— Это ты? — дрожа от страха, Дехтирель сделала шажок. — Ты там прячешься? Выходи, не пугай меня!

Прекрасно понимая, что нервы её соперницы на пределе, Хозяйка не смогла отказать себе в маленькой невинной шалости. Она сложила руки рупором и тихо завыла, подражая голосу самого обычного волка:

— Уу-у-о-о-ооу…

Усиленный и искажённый эхом, этот низкий негромкий звук произвёл неожиданный эффект. Дехтирель завизжала так, что, казалось, вот-вот вылетят слюдяные стекла в окошках, потом швырнула подсвечником в дверь кладовки и в следующий миг, как подкошенная, рухнула в обморок.

Усмехнувшись, старая Хозяйка тихо вышла из кладовой, подошла к телу соперницы и тихо потрогала его носком башмачка.

— Нервы лечить надо, голубушка! — сообщила она. — И уроки учить. Впрочем, это тебе уже советовать поздно…

После чего спокойно перешагнула через раскинутые руки Дехтирель и направилась к выходу. Ничего с нею не случится. Практика показывает, что такие истерички живучие, как кошки.

Яркое солнце заливало зимний сад светом и теплом, и противники сбросили верхние туники, оставшись в нижних, которые липли к разгорячённым телам. Оба уже тяжело дышали, но не собирались останавливаться. Вернее, только один из них, продолжавший теснить противника. Старый рыцарь учил молодого, и тот, несмотря на молодость и силу, постепенно отступал, пасуя перед опытом старшего наставника.

— Не убегай! Дерись! — покрикивал старший, преследуя отступавшего противника. — Не отступай!

— Я не могу! — выкрикнул тот.

— Можешь!

— Но…

— Должен!

— Ой! — ветка можжевельника хлестнула по лицу.

— Будь внимателен!

— Но я устал…

— Я не устал! А ты…

— Ну, пожалуйста! Хоть пять минут!

— Нет! — старший бросился вперед, заставляя младшего попятиться.

— Я пить хочу! Мне жарко!

— Хорошо, — старший задержал учебный меч в воздухе. — Три минуты. И впрямь можно немного передохнуть!

— Уф! — с наслаждением отбросив учебный меч, младший стянул промокшую насквозь тунику, вытирая лицо и грудь. — Вы меня загоняли, милорд! Откуда в вас столько сил?

— От тебя, — старший подошел, любуясь своим молодым противником. — Ты придаёшь мне сил…

Тёплый ласковый тон, которым были сказаны эти слова, заставил молодого отвести взгляд. Тень улыбки промелькнула на его красиво очерченных губах.

— А ты делаешь успехи, Тириар! — сказал его отец.

Тиар смущённо потупился. Он до сих пор не привык к своему новому имени, несмотря на то, что прошло много месяцев. Правда, с гостями, которые всю прошлую зиму осаждали замок Варадар, он сошёлся довольно быстро. Все лорды-соседи возжелали увидеть, наконец, наследника имени и титула. В сказку о том, что мальчика скрывали именно потому, что его внешность могла вызвать ненужные пересуды, поверили все. Как и в то, что, тайно следивший всё это время за росшим на уединенной ферме сыном, лорд Варадар в конце концов заметил, что лишь цветом волос его сын отличается от чистокровных эльфов и решил представить его обществу. Про труппу бродячих артистов не упоминалось вовсе, как будто их и не существовало.

Лиллирель наблюдала за этой парой со стороны, терзаясь двойственными чувствами. Несколько недель назад она принимала участие в обряде имянаречения, после которого бывшего актёра Тиара должны были официально назвать Тириаром из Дома Варадар. Будучи женой его отца, она должна была исполнить в обряде роль матери «младенца». Молодая женщина помнила, как ее пронзила нервная дрожь, когда она взяла юношу за руку, чтобы подвести к отцу. Тиар нервно улыбнулся ей одной половинкой рта, и Лиллирель поняла, что влюбилась. В собственного пасынка, который лишь ненамного моложе её. Ну, почему судьба была так несправедлива! Она вышла замуж за старика, прожила с ним несколько долгих лет без любви и даже взаимного уважения, а теперь, когда в её жизни появился красивый юноша, да еще её ровесник, неожиданно выяснилось, что он называет её матушкой! Стать приёмной матерью того, от кого бы с большой охотой родила ребенка! Что может быть хуже?

