабилась, а я вот нет.

Какие-то паршивцы стали проникать каждую ночь в наш гатчинский технопарк, но не воровали! Они портили оборудование, курочили дисплеи, били приборы, корябали чипы и перекусывали проводки.

Секьюрити старалась изо всех сил, но силы тратились без толку. Напрасные старания никакого сочувствия у охраняемых не вызывали, наоборот, ученые чуть ли не плевали охранникам вслед.

Судя по тому, что происходило, это забавлялись какие-то дебилы. Но исходя из того, где это случалось, то мы имело дело с профессиональными диверсантами-ниндзя.

Таким образом, загадочность нарастала в геометрической прогрессии.

Милиция может и хотела класс показать, но вскоре догадалась, что славой здесь не пахнет, премиальные не светят, а вот папки с незавершенными делами будут вздыматься все выше и выше к потолку.

Не только в районной, и в городской, в центральной прессе появились статьи на тему, что «бизнесмены от науки» самоедством занимаются, что сами себе все портят.

И журналист Серебренко об этом охотно говорил в новостях телекомпании «Поганкино».

Наверное, не без участия ментуры такая пропаганда пошла.

Серебренко вешал лапшу, что есть такой резон у «дельцов от науки» – сбить цену на акции своих фирм, и затем скупать их охапками у посторонних владельцев.

А я напротив видел, по длинным вечерним совещаниям, что именно владельцы крупных паев тратят кучу времени, уговаривая мелких акционеров не дрейфить, и не продавать по дешевке свою долю.

Некоторым ребятам из нашего секьюрити тоже стало тоскливо и они ушли от Пузырева. Кто подался во владельцы садовых участков, кто – в менты.

Мне такие варианты не улыбались. На грядке меня всегда клонит в глубокий сон. Далек я и от того, чтоб вязать сопляков, которые на Дворцовой площади порноматрешками приторговывают. Поэтому я остался, но вывод сделал.

Надо больше тренироваться, в смысле заниматься «охотой» на «Секстиуме». Брать пивка с хренком и мочить зверей вместе с доктором Хантером. Я так и делал, с упорством пророка и умением снайпера бил зверье до раскаления приклада.

И после очередного рекорда фирма – производитель игрушки – протянула ко мне домой оптоволоконный кабель и бесплатно связала меня по Интернету с ведущими охотниками мира. У нас были общие звери, общие виртуальные джунгли. Смогли мы «дырявить» в online и друг друга.

А еще фирма поменяла жилетку на настоящий костюм не только с позиционными датчиками, но и тактильной внутренней поверхностью. И когда в меня вонзались клыки зверя или попадала пуля соперника, то это чувствовалось!

Однажды у меня Нина побывала; я как раз костюмчик на девушку натянул, а сам жилеткой обошелся. Ну, и предложил поразвлекаться на пару «доктором Хантером». Тут такое побоище с одним тевтоном из Померании завязалось, что я пропустил момент, когда девушку загрыз трехголовый тираннозавр, да еще в нее засадил виртуальную автоматную очередь один жлоб воронежский.

С Нинкой истерика, насилу валерьяной отпоил.

А сам снова кинулся на тевтона. В самом деле, нельзя мне сдаваться. Ведь может пострадать национальная гордость великороссов и мой рекорд в придачу.

Наверное, Нина посчитала меня примитивом. По-крайней мере, разок она фыркнула «фу, какая примитивщина». А стал бы Нинкины дыньки под кофточкой крутить, тоже прослыл бы недоразвитым.

Поэтому я и выпроводил ее из дома. Ну, если по правде, она сама ушла.

И правильно сделала, что закрыла дверь с той стороны. Я ведь в итоге покруче немца выступил. Пять часов наш поединок длился, в джунглях, в лесах и в тундре. Не смог он с моими зверями справиться – столько в них ужаса вложено! А в конце и самого германца я грохнул из двенадцатого калибра – здесь тебе не Померания.

Можем же, когда захотим!

И даже после такой победы, потом целую неделю доказывал сам себе, путем усиленного чтения книг, что Я не ПРИМИТИВ.

Если честно, то книгу только одну прочитал и сразу забыл, о чем она. Помню лишь, что какой-то молодой человек, бретер и кутила, вроде наших люберов, трется около юной девушки, но она не согласна. А как только «дала добро», тут выяснилось, что он ее родной брат, случайно потерявшийся в возрасте одного дня. Девушка с горя уезжает на край света, но тут юноша выясняет, что она, на самом деле – приемыш, найденный под забором. Молодой человек ищет свою любимую по всем краям света, включая вершины горы и морские впадины. Вот он ее находит, все готово к свадьбе. Но тут папа девушки дает команду прикончить юношу, ведь старик-то не знал, что дочка у него приемная, а любер на самом деле его сын. Во время свадебного торжества на юношу падает люстра, но девушка пихает своего папу так, чтобы он вытолкнул юношу и оказался под ударом. Книга заканчивается счастливо: обсыпанная хрусталем голова дурака-папы падает в салатницу, а танцы продолжаются до утра…