— Ого. А я просто схватила первую попавшуюся вещь. Отлично сработано.

Уинн улыбнулась.

— Как я говорила, инстинкт — основа магии.

Спар видел, как женщины улыбнулись друг другу, и еле поборол желание встряхнуть их обеих. Неужели его пара не понимала, на что шла? Что могло случиться, если она сперва коснулась не того, что нужно? А ведьма должна была преподать урок, а не поощрять безрассудство Фелисити.

Его пара, казалось, без проблем лишила его нескольких лет, несмотря на бессмертие, жизни без помощи Уинн.

— Любая из вас могла умереть, — отрезал он, стиснув зубы, но женщины посмотрели на него с пустыми выражениями лиц.

— Но не умерли же, — заметила Уинн с преувеличенным терпением. — Фил оказалась права.

— С нами всё хорошо, — вторила Фил. — Все хорошо, что хорошо кончается, и все такое. — Она нахмурилась и повернулась к Уинн. — За исключением лодыжки. Если ты уверена, что просто её растянула, пойду, принесу эластичный бинт. У меня, вроде, лежал такой в аптечке.

— Можешь заодно захватить мою сумку? Кажется, я брала с собой мазь бессмертника. Если намазать лодыжку и забинтовать, очень хорошо поможет.

— Поняла.

— Ох, и, эм, может, ты захочешь надеть футболку? Ну, я хочу сказать, мы девочки и всё такое, но я не привыкла зависать с чиками в лифонах.

Щеки Фелисити окрасил розовый румянец.

— Упс. Забыла, и здесь довольно свежо. Сейчас вернусь.

Спар посмотрел на Фелисити, затем на Уинн и опять на Фелисити. Женщины дурачились, словно ничего серьёзного не произошло.

Уинн откинулась на подлокотник дивана, а Фелисити направилась к двери, где бросила сумку ведьмы, когда они пришли.

У Спара возникло ощущение, что его поймали в странной альтернативной вселенной, где опасность перестала существовать, а миром правили человеческие женщины.

Ему нужно убраться, прежде чем он попадёт в ловушку. Или потеряет рассудок.

— Пойду на крышу, — отрезал он, направляясь к окну, за которым находилась пожарная лестница.

— Хочу убедиться, что за нами не следят или… — Он открыл окно и просто рыкнул. — Я буду на крыше.

Может свежий ночной воздух прочистит голову. А если нет, то небольшое расстояние упасёт его пару от того, чтобы он её отшлепал.

— Хм. Он кажется… раздраженным.

Фил посмотрела на окно и нахмурилась.

— Да, он немного заводится, когда речь заходит о безопасности и подобной ерунде. Думаю, на него давит то, что нам с тобой пришлось противостоять магии ночных.

— Не думаю, что его расстроило то, что я была в опасности.

— Ты о чём? Ты же человек, а Спар — Страж. Поверь, он очень серьёзно относится к своим обязанностям защищать человечество.

Уинн улыбнулась.

— Ох, понятно. Просто, я считаю, что когда дело касается тебя, им движет не обязанность.

У Фелисити вновь зарделись щеки. Будь проклята её светлая кожа!

— Мы две недели работали бок о бок. Защищать меня уже вошло у него привычку.

— Ох, прямо "работали бок о бок"? — Ведьма поиграла бровями, намекая на двусмысленность.

— Хватит. Я имею в виду, что он просто привык вытаскивать меня из бед. С момента его пробуждения он видел, как меня заклеймил демон, почти взорвали сумасшедшие ночные, разрезал ххиссиш, напал голем, а сейчас я противостояла странной, магической версии Одри из "Магазинчика Ужасов". И естественно его инстинкты просто вопят, что я в одном шаге от смерти.

— Ты всерьёз считаешь, что за этим не стоит что-то большее?

— А что?

Уинн закатила глаза.　

— Да ладно, Фил. Думаешь, я не вижу, что происходит между вами? Он смотрит на тебя так, словно ты вдохнула жизнь в его облик статуи. А ты практически при каждом взгляде на него поедаешь Спара с маслом и вареньем. Не важно, в каком он облике. К тому же, вы оба испускаете столько электричества, что им можно осветить половину Монреаля. Вы безумно влюблены друг в друга.

