– Не нравится мне это спокойствие, – заметил нари. – Бывал я уже здесь, но никогда не чувствовал тяжесть и боль в груди. Что творится с этим миром?

– Ну вот, – медленно проговорил Саш. – А ты говоришь, что я обладаю какой-то особенной силой. Каждый или почти каждый способен чувствовать. И все-таки беды пока нет. Точнее беда есть, она пропитала своим дыханием каждый листок в этом лесу и на равнине. Но сейчас она сдвинулась к северу. Может быть, ненадолго. Скажи, Хейграст, это все еще земля Салмии?

– Это ее граница, – ответил нари. – Лес, который ты видишь перед собой, уже земля шаи. Но он всегда был мирным для жителей королевства. Шаи не пропускали через свои земли врагов. Их лес меньше, чем лес дерри, но более суров. Он тянется между Волчьими Холмами и Силаулисом до северных порогов. Там уже совсем недалеко до крепости Урд-Ан. Шаи никому не рассказывали о схватках с врагом, но думаю, что цена спокойствия Салмии всегда была высока.

– Так может, архи переправились через Силаулис? – спросил Саш.

– Возможно, – кивнул головой Хейграст. – Хотя вряд ли. Уж скорее они пришли сюда через леса дерри. Да и следы мы их видели. Архи плохие пловцы. Хотя, зацепившись за корягу, способны выплывать даже в море. Но тот берег Силаулиса и восточный берег Крильдиса, который впадает в Силаулис возле Мерсилванда, салмский. Там много застав, хотя большие поселки располагаются южнее, у Кадиса. Вся северная провинция Салмии, между Мраморными горами, Силаулисом и двумя его притоками, сбегающими с ледников – Крильдисом и Кадисом – родина салмов. Южнее народы перемешаны в пестрый котел. Здесь даже язык ари не в ходу. Салмы крепкие люди, которые так же хорошо держат в руках боевые топоры, как и топоры дровосеков. Ну а в междуречье Силаулиса и Крильдиса живут авглы. Ты с ними уже познакомился. Отчаянный народ, которому приходится тяжелее всех. Они родственны кьердам, но не избалованы безнаказанностью и безопасностью. Холодная Степь начинается в их землях. С небольшими островками деревьев она тянется до Северных чащ. До Гарского прохода. Сразу за ним Аддрадд. Это пострашнее Мертвых Земель.

– А Мерсилванд? – спросил Саш.

– Четыре дюжины ли через лес или две дюжины до Силаулиса и еще пять вверх по течению, – махнул рукой Хейграст. – Если ничего не произойдет, завтра мы будем там.

– Леганд уже там? – спросил Саш.

– Не знаю, – пожал плечами Хейграст, подумал и повторил. – Не знаю.

– Элбаны! Все, кто в силу удивительной везучести оказался в чудесном спокойном месте вдали от врагов и несчастий, – раздался голос Ангеса. – Судя по запаху, который белу все-таки решил не портить мерзкой травой, ктар готов. Кто как, а я намерен согреть внутренности. И собираюсь посоветовать Лукусу подержать корзинку с выпечкой над паром. Он вернет булочкам свежесть и вкус. Вот так! Именно так! Белу! Может быть, ты напрасно учишь Тиира ари? В любом случае не начинай его обучение с замечательных слов: «Еда готова, все кто голоден, могут приступать!» Маловато все-таки булочек в корзинке!

Еще не открыв глаза, Дан понял, что опять проснулся не первым. Костер уже потрескивал, и от огня тянуло нежным ароматом, но не ктара, а какого-то бульона. Доносился разговор, правда, не все голоса были знакомы. Мальчишка вскочил на ноги и с облегчением понял, что он поднялся не последним. Ангес свернулся возле самого костра, накрылся с головой одеялом и негромко ворчал, выговаривая Лукусу за утреннее беспокойство.

– Ясного дня тебе, Дан, – услышал мальчишка голос нари.

Саш, Тиир, Хейграст и Линга сидели в кругу с полудюжиной воинов шаи. Поблескивали огромные секиры, глянцево отливали кожаные, смазанные маслом, доспехи. Маленький шаи обнимал одного из суровых воинов и только время от времени наклонялся в сторону, дотягивался до колена Линги и нежно гладил его рукой. Дан склонил голову перед воинами, пожелал им ясного дня и присел рядом с Хейграстом. Один из шаи неожиданно улыбнулся, моргнул огромными глазами и что-то сказал Хейграсту.

