— Кхм-кхм.

Несмотря на то, что я сделал это, действительно, не громко, богиня вздрогнула и, повернув ко мне голову, раскрыла до этого сомкнутые глаза.

Пока она не успела сказать мне хоть что-то, я протянул к ней письмо Одина:

— Письмо для богини Нюйвы!

Богиня сначала с непониманием смотрела на меня, потом, перевела взгляд на письмо. И, лишь через секунд десять, в её глазах появилось какое-то осмысленное выражение.

Похоже, что до этого она была в каком-то трансе.

Она достала ладони из-под воды и, пару раз встряхнув, забрала из моих рук письмо.

С каждой секундой было видно, что она всё больше и больше отходит от своего транса. Когда она разворачивала письмо, стрельнула в меня скептическим взглядом, но промолчала и вчиталась в текст.

Читала она его где-то с минуту, а под конец, из её глаз брызнули слёзы. Она прижала письмо к груди, выдавив из себя:

— До сих пор помнит…

И разревелась по полной — склонив голову вниз…

Блестящие капельки слёз медленно стекали на песок. А часть из них, не доходя до песка, капали на и так мокрое платье богини.

Платье, кстати, было не совсем белым... Вернее белое — просто не особо чистое. Оно было мокрое и в каких-то соляных разводах, которые даже на белом одеянии просвечивали…

Соль, скорее всего, оттуда — от морской воды. Видимо, она здесь сидит уже достаточно давно...

Я стоял и смотрел на всё это дело, чувствуя себя несколько неуютно…

Дело в том , что я думал, что может будет какой-нибудь бой — я, всё-таки, без приглашения пришёл. Или, что, наоборот, может удастся поговорить нормально. Но такой вот женской истерики со слезами — я как-то совсем не ожидал.

Хотел было уже приобнять богиню, да по спине похлопать, типа: "ну-ну", но тормознул. Неуместно это — мы, всё-таки, совершенно не знакомы.

Лишь минут через пять, богиня чуть успокоилась, подняла на меня своё зарёванное, покрасневшее лицо и спросила:

— Он... жив?

Я пожал плечами:

— Определённо. Несколько часов назад его видел. У меня... — Я пощёлкал пальцами, подбирая слова. — Задание, связанное с вами обоими. Поэтому, я здесь.

Она улыбнулась сквозь слёзы:

— Хоть так... — Она вытерла левой ладонью лицо от слёз, хлюпнула носом и спросила. — Хочешь узнать нашу историю?

О! Похоже, сейчас мне пояснят местный лор.

Ну что ж, послушаем!

Я уселся на песок — перед богиней, и чуть поёрзал, устраиваясь поудобнее:

— Конечно!

Глава 15

Богиня ещё раз вытерла слёзы со своего лица и начала:

— Óдин ещё несколько тысяч лет назад любил путешествовать. Вот, во время такого путешествия, мы и встретились. — На раскрасневшемся от слёз лице женщины появилась улыбка. — Кстати, совершенно случайно — на рынке в одном близлежащем городке. Он тогда был под видом странника-старика. Его злости не было предела… Один впервые тогда попробовал малатан у местного лоточника и, плюясь и размахивая руками, кричал на продавца, что его не предупредили о том, что суп настолько острый.

Богиня вытерла рукой уже почти сухое лицо.

— Я же, тогда любила часто бродить в гриме среди людей. И Один так сильно размахивал руками, что задел меня, когда я проходила мимо…- Женщина развела руки в сторону. — И тогда… он начал ещё и на меня орать! Но, как только обернулся… то, замер на полуслове, вытер рукой губы и галантно представился.

Сказав это, Нюйва застыла с улыбкой на лице и полуприкрытыми глазами.

Хм, видимо, она сейчас в своих воспоминаниях.

Лишь через пару минут, я решил напомнить о себе, кашлянув. Затем, спросил:

— После этого, вы начали... хмм... встречаться?

Богиня "отмерла" и возмущенно покачала головой:

— Ещё, чего!? Я на этого идиота даже смотреть не хотела! Он десять долгих лет за мной бегал, прежде, чем я, всё-таки, обратила на него внимание.

Я про себя присвистнул. Ничего себе, она его динамила! Десять лет носом вертела...

