Глава 22

На заседании присутствовал Старший врач Селдаль, поскольку Геллишомар с самого начала был его пациентом и о клиническом состоянии больного Селдаль знал больше всех присутствующих. Правда, это положение в скором времени могло измениться. Тралтан Торннастор, Главный патофизиолог госпиталя, и столь же выдающийся землянин Конвой, не так давно назначенный Главным хирургом, пришли, чтобы узнать, ради чего их созвал О'Мара – единственный, облеченный властью для созыва срочного консилиума такого уровня. Между тем собрались они для того, чтобы поговорить о пациенте, находящемся на пути к полному выздоровлению.

Обстановка напомнила Лиорену о трибунале, и, хотя предстояли дебаты не правовые, а медицинские, он подумал, что когда дело дойдет до перекрестного допроса, вежливости у присутствующих поубавится. Первым взял слово Селдаль.

Указав на обширный экран, он сказал:

– Как видите, пациент-гроалтерриец поступил в госпиталь с наличием многочисленных – около трехсот – колотых ран, равномерно расположенных на задней и боковых поверхностях его туловища, а также в передней части между щупальцами, где кожные покровы тонки и легко повреждаются. Эти ранения, очевидно, нанесены летающим яйцекладущим насекомым, которое при откладывании яиц занесло инфекцию в раны. Для лечения больного наилучшей была сочтена налладжимская хирургическая методика, и больной был препоручен мне. В связи с большой массой тела больного лечение протекало медленно, однако прогноз благоприятен, за исключением удручающего недостатка...

– Доктор Селдаль, – прервал налладжимца Торннастор, и его голос сразу прозвучал подобно звуку нетерпеливого громадного охотничьего рога. – Безусловно, вы интересовались, откуда у пациента эти ранения?

– Пациент таких сведений не сообщил, – раздраженно прощебетал Селдаль, недовольный, что его прервали. – Я как раз собирался сказать, что больной разговаривал со мной крайне редко и при этом – никогда о своем состоянии.

– Однако раны расположены настолько упорядоченно, – вступил в беседу диагност Конвей, – что в нападение насекомого верится с трудом. На мой взгляд, угол атаки и концентрация ранений в одной, четко очерченной области скорее заставляет предположить общий источник возникновения ранений – например, взрыв. Хотя не исключено все же, что Геллишомар потревожил какой-нибудь улей, и насекомые напали на те части его тела, которые оказались к ним ближе всего. Судя по тому немногому, что нам известно о гроалтеррийцах, они вообще отказываются разговаривать с кем бы то ни было, поэтому его отказ от бесед с лечащим врачом обиден, но не является чем-то из ряда вон выходящим. В прошлом каждому из нас доводилось сталкиваться с тем или иным числом необщительных пациентов.

– В процессе лечения Геллишомар был общителен, – возразил Селдаль, – и если говорил, то вежливо и уважительно, вот только о себе ничего не рассказывал. Заподозрив, что у клинической картины может наличествовать психологический фон, я обратился к хирургу-капитану Лиорену с просьбой поговорить с больным в надежде, что...

– Наверняка подобные вопросы должен решать Главный психолог, – нетерпеливо вмешался Торннастор. – Что тут делать двоим диагностам, у которых дел по горло?

– Ко мне, – спокойно проговорил О'Мара, – за консультацией не обращались.

Четыре глаза Торннастора и два – Конвея на миг уставились на О'Мару. Затем все шесть перевели взгляд на Лиорена. К его счастью, он не умел читать выражения лиц тралтанов и землян.

– ...в надежде, – продолжал Селдаль, – что, разговорив необщительного пациента, Лиорен добьется такого же успеха, как это у него получилось с Манненом, бывшим диагностом. В то время я не был уверен в важности вопроса настолько, чтобы обратиться за консультацией к Главному психологу. Теперь Лиорен считает, что степень важности именно такова, и, побеседовав с хирургом-капитаном, я согласился с ним.

Селдаль вернулся на насест, а Лиорен облокотился о крышку стола двумя срединными конечностями и попытался упорядочить свои мысли.

