– Болотной лихорадки не будет, – уверил Швара Хейграст. – Что касается поселка дерри, его тоже не будет. Его уже нет, Швар.

– Как нет? – остановился Швар. – Куда он делся? Что с ним случилось? Откуда такие вести? Опять он? – мотнул гвардеец головой в сторону Саша.

– Нет, – мрачно сказал Хейграст. – Я посылал Лингу и Лукуса вперед. Без лошадей. Они вернулись до рассвета.

– Выходит, у тебя еще двое бегунов? – усмехнулся гвардеец. – Смотри, нари. Человека можно загнать так же, как недобрый хозяин загоняет лошадь. И что же случилось с поселком? С двумя вармами жителей, среди которых не меньше пяти дюжин воинов? С тремя дюжинами крепких деррских домов? С дюжиной салмских стражников? С бревенчатым острогом, наконец? Уж не ночной ли отряд напал на них?

– Поселка нет, Швар, – спокойно сказал Хейграст. – И ночной отряд тут ни при чем. Отряд ушел по тракту в сторону Заводья. Если он ищет нас, то, справившись в каком-нибудь другом поселке, вернется и будет искать здесь. Конечно, если найдется, у кого спрашивать. Если на всем тракте до Заводья сохранился хоть один острог. Поселок, о котором ты говоришь, сожжен. Вместе с постоялым двором и тремя дюжинами крепких деррских домов. Все или почти все жители – убиты. Многие женщины и дети сожжены вместе с домами. Это произошло не менее трех дней назад.

– Кто? – просипел Швар побелевшими губами, хватаясь за рукоять меча. – Кто это сделал?!

– Вот, – Хейграст протянул ему закопченный металлический предмет. – Не все нападавшие ушли безнаказанно. Кое-кто из них погиб. Трупы тоже были сожжены, но Линга нашла пряжку от ремня. Это не деррская и не салмская работа. Смотри.

Швар взял из рук Хейграста пряжку, вытер ее о траву и замер. На красной медной пластине был вытравлен черный круг.

– Слиммит? – прошептал гвардеец. – Аддрадд? Невозможно! Дед нынешних королей Салмии ходил с гвардией в Аддрадд. Пять дюжин лет прошло с тех пор. Слиммит был пуст. Против салмов выступила небольшая дружина раддов, она была наголову разбита. Король Эрган разрушил Слиммит. Все, кроме круглой черной пирамиды. Ее камень оказался слишком крепок.

– Никогда не верил в легкие победы, – сказал Хейграст, забирая назад пластину. – Пять дюжин лет – это большой срок. Человек успевает за это время повзрослеть, вырастить детей и внуков. Даже если Аддрадд действительно был пуст, он мог за это время превратиться в королевство с немалым населением. А вдруг король Аддрадда оказался умнее? Что если он выжидал?

– Чего он выжидал? – взорвался Швар. – Назови мне такого короля, который способен ждать пять дюжин лет! Назови мне такого короля, который правил пять дюжин лет, и не был убит, задушен, отравлен! Назови!

– Насколько я знаю, ни один салмский король не был убит своими родственниками, – спокойно сказал Хейграст. – А нынешние короли-братья умудряются править Салмией совместно и не делят власть. Или это не правило, а удивительная случайность?

– Это так, – махнул рукой Швар.

– Так может быть, ты вспомнишь и еще одну странную вещь, – продолжал Хейграст. – Что, сколько бы Аддрадд ни воевал, его короля звали всегда одинаково – Эрдвиз? Ты никогда не задумывался, Швар, что это за человек, который живет так долго?

– В Глаулине считают, что Эрдвиз это титул, – объяснил Швар. – Как король, князь, как начальник стражи, как Первосвященник Священного Престола в Империи.

– Это имя, – покачал головой Хейграст. – Уверяю тебя, что это имя. И для короля, который носит это имя, пять дюжин лет могут вовсе не быть никаким сроком.

– Что ты хочешь этим сказать? – почти закричал Швар. – На Салмию опять накатываются колдовские штучки?

– Нет, – уже уходя, обернулся Хейграст. – Я хочу сказать, что нам нужно как можно быстрее попасть к наместнику. Поэтому трогаемся немедленно.

