За Кея?

Джул следует за мной к металлической двери с окошком, стекло которого, как и всё

остальное, разбито.

— Ты мог бы проявить больше веры в ее способности, — говорит она. — Камилла

здесь, чтобы помочь. Она замечает вещи, которые никто не смог бы.

— Поэтому я должен оставить ее в покое, даже не имея возможности пошутить над

тем, что она делает, — говорю я, открывая дверь.

В этой комнате большая часть потолка осталась нетронутой, за исключением

зияющей дыры. В углу находится заплесневевший старый матрас и коробки, старая мебель

свалена возле стены. Пустые бутылки из-под ликера ровной линией выстроены на полке,

но на них толстый слой пыли — скорее всего, это остатки после Хэллоуина. Пол

деревянный, не бетонный, как в остальных комнатах. И никаких признаков демона. Но

опять же, я не совсем уверен, что следует искать. Гнездо из моих украденных комиксов?

Я делаю шаг вперед. Под ногами хрустит стекло.

— Стекло только на одной стороне, — размышляю я. — Думаешь, что-то с пола

было отброшено сюда? Если бы это упало сверху, то осколки были бы с обеих сторон.

Пол скрипит, когда Джул осторожно пересекает комнату.

— Это не то, о чем я могла бы подумать, — в ее голосе звучит удивление.

Она с интересом осматривает деревянный стол, начиная открывать ящики.

— Физика, мой дорогой Ватсон, — ухмыляюсь я. — Хотя я и не знаю, насколько

лакомый это кусочек.

Я смотрю на лепное украшение на обоях. Кажется, в этой комнате собраны картины

и вещи, которые пережили пожар. Большое, гладкое зеркало с запятнанной от времени

поверхностью. На нескольких фото под трещинами стекла изображены пара десятков

людей, выстроенных перед заводом. Расстояние достаточно большое, чтобы было

возможно рассмотреть лица, но интересно узнать, как выглядела лесопилка на рассвете, не

заросшая лесом.

Слышится треск, ящик внезапно резко поддается, и Джул теряет равновесие. Она

падает, и кусочки блокнота и скрепок обрушиваются на нее. Она вскакивает так же

быстро, как и проводит руками по одежде.

— О Боже, на мне есть пауки? Ты видишь пауков? — спрашивает она,

нехарактерным ей высоким голосом. — Они в моих волосах?

— Эй, эй, успокойся, — обращаюсь я к ней. — Наклонись, я проверю.

— Я всё время забываю, что я чуть выше тебя, — нервно смеясь, замечает она.

Ее волосы еще мягче на ощупь, чем кажутся. Это не такое уж большое дело, но мое

сердце, кажется, думает иначе. Я запускаю пальцы в черные волосы, отдаленно мелькает

мысль, есть ли у меня повод продлить эту проверку.

— Мак? — нервничает Джул.

— Ты чиста, — отвечаю, отступая от нее. Надеюсь, я не покраснел.

— Хорошо, — выдыхает она, насторожено осматривая стропила. — Это место

меня пугает. Никогда не думала, что подобное будет вызывать мурашки по телу.

— В Нью-Йорке нет насекомых?

— Мак, это место создано для съемок фильмов ужасов. Не хватает только пилы.

Мы уже пали жертвами, совершив первые ошибки, как в ужасах.

— А как же ужасный злодей? — спрашиваю я, опускаясь на корточки, чтобы

лучше рассмотреть блокноты.

— Никогда не оставайся в одиночестве, — зловеще говорит она.

— Мы не одни, — указываю я.

— Или не разделяйся. Ты знаешь, что я имею в виду.

— К сожалению, да, — усмехаюсь я. — Я и не догадывался, что ты столько

почерпнула из фильмов ужасов.

— Ничего подобного. Мне просто не нравится быть одной.

Мои пальцы натыкаются на что-то твердое под клочьями бумаги.

— Слишком поздно, Дафна. Фред нашел ключ, — говорю я, поднимаясь с

коробкой в руках.

— Я думала, что я Вельма?

Маленькая прямоугольная коробка, обитая синим бархатом. Полагаю, в нее могло

бы поместиться ожерелье или диадема. Я открываю крышку, но ничего не нахожу внутри.

