– А скажи мне, Тихон, – в свою очередь, обратилась я к домовому. – Откуда ты среди леса пирожки берешь?

– Все мое ношу с собой! – гордо ответил домовой, не удостоив меня даже взгляда.

– А подробней?

– Экая ты недогадливая! – Домовой остановился и сунул нос в ближайший цветок. Из него с громким жужжанием вылетел шмель. – Я же домовой! Хотя теперь, скорее, мешковой. А значит, в любой момент могу получить доступ к нашему дому. Ты же меня из него не выгоняла. Просто предоставила второе жилище, только и всего.

– То есть, – опешив от услышанного, я остановилась, – хочешь сказать, что, несмотря на расстояние, ты мотаешься за секунду в нашу деревню и обратно?

– Ну это у тебя здесь секунда, а у меня время иначе течет, – поправил меня домовой. – Я и за домом присматриваю, и пирожки испечь успеваю.

– Ничего себе! – Я озадаченно присвистнула, проникнувшись еще большим уважением к мохнатому другу.

– Знай наших! – прищурился домовой.

– А ну стоять, руки за голову! – неожиданно рявкнули из-за ближайшего дерева.

Я послушно остановилась, приготовив отражающее заклинание, но не активировала его, памятуя недавнее высказывание Тихона о том, что я сначала даю по голове, а потом только соображаю. В конце концов, даже если мы нарвались на разбойников, все равно сумеем выбраться.

– Кто такая? – Из-за деревьев ко мне, окружая в кольцо, шагнули несколько мужчин, угрожающе нацелив луки и арбалеты.

С первого взгляда в глаза бросились тонкие, тускло блестевшие на солнце кольчуги и добротные сапоги с заправленными внутрь штанами не первой свежести. Оно и понятно: помотайся по лесу, потрись о кору деревьев и траву – та еще чистота получится. С загорелых заросших лиц на меня смотрели четыре пары серьезных, но ясных глаз без малейших признаков агрессии.

«Им бы автоматы – смотрелись бы куда внушительней»! – подумала я про себя, а вслух сказала:

– Ребята, если грабить надумали, то не советую. Ни денег, ни золота у меня отродясь не водилось. Это вам к королю надо. У него сокровищница забита под завязку побрякушками. А насчет того, кто я такая, сами посмотрите – вполне себе обычный человек и иду своей дорогой. И мешать мне очень не советую.

– Если обычный человек, то почему сама с собой на весь лес разговариваешь?

На весь лес? Ну это он загнул, конечно! Мы с Тихоном совсем не шумели. Кстати, а где Крыс и Маруська? Только бы не вздумали сейчас показываться!

– Что молчишь? – Мужик напротив угрожающе ткнул в мою сторону наконечником арбалетной стрелы. – Отвечай, почему сама с собой говорила!

– Да мало ли какие у людей странности бывают. – Я равнодушно пожала плечами. Почему-то, несмотря на щекотливую ситуацию, страха не было. – Ребята, а вы разбойники? – поинтересовалась я.

– А что, похожи? – хохотнул другой. – А расскажи, голуба, откуда ты знаешь, что у короля сокровищница под завязку набита?

– Сам показал.

– И за какие же это заслуги перед тобой сокровищницу распахнули? – нехорошо прищурились мужики. Вопрос вырвался практически у всех одновременно.

– И почему у мужчин всегда одно на уме! – Я поморщилась, а затем предложила: – Слушайте, уважаемые, вы, наверное, в этом лесу знаете все и всех гораздо лучше меня? Поэтому давайте сделаем так: вы расскажете мне, где я тут могу найти вояк, мечтающих свергнуть короля, а я, в свою очередь, расскажу вам, какими окольными путями попала в сокровищницу. Идет?

– Ты шпионка? – внезапно догадался самый молодой из всех. На вид парню было едва за двадцать.

– Угу, а ты папа римский, – огрызнулась я. – Глаза раскрой! Была бы я шпионом, точно бы к вам в руки не попала!

– Зачем тебе нужна армия повстанцев? – не унимался паренек.

– Добровольцем записаться. – Я устало закатила глаза. – Им вроде как мага не хватает. Вот я и решила возложить на себя добровольные обязанности. Или там уже нашли подходящую кандидатуру?