Сначала Лиллирель пыталась бороться с собой, вызывая в памяти воспоминания о неудаче, постигшей её с Лейром. Тиар тоже актер, из той же породы. Он поступит с нею точно также.

Ситуацию усугубляла фраза, вскользь брошенная лордом Варадаром вскоре после обряда. Уже когда все формальности были соблюдены, и Видящая торжественно набросила на плечи «новорожденного» Тириара белое покрывало, его отец посмотрел на свою жену и негромко промолвил:

— Теперь можете спать спокойно, моя милая! Вам не придётся стараться зачать мне наследника взамен того, что у меня уже есть.

Эти слова тогда наполнили душу молодой женщины страхом. У лорда есть сын. Она перестала быть нужной. На неё больше не обращали столько внимания, ей не присылали новых нарядов просто так — нужно было дождаться очередного праздника, чтобы получить новое ожерелье или штуку дорогой материи на платье. Когда она заходила к мужу, чтобы о чем-то посоветоваться, тот сразу переспрашивал сына и советовался с ним, как стоит поступить.

Лиллирель бы возненавидела пасынка — если бы он не был так хорош собой. Вот и сейчас, стоило Тириару стащить промокшую от пота тунику и промокнуть раскрасневшееся лицо, она тихо застонала, сжимая кулаки. О, Покровители, какое у него тело! Какой он сильный, гибкий, красивый…

Встав со скамьи, она взяла кувшин и приблизилась к мужу и пасынку, протягивая к юноше руки:

— Вот. Ты просил пить…

Тириар поблагодарил её улыбкой, жадно приник к горлышку. Лиллирель стояла вплотную, задыхаясь от волнения и обожания. Мускулистая грудь юноши была так близко — только руку протянуть. Если бы не муж, остававшийся в двух шагах позади, она бы не выдержала и поцеловала её, вдыхая замах пота и мускуса. Ох, как он хорош!

— Спасибо, матушка, — Тириар вернул ей кувшин, и Лиллирель, забирая, на миг накрыла его пальцы своими, попытавшись задержать его руки.

— Отец, вы хотите пить?

— Пожалуй, — кивнул лорд Варадар, внимательно наблюдая за этой парой. — Если твоя мачеха мне предложит!

Старательно улыбаясь, Лиллирель повернулась к мужу, протягивая кувшин и ему. Её улыбка уже стала иной, и только в глазах светилось мечтательное выражение, которое не ускользнуло от внимания супруга. Всё же он не сказал ни слова, пригубил разбавленное соком вино и вернул кувшин жене:

— Благодарю… А теперь продолжим?

— Да! — отбросив тунику и оставшись полуобнаженным, юноша поднял меч: — Я к вашим услугам, милорд!

Отступив за кусты, чтобы противники ее не задели, Лиллирель изо всех сил прижимала к себе кувшин, не сводя глаз со спины Тириара, и изводилась от страсти.

Только через два часа лорд Варадар опустил меч и отвел оружие в сторону, прерывая учебный бой.

— Хватит на сегодня! — решил он.

Тириар кивнул. Юноша с трудом переводил дыхание, но изо всех сил старался держаться прямо. В конце концов, он — лорд и должен быть стойким. Суровая кочевая жизнь, детство и юность на колёсах, когда приходилось выступать и жить буквально на пределе сил, приучила его не жаловаться на трудности. Да и что сейчас за трудности? Отец просто-напросто навёрстывает упущенное. Основы Тириар уже знал — тот, кто играл на сцене принцев и рыцарей, просто обязан уметь держать в руках меч. Мастер Боар в своё время передал приёмному сыну кое-что из того, чему его самого учили в молодости, так что лорду Варадару оставалось лишь продолжить обучение.

Откуда-то сверху, подхваченный ветром, спланировал полупрозрачный платок, расшитый с одного края узором из сиреневых мелких цветов. Тириар ловко поймал его и задрал голову вверх, но в башне все окна были пусты. Девушка, которая бросила его, уже скрылась из глаз.

— Винирель, — произнес юноша имя сестры. — Я поднимусь к ней, милорд?

— Да, конечно, сын мой, — лорд подавил вздох. Тириар очень редко именовал его отцом, так до конца и не привыкнув к новому положению. Вот Лиллирель он сразу начал звать матушкой. — Но чуть позже. Тебе надо переодеться и отдышаться. Нельзя являться к даме в таком виде. Тем более… м-м…