Шесть слоновьих ножищ Торннастора нервно постукивали по полу – то ли от нетерпения, то ли от любопытства. Конвей, издав предварительно непереводимый звук, сказал:

– Хирург-капитан, я вам несказанно благодарен за те перемены к лучшему, которые ваши беседы вызвали у доктора Маннена, моего бывшего учителя и друга. Но чем мы можем помочь вам в проблеме, которая, похоже, лежит в области чистой психиатрии?

– Прежде чем я отвечу, – нерешительно начал Лиорен, – мне бы хотелось попросить вас не употреблять мое прежнее звание. Вы знаете, что мне запрещено практиковать, и знаете почему. Однако я не способен изменить течение своих мыслей, и мой прежний опыт подсказывает, что проблема Геллишомара не только психиатрическая. И для начала мне бы хотелось коротко рассказать об эволюции и философских воззрениях вида, к которому принадлежит пациент.

Ножищи Торннастора притихли. Никто не прерывал Лиорена, пока он описывал гроалтеррийскую цивилизацию, внутри которой в разлученном состоянии жили Родители-телепаты и ориентированные на развитие и создание техники Малыши. Он рассказал о том, как сильно последние зависят от учения первых, какую неуверенность они испытывают к моменту наступления зрелости. Он говорил о предположении, высказанном О'Марой, о том, как Главный психолог объяснил разлучение Малышей и Родителей за счет прохождения первыми первобытной стадии эволюции. Он говорил и о том, что ум Малышей по гроалтеррийским меркам считался недоразвитым и оставался таковым вплоть до достижения ими зрелости, однако при этом Родители относились к ним с величайшей заботой. Разумные гиганты, населявшие Гроалтер, были настолько массивны физически и жили настолько долго, что им приходилось старательнейшим образом следить за своей численностью, дабы жизнь на планете не исчезла. В результате наблюдений с орбиты было доказано, что на Гроалтере в настоящее время обитало менее трех тысяч Родителей и Малышей, вместе взятых. Следовательно, появление на свет Малышей можно было считать событием редким, а раз так, то забота Родителей о своих отпрысках должна была быть поистине безмерной.

Лиорен старался вести рассказ как можно более общо. В особенности он старался рассказывать только то, на что у него имелось разрешение Геллишомара, или о том, до чего додумался сам.

– Несомненно, вы понимаете, что мой рассказ о больном будет неполон, – заметил Лиорен. – Я намеренно скрываю от вас часть сведений. Я уже объяснял Главному психологу О'Маре, почему он и вы должны остаться в относительном неведении...

– Вы так и сказали О'Маре, – вмешался Конвей и обнажил зубы, – и до сих пор живы?

Лиорен счел этот вопрос несерьезным и продолжил:

– В связи с тем, что Геллишомар – первый и единственный источник сведений о гроалтеррийской цивилизации, настоящая информация представляет огромную ценность для Федерации и нашего госпиталя, однако некоторая, небольшая ее часть по просьбе пациента не подлежит огласке. Если бы я решился нарушить доверие пациента, существовал бы риск того, что источник сведений иссякнет. Даже не риск, нет, это произошло бы наверняка. Однако мои наблюдения за поведением пациента, за его состоянием настолько точны и полны, насколько это возможно.

Лиорен ненадолго умолк – похоже, подбирал слова, которые обеспечили бы, с одной стороны, максимум информативности, а с другой – полную конфиденциальность.

– Пациент Геллишомар, – начал он, – поступил сюда благодаря косвенно данным указаниям, или просьбе, или чему бы то ни было, полученному капитаном судна, находившегося на орбите Гроалтера. Это был сигнал Родителей – они надеялись, что Геллишомара можно вылечить. Сами они ни физически, ни морально не способны причинять боль другому разумному существу, и лечить Геллишомара на Гроалтере не представлялось возможным. Сколь бы тонкой ни была разработанная Малышами техника хирургических вмешательств, она все же слишком груба для такой ювелирной работы, как удаление большого числа погруженных в мягкие ткани насекомых. Старший врач Селдаль выполнил эту работу, поскольку на это способен только он. Но при этом его вербальное общение с пациентом было сведено к минимуму. У меня, наоборот, с Геллишомаром происходили только вербальные контакты, и я имел возможность наблюдать за его поведением. Эти наблюдения позволили мне сделать вывод, с которым теперь согласились и Селдаль, и О'Мара: инфицированные укусы насекомых – не единственная причина, из-за которой Геллишомар попал сюда.