Парни переглянулись. Один из них неожиданно выпустил стрелу. Чувствуя, как сердце рухнуло в пятки, я активировала отражающее заклинание. Стрела ударилась о щит и развернулась к горе-стрелку. К счастью, из-за того, что расстояние между мной и мужиками было непозволительно коротким, а сила натяжения тетивы во много раз превысила скорость полета, смертоносное оружие сломалось о мой щит и вернулось к стрелку в сломанном виде, не причинив последнему никакого вреда.

«Ура! – обрадованно взвизгнула я про себя. – Получается, уже и стрелы отводить умею!» А вслух заорала:

– Идиот! Совсем с ума сошел – вот так запросто в людей стрелять!

– Если ты маг, как говоришь, то стрела для тебя не опасна, – коротко объяснил мужик, ничуть не смутившись от моей грубости.

– Я не маг, я – ведьма! – огрызнулась я, все еще пребывая в состоянии дикой ярости.

– Ну тогда пошли, ведьма! – Мужик приглашающе махнул рукой в гущу леса.

– Куда пошли? – Я подозрительно прищурилась.

– Как это куда? Ты же хотела к повстанцам. Или уже передумала?

Повстанцы! Повстанцы… Повстанцы?

Поначалу с удивлением, а под конец с откровенным недоумением я осматривалась по сторонам, разглядывая сборище мужиков, беспорядочно расположившихся на поляне и гордо именующих себя армией повстанцев. Уж не знаю на кого, но на армию они точно не тянули.

Нет, я, конечно, согласна, что любой человек с колюще-режущим оружием в руках, будь то мужик, баба или даже малолетний пацан, становится весьма опасен для окружающих. Но в армии, если уже на то пошло, должна быть хоть какая-то дисциплина и амуниция, наконец! Или долгое сидение в лесу безвозвратно превратило всех вояк в сборище бомжей?

Черные пятна выжженной кострами травы на поляне (и куда только леший смотрит!); мужики, тесными кругами сидящие у этих кострищ; привязанные в тени деревьев лошади; бряцание оружия, доносящиеся отовсюду шутки, смех… Романтика, да и только! Но стоило присмотреться внимательней, а тем более принюхаться, как мне тут же захотелось бежать отсюда как можно дальше.

Огромной бочкой дегтя в ложке меда оказалось то, что над поляной витало неповторимое амбре немытых человеческих тел вкупе с лошадиным потом. Тихон шагал впереди меня, залепив место, где предположительно у него находился нос, листом неизвестного мне растения. Я молча завидовала домовому белой завистью, искренне радуясь тому, что его никто, кроме меня, не видит. Маруся и крысолак на глаза не показывались, но я чувствовала, что они неподалеку.

К счастью, довольно скоро дышать стало легче – мои провожатые остановились перед невысоким шатром, стоявшим на краю поляны, под тенью деревьев, на некотором расстоянии от основного сборища вояк. Молодой парень нырнул внутрь. Прошла пара минут, и он выскочил из шатра, махнув мне рукой:

– Входи, ведьма, тебя ждут!

Домовой после этих слов растворился в воздухе, по всей вероятности вернувшись в мешочек у меня на шее. Кивнув парню, я откинула полог и вошла в шатер.

– Так вот ты какая, ведьма! – послышался из глубины звонкий девичий голос. – Ну проходи, садись, рассказывай, зачем пришла.

В крыше шатра зияло круглое отверстие, через которое внутрь проникал свет, довольно сносно освещая на удивление комфортное убранство и молодую девчонку, приветливо мне улыбающуюся.

На всякий случай я пробормотала «здрасте» и с любопытством уставилась себе под ноги, мучительно соображая, нужно ли снимать обувь для того, чтобы пройти по ковру, укрывавшему пол шатра, или же шагать прямо так, без заморочек.

– Ну иди же! – поторопила меня девчонка. – Чего задумалась?

Я прошла по ковру и присела рядом с девчонкой, скрестив ноги по-турецки.

Миловидная, с двумя толстенными иссиня-черными косами и глазами, словно спелые вишни, она лучилась озорством. Вместе с тем в ее небрежной позе чувствовалась грация дикой хищницы. Такая при случае прирежет не задумываясь. Недаром на поясе кинжал висит. Рядом с девчонкой я неожиданно ощутила себя бледной мышью: мало того что блондинка, так и грацией такой кошачьей не обладаю. Да – стройная, да – подтянутая, но… другая.