Ну что ж, упрямству Одина позавидуют даже ослы. Несгибаемый мужик, и, в итоге-то, добился ведь своего!

Между тем, на лицо богини наползла тень. Она продолжила уже мрачно:

— Но бегал за мной не только Один... Гун Гун — водный бог, тоже не оставлял попыток завоевать моё сердце всё это время. Когда он узнал, что мой выбор пал не на него — затих на несколько самых счастливых в моей жизни лет, проведённых с Одином. Вот только, Гун Гун не смирился, а затаил обиду. Однажды, подгадав момент, он исподтишка напал на Одина, хотел его быстро убить. Но Один дал отпор и в завязавшейся битве водный бог проиграл…

Богиня вздохнула:

— Тогда, Гун Гун со злости снёс головой одну из восьми колонн, которые держали небо... Наш мир…, — богиня раскинула руки вокруг, — родился, когда разделились небо и земля. Небо же держат восемь колонн, которые не дают ему упасть. Если небо упадёт, то, море поглотит его и наш мир будет уничтожен…

Глаза богини снова заблестели от слёз.

— Один своей силой был вынужден удерживать небо и не смог преследовать Гун Гуна, когда тот сбежал…

Мда... Хоть, звучит и бредово, но вон, я своими глазами вижу, как небо накренилось над морем.

Я перевёл взгляд на чёрный пролом в небе, который Нюйва латала и, кивнув на него, спросил:

— Это как-то связано с твоим рассказом?

Богиня грустно ответила:

— Да... Чтобы освободить своего возлюбленного, я использовала вместо колонны, ногу черепахи, о существовании которой, мне рассказал сам Один…

Я тут же вспомнил огромный пустой черепаший панцирь, который служил сушей для Сехримнира.

Хм... мне кажется, теперь я знаю какую черепаху пустили на это дело

Между тем, Нюйва продолжала:

— Пока я восстанавливала небо, Гун Гун вернулся. Увидев Одина в таком положении, он отнял его глаз и проклял…

Угу, похоже, приближаемся к развязке, но вот, это "проклял" — как-то мне не очень нравится.

— Как именно проклял?

Руки богини безвольно повисли вдоль её тела, упав кистями на песок, а глаза, будто, стали безжизненными:

— Один потерял свои божественные силы, а при приближении ко мне — терял свою жизненную энергию. Как только, он приблизился ко мне, у него остановилось сердце, и он рухнул на землю замертво. Он смог ожить только когда я удалилась. Больше мы так не рисковали.

Я поднял удивлённо бровь вверх:

— Ожил? Он же, вроде как, потерял свои божественные силы.

— Да, сейчас, он не бог, но он выжил. И не умер за тысячи лет — только, благодаря молодильным яблокам Идунн…

Всё, понял. То, что Один перед своим походом набрал с собой яблок — это очевидно. Тем более, тогда даже у Идунн этого просить было не нужно — пришёл в сад, да нарвал. Ну, а прежде чем пытаться приблизиться к Нюйве, он, видимо, закусил яблочком Идунн. Потому, и смог воскреснуть тогда.

Да… С силами Одина нужно что-то думать! Мне он по квесту нужен для борьбы с титанами! И, скорее всего, вместе со своими божественными силами, а не как крутой сапожник...

Спросил:

— А, можно как-то снять проклятье с Одина?

Нюйва кивнула:

— Для этого нужно вернуть его глаз.

О, что-то вроде вырисовывается!

— Глаз сейчас у… эмм… Гун Гуна?

— Да.

Я спросил вкрадчиво:

— А, где этого Гун Гуна можно найти?

Нюйва печально улыбнулась:

— Завтра в пять утра он будет здесь.

Что, вот так, просто?

Не, понятно, конечно, что этому Гундону ещё надо будет морду набить, чтобы он глаз Одина вернул. И, что-то мне говорит, что по-хорошему он его не отдаст. Но я-то думал придётся искать этого товарища по всему Китаю, а он, оказывается, завтра сам нарисуется.

Нюйва продолжила:

— После того, как я восстановила небо, Гун Гун на следующий день снова его повредил. Мне пришлось латать его с помощью камней, но… и на следующий день он снова его повредил. И снова, и снова, и снова. Уже тысячи лет он каждый день приходит для этого. А я тысячи лет латаю небо, чтобы наш мир не исчез.