На подушке отпечаток, соответствующий зеркалу в ручном стиле.

— Я надеялся обнаружить что-то более драматическое, — признаю я.

— Смотри, здесь записка, — говорит Джул, вытягивая клочок бумаги между

подушкой и ободком.

Она разворачивает ее, и мы впиваемся взглядами в извилистый почерк.

Беатрикс,

Я починил его, как видишь. Ты сказала, что я смогу, и я сделал это. Я дарю тебе

это творение, и считаю мой долг оплаченным. Конструкция улучшена. Теперь это зеркало

полезно не только для разговора, оно является защитным, и обладает способностью

обнаружить кого-угодно, где бы он ни был.

После всего, что ты узнала, вероятно, ты не захочешь меня видеть.

Но если что…

Сорен.

— Хорошо, — говорю я. — Мне кажется, или этот парень действительно запал на

твою бабушку?

Я смотрю на Джул, ожидая, что она смутиться, но она ужасно побледнела,

продолжая смотреть на листок.

— В смысле, это гадко, или наподобие того

В дверном проеме мелькает тень, я оглядываюсь, ожидая увидеть Дестина.

— Чувак, где ты…

Но это не мой лучший друг. Это Мередит, так называемая Эндер.

Высокая татуированная женщина лениво склоняется к дверному косяку, в ее руке

зажата бутылка. Она моргает, словно не уверена, что мы здесь, и делает последний глоток

из бутылки. Видимо, удостоверившись, что мы реальны, она подозрительно нас

осматривает.

В этот раз я действительно хорошо ее рассмотрел. Красные татуировки в виде огня

охватывают ее горло и спускаются вниз по руке. У нее широкое лицо, серые глаза,

которые кажутся огромными. Она одного роста с Джул, но не настолько стройна. На ней

рубашка без рукавов и коричневые кожаные штаны.

Указывая на нас пальцем, она говорит:

— Вы не должны быть здесь.

Она бросает бутылку в стену, об которую та разбивается, и начинает надвигаться на

нас. Мы оба делаем шаг назад, слыша, как громко скрипит пол. Древесина под нами

изгибается и проваливается. Что-то в моем желудке обрывается, когда мы начинаем

падать. Затем я чувствую сильный рывок, рука почти выходит из сустава. Женщина крепко

держит за руку меня и Джул, которая в шоке смотрит на нее. Поджигательница спасла нас?

— Именно поэтому вас не должно быть здесь, — говорит она, посмеиваясь. — Вы

ведь знаете, что эта крысиная яма под запретом, ведь так?

Я чувствую, как мое запястье начинает жечь.

— Ой, ой, ой, — повизгиваю я, почти желая, чтобы она меня отпустила, хотя я и не

могу видеть, что в темноте подо мной.

— Незначительные ожоги или быстрая смерть, твой выбор. Не веди себя как

женщина, и помоги себе, — невнятно произносит Мередит. — У меня ведь нет суперсилы,

чтобы держать вас.

Вздрагивая, я подтягиваюсь свободной рукой и хватаюсь за пол. Я поднимаюсь,

чтобы помочь Джул, но Мередит уже вытащила ее.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, когда она поднимается на ноги. Но Джул

продолжает ошеломленно смотреть на ожог в форме ладоней на моем запястье. Ее руки

чисты.

Мередит этим заинтересована, она пытливо вглядывается в Джул.

— Что-то новенькое, — говорит она, проводя пальцем по подбородку Джул.

Я беру Джул за руку и оттаскиваю ее подальше. Ее пальцы дрожат всё сильнее. Мы

отходим до стены.

Мередит рассматривает, кажется, каждую черту Джул.

— Ты мне кажешься знакомой. Это ты? Несколько оттенков слишком красивы для

волка, как по мне. Но что я знаю?

Она смеется шутке, понятной лишь ей. Она хватает Джул за руку, всё еще широко

улыбаясь.

Я слышу вопль, и в следующее мгновение хвостатая тень скользит со стропил и

запутывается в волосах Мередит. Бесенок оставляет длинные царапины на ее лице. Она

крутится и размахивает руками, пытаясь освободиться от него, при этом из ее уст льется

длинная насыщенная ненормативная речь, некоторые слова из которой на языках, которые