Мое сердце колотилось, как безумное, потому что ее слова звучали так правдиво. Я была загнана в ловушку не моими телесными проблемами, а ее словами.

— Я же объяснила вам, — ответила я, опустив голову и признав свое поражение, — я хотела есть и чувствовала себя брошенной. Я никого не слышала, и никто не откликался на мой зов… ни Тони, ни Дрейк, ни вы.

— Хорошо, я спущусь вниз и посмотрю, готова ли ваша еда.

— Если Дрейк все еще здесь, пришлите его ко мне.

— Его нет. Он вернулся в Бостон.

— Где тогда Тони?

— Я не знаю. У меня и без того хватает неприятностей смотреть за вами одной, — проворчала сестра и вышла.

Какое-то время я сидела, устремив свой взор в пустое пространство, минуту назад заполненное ее холодным присутствием. Миссис Бродфилд могла быть хорошей, даже отличной сестрой, но она мне не нравилась. Несмотря на все то, что Тони сделал для меня, — доктора, механика, персональный уход, — я хотела иметь возможность уехать отсюда. Может быть, права была моя тетя Фанни, может, было бы лучше выздоравливать среди людей, которых я любила и которые любили меня.

Я должна признать, что сильно обрадовалась шансу приехать в Фарти не только потому, что я всегда тайно желала побывать здесь. Была и другая причина, по которой Дрейк не горел желанием, как он сказал, возвращаться в Хасбрук-хаус и в Уиннерроу. У меня тоже не хватало мужества возвратиться туда и увидеть комнату моих родителей, их одежду и вещи, просыпаться там каждое утро, ожидая услышать шаги папы и его ласковое: «Доброе утро, принцесса». Я знала, что постоянно поглядывала бы наверх в надежде, что мама спустится вниз поговорить со мной о том о сем.

Да, приезд в Фарти отложил мою встречу с этой неизбежной реальностью. Но теперь я не была уверена, что приняла правильное решение. Вероятно, в компании с тетей Фанни, которая забавляла бы меня, сплетничая в своей неподражаемой манере о богатых людях Уиннерроу, смеясь над тем, как они относились к ней, я могла бы быстрее вылечиться, даже без всего этого специального оборудования и персонального обслуживания.

Мне хотелось, чтобы Люк пришел ко мне и мы бы вместе обсудили все это. Говорить об этом с Дрейком не имело никакого смысла. Он был настолько околдован Тони и своей нынешней работой, что не замечал никаких недостатков или проблем в Фарти. В настоящее время Дрейк был почти так же слеп, как и Тони, даже когда дело касалось разрушающихся частей Фартинггейла.

«Мне необходимо связаться с Люком, — подумала я. — Я должна его видеть. Я должна!»

Я подъехала к письменному столу и отыскала письменные принадлежности. Затем я написала Люку еще одно письмо. На этот раз позволив себе высказать свое отчаяние.

Я вложила письмо в конверт и заклеила его. Затем написала тот же адрес, что и на первом письме, которое Милли Томас не передала Тони.

— Вы останетесь и будете есть в коляске или же хотите вернуться в кровать? — спросила миссис Бродфилд, как только вошла в комнату с моей едой на подносе.

— Я останусь в коляске.

Она достала маленький столик, закрепила его на коляске и поставила на него поднос. Я подняла серебряную крышку и увидела грудку отварной курицы, порцию зеленого горошка и моркови и кусочек белого хлеба с маслом. Все это выглядело как обычная больничная еда.

— Это приготовил Рай Виски?

— Это приготовил его помощник в соответствии с моими указаниями.

— Это выглядит… фу, гадость.

— Я думала, что вы голодны.

— Да, совершенно верно. Но я ожидала что-то другое… приготовленное Раем. Все его блюда имеют особый вкус.

— Он использует слишком много специй и делает свою пищу слишком экзотической.

— Но она мне нравится, и я теперь ем все, чего, собственно, и хотел доктор Малисоф, не правда ли? — возразила я.

— Он также хочет, чтобы вы ели то, что легко усваивается. Учитывая ваше состояние…

Я хлопнула крышкой над тарелкой. Во мне заговорила гордость. Откинувшись назад и скрестив руки на груди, я решила тоже вложить лед в свои слова.

— Дайте мне то, что приготовил Рай. Я не буду есть это.

Сестра уставилась на меня. Я знала, что она кипела от злости, но взгляд ее оставался ясным, спокойным и непроницаемым. На ее губах была даже легкая натянутая улыбка.

— Очень хорошо. — Она забрала поднос. — Может быть, вы не такая уж и голодная, как заявляете.

— Я голодна. Скажите Раю, чтобы он приготовил что-нибудь для меня.

— Что-нибудь было приготовлено для вас, но вы этого не хотите, — заявила она тоном, каким сообщают очевидный факт.

— Я могу быть увечной, но я еще могу получать удовольствие от еды. Попросите Тони прийти сюда, пожалуйста, — приказала я.

— Вы не отдаете отчета своим поступкам, Энни. Я только пытаюсь делать то, что считаю наиболее полезным для вас.

— До сих пор у меня не возникало никаких трудностей, чтобы переварить все, что готовил Рай.

— Хорошо, — сказала миссис Бродфилд, смягчаясь. — Если вы так хотите, я закажу Раю Виски цыпленка.

— И я хочу, чтобы он приготовил также овощи и картофель. Да, я хочу еще хлеба домашней выпечки.

— Не жалуйтесь потом, когда у вас возникнут проблемы с желудком, — заявила она, прежде чем выйти. Сестра всегда должна была оставить за собой последнее слово. Но теперь я знала, как заставить ее слушаться меня, — просто попросить позвать Тони.

До возвращения миссис Бродфилд с новой едой пришел Тони.

— Как ты теперь себя чувствуешь?

— Уставшей, но голодной. Я дожидаюсь, когда вернется миссис Бродфилд с блюдом, приготовленным Раем Виски. Я не хотела бы создавать какие-либо неудобства, но мне не понравилась еда, которую она до этого принесла. — Я сообщила ему это, зная, что сестра обязательно пожалуется на меня позднее и даст одностороннее освещение этого инцидента.

— Не беспокойся об этом, — успокоил Тони. — Ты не причиняешь никаких неудобств. Я уверен, что Рай не будет возражать против того, чтобы готовить для тебя все двадцать четыре часа.

— Да, я это знаю.

— Ты раздражена чем-то?

Несколько секунд я молчала, затем резко повернулась к нему.

— Тони, я знаю, что миссис Бродфилд профессиональная сестра и мне повезло, что у нее есть опыт по обслуживанию тяжелых больных, что она обучена также и терапии, но она может быть очень трудновыносимой.

— Я поговорю с ней, — сказал он. Взгляд его глаз был мягким и полным сочувствия, и я надеялась, что он понял, о чем я говорила. — Моя главная забота — сделать тебя счастливой, Энни. Все остальное отступает на второй план. Ты ведь знаешь это, не так ли?

— Да, Тони. Я действительно высоко ценю то, что вы делаете, — ответила я, чувствуя, что начинаю успокаиваться. Затем вспомнила про письмо. — Тони, я написала еще одно письмо Люку. Пожалуйста, проследите за тем, чтобы оно было доставлено ему… с нарочным, чтобы он сразу его получил.

— Конечно.

Он взял его у меня и быстро положил в карман пиджака.

— Позволь мне спуститься вниз и взглянуть на твою еду. Не могу позволить, чтобы ты так долго оставалась голодной в моем доме.

— Теперь все в порядке. Я могу подождать.

— Во всяком случае, я прослежу. И, кроме того, поговорю с миссис Бродфилд.