Правда… или хотя бы часть её… из уст другого стала своеобразной иглой, проткнувшей шар отрицания Фил. Она чувствовала, как сдувается, садясь на край дивана с глубоким выдохом.

— Неужели, меня так легко прочитать?

— Милая, ты влюбилась. Люди должны такое видеть.

— Люди, да, но не он. По крайней мере, я на это надеюсь.

— То есть, ты ему не сказала.

Фил посмотрела на подругу так, словно та сошла с ума.

— Зачем, во имя всего живого, мне такое делать?

— Зачем говорить ему, что ты его любишь? — тем же тоном возразила Уинн. — Хм, может, потому что он, хотя мы и можем посчитать, что он уже в курсе, заслужил услышать это от тебя.

— Точно, а что заслужила я? Отступить и махнуть ему на прощание, словно он ушёл работать в офис, хотя до самой моей смерти он будет стоять статуей? — Фил старалась скрыть горечь, но не смогла. Она шла из самой глубины её души. — Очень веселая перспектива.

— Погоди минуту. — Уинн подняла руки и помотала пальцем, словно прокручивала назад плёнку. — Вернись-ка к моменту, где Спар не претендовал на тебя? Если чутьё мне не изменяет, вы оба практически вибрируете на одной частоте, находясь рядом. Я могла бы поклясться, что ты его.

— Его кто? Подруга? Девушка? Секс-партнёрша? Не думаю, что ты станешь меня заверять, будто Стражи отличаются от мужчин других видов, и лишь из-за того, что мы переспали, на горизонте маячит финал "долго и счастливо". Я человек и проживу лет восемьдесят — девяносто. Он бессмертен, будет жить вечно даже после того, как я не только вся покроюсь морщинами и обвисну, где не нужно, но и стану пылью. К тому же, он, в основном, находится в состоянии дрёмы, а, следовательно, совершенно не станет обращать внимания на меня и мою бес-смерт-ность. Шекспир должен был такой трагедией закончить "Ромео и Джульетту".

— Но сказал ли он тебе, что это не так работает?

— Ему не нужно ничего говорить. — Замерзнув, Фил гневно подняла футболку с пола и натянула её.

— Я знаю, что у нас нет будущего, так что влюбиться в Спара самое глупое, что я могу совершить.

— Но ты уже в него влюбилась, дорогая. Помогает ли тебе отрицание этого? — Но Уинн не дала ей ответить, продолжив:

— Нет, не отвечай. Похоже, Спар должен всё же тебе кое-что объяснить, и, как и все идиоты мужчины, он и без того долго с этим тянет.

— Если ты не перестанешь говорить загадками, вместо эластичного бинта я замотаю тебе ногу ядовитым плющом, — пригрозила Фил.

— Ха, а у тебя есть скверная сторона. — Уинн покачала головой. — Извини, но это должен рассказать Спар, а не я. Просто поверь моим словам, что ты не обречена на одинокую, страдальческую жизнь, ладно? Есть то, что ты ещё не знаешь о Стражах, но это должен рассказать Спар. Если я проболтаюсь, но ошибусь, тебе будет лишь хуже.

— Утешила, спасибо. — Фил бросила на ведьму хмурый взгляд.

— Эй, я не в лучшей форме. У меня вывихнута лодыжка и до фига синяков, к тому же я всё ещё чувствую, как эти гадкие отростки ползут по мне. Не знаю, существует ли настолько огромная мочалка, чтобы смыть эти ощущения. — Она слегка содрогнулась.

— Извини. — Расстроенная, но измотанная, Фил встала. — Доставай мазь, я пошла за бинтом. Вроде даже у меня есть огромный пакет замороженного горошка. Это поможет снять опухоль.

— Спасибо. И, Фил, я правду говорю. — От серьёзности в её голосе Фил остановилась и обернулась. — Не позволяй этой гадости тебя поглотить. Или Спара. Я не думаю, что он хочет разбить тебе сердце. Обещаю.

Фил боялась, что уже слишком поздно.

— Не беспокойся обо мне. Подумай о способах использования сережки, которую мы нашли, чтобы выследить этих засранцев ночных. Неважно, что произойдёт, я точно улыбнусь, увидев, как Спар их уничтожает.

К моменту, когда Спар вернулся в квартиру, Уинн исчезла, а Фил забралась в постель под одеяла. Когда он увидел, как свет из приоткрытого окна блеснул в её глазах, понял, что она не спит.