Дорога оказалась очень трудна. Порой Дану казалось, что никакой дороги нет вовсе. Когда Алатель еще только подбирался к зениту, отряд был уже вымотан как после целого дня пути. Первые пять-шесть ли были относительно легки. Спутники двигались между величественных эрнов. В тени, царившей между стволами деревьев, не росла даже трава. Хвоя чуть слышно скрипела под колесами повозки, а Ангес даже стал что-то негромко насвистывать, пока Хейграст не подъехал и выразительно не посмотрел ему в лицо.

Затем ощутимее стал уклон местности, деревья начали мельчать и тесниться. Трава поднялась почти до пояса, появились густые и колючие кусты. Огромные пауки раскинули сети между склоненными ветвями, и Дан принялся беспрерывно стряхивать паутину с лица. Хорошо еще, что Лукус не только заботливо напоил спутников отваром от болотной лихорадки, но и посоветовал нарвать листьев риголлы и рассовать их по одежде. Теперь кровососущие тоскливо гудели в воздухе, но садиться на лицо и руки путников не решались. Ветви деревьев размыкались, чтобы пропустить очередного путника, и сразу же смыкались за его спиной. В этом мельтешении Дан видел только спину Швара, который беспрерывно бурчал что-то про себя и, оглядываясь, унылое лицо Титура. После вчерашней схватки великан был тих и печален. Огромный конь нес Титура без видимых усилий, легко раздвигая грудью молодые деревья, но воин не замечал, что их ветви хлещут его по лицу.

– Это не дорога, а звериная тропа какая-то! – выругался Швар, когда очередная ветка, залепленная грязной паутиной, ударила его по глазам.

– Ты угадал, воин, – послышался голос Хейграста. – Это кабанья тропа.

– Демон поперек горла, нари! – возмутился Швар. – Разве ты не знаешь, что дикий кабан гораздо опаснее волка? А уж если это свинья с выводком поросят, то и страшнее горного медведя?

– Так и есть, – согласился Хейграст. – Хотя я узнал об этом только сегодня утром от Линги. Но придется выбирать: или отряды Аддрадда, или кьерды, или дикие свиньи.

– А других вариантов у нас нет? – раздраженно поинтересовался Швар.

– А чем плох этот? – удивился Хейграст. – Линга сказала, что дикие свиньи в это время уходят к Волчьим Холмам. Здесь для них сейчас слишком много гнуса. Так что идем этой дорогой.

– Разве это дорога? – вновь заворчал Швар. – Гнуса слишком много для диких свиней. А для нас, значит, в самый раз. Я бы этих проводников.

Дан то и дело оглядывался и пытался разглядеть, как там пробирается сквозь кусты повозка Дженги. Но даже скрип колес глушился шумом распрямляющихся ветвей.

Наконец отряд выехал на поляну, и Хейграст скомандовал привал.

– Уф, – сказал Швар, спрыгивая с коня. – Лучше варм ли по степи, чем полдюжины через такой бурьян. Долго ли еще до топи?

Стоявшая рядом Линга обернулась и повела перед собой рукой:

– Вот. Это уже топь.

Дан пригляделся и похолодел от ужаса. Пространство, показавшееся ему поляной, оказалось началом топи. А ярко-зеленая трава на этой «поляне» – плавучим болотным можжевельником. И открывшееся болото не ограничивалась ближайшими кустами, а тянулось и тянулось во все стороны, насколько хватало глаз. Из кустов выехала повозка Дженги, затем вышел Саш, похлопывающий по спине Красотку. Ангес с лицом залепленным паутиной и листьями. Последними показались Друор и Бока. И тут в наступившей тишине, сквозь нудное гудение насекомых, Дан услышал еле слышный свист или стон. Словно в глубине болота кто-то мягко дул в глиняный плежский свисток.

– Что это? – спросил Швар.

– Змеи? – посмотрел на Лингу Лукус.

Она кивнула.

– Болотные змеи, – объяснил Лукус. – Я встречал их на краю Вечного Леса, но никогда не слышал такой свист. Это бывает только в это время. Брачные игры. Зеленая змея становится ярко-красной. Сейчас ее укус смертелен. Точнее, у меня нет противоядия.

– Ну, этим то ты меня не больно испугал, – вытер пот со лба Швар. – В болото мы все равно не полезем, а на твердую землю змеи выползают только на зиму.

– Мы полезем, Швар, – сказал Хейграст.

– Зачем?! – почти заорал Швар. – Неужели за нами кто-то гонится? Или вы хотите сократить дорогу? Так тогда это дорога на тот свет!