– Он говорит, что у тебя очень крепкий сон, – перевел нари слова воина. – Это шаи из племени древесного корня. Они искали пропавших родичей, которые ушли за медом к Волчьим Холмам. Обнаружили кровь и следы архов. Добрались до Змеиного Источника и пошли по нашим следам. Я заметил их уже под утро. Они восхищены, что нам удалось победить архов, и очень благодарны за спасение ребенка. Этот ребенок единственный сын их вождя. Все остальные его дети – дочери.

– Ты сказал им, что малыша спас пес? – спросил Дан.

– Я рассказал им все, как было, – усмехнулся Хейграст. – И пес, несмотря на то, что уже ночью вернулся сытым, получил свое вознаграждение. Смотри.

Нари махнул рукой в сторону, и Дан увидел Аенора, неторопливо раздирающего тушу лайна под раскидистым орешником.

– Пес, Саш, да и вся наша компания могли бы всю свою жизнь считаться желанными гостями в деревнях шаи, – продолжил Хейграст. – Мы подарили шаи захваченных лошадей. К сожалению, они не могут радоваться. Деревень шаи на этом берегу Силаулиса больше нет.

Хейграст сделал паузу. Дан окинул взглядом лица воинов, заметил печаль в их глазах. Воин, державший на руках малыша, кивнул, словно понимал все, что говорил Хейграст.

– Все деревни шаи на полдюжины дней пути сожжены, – продолжил нари. – Большой отряд Аддрадда прошел через них на север. Конечно, пострадало не так много шаи. Этот лес все еще родной им. Он укрыл их под своими кронами, но теперь шаи вынуждены уходить на другой берег реки. Искать крова на землях салмов. И они не уверены, что враг не последует за ними туда же.

– Старые шаи говорят, что если очень долго убегать от врага, рано или поздно ты встретишься с ним у собственного порога, – неожиданно на безупречном ари сказал шаи с ребенком. – Мы благодарны вашей собаке, этой девушке. А о подвиге воина Саша будем рассказывать детям. Мы предложили зеленому командиру уйти с нами к Силаулису и переправиться в лодках на тот берег. В этом лесу теперь опасно. Кроме северного врага, много других плохих элбанов. В надежде на легкую поживу появились разбойники, хотя их тоже может присылать враг. Архи. Белые волки. Ваш командир не хочет плыть на другой берег. Он ничего не боится. Он говорит, что есть кто-то, кого он надеется встретить в этом лесу.

– Значит, так оно и есть, – пожал плечами Дан.

– Шаи не могут просто так уйти, – объяснил воин. – Шаи обязательно должны благодарить вас.

– Ну что тут делать? – взглянул Хейграст на Саша. – Как им объяснить, что благодарности нам не нужно?

– Мы должны отблагодарить хотя бы его, – показал на Саша воин. – Шаи всегда отдают долги.

– Хорошо, – неожиданно сказал Саш. – Я знаю, как нас можно отблагодарить. Только отойдем в сторону.

Воин последовал за ним, выслушал слова Саша, просиял и что-то крикнул остальным. Шаи поднялись, чинно поклонились, взяли под узду подаренных лошадей и пошли на восток. Маленький шаи, которого посадили в седло, махал рукою, оборачиваясь, пока высокая трава не скрыла воинов.

– Как ты их сумел спровадить? – удивился Хейграст. – Что ты им пообещал?

– Ничего, – улыбнулся Саш. – Я дал им возможность сделать доброе дело. Неужели тебя не прельщает нечаянная радость?

– Прельщает, – буркнул Хейграст. – Но она никогда не приходит. Вместо радости опять боль, – он кивнул в сторону полосы леса. – В одном дне пути. И где-то там рядом с врагом Леганд. Надо спешить. Едим и выходим. Линга! Растолкай священника!

– И вовсе необязательно, – скинул с головы одеяло Ангес. – Я уже и по запаху чувствую, что скоро завтрак. И это меня очень радует.

– Почему они не поехали верхом? – удивленно спросил Дан у Лукуса.

– Воин шаи не может взять в руки чужое оружие, сесть на чужую лошадь, съесть чужую пищу, – объяснил Лукус. – Этих лошадок ждет долгий и утомительный обряд очищения. По представлениям лесного народа зло не пристает только к детям. Тепло привечаемые путники и друзья могут не догадываться, что после прощания с ними добросердечные хозяева начинают долгий обряд очищения жилища, постелей, посуды. Что делать. Шаи чтят традиции. И, несмотря на то, что от мяса не отказываются, их обряды и обычаи строже и сложней